ему предстояло преодолеть огромные расстояния, превратиться в полноводную 
Брахма-путру и успокоиться в Бенгальском заливе. Путники будут пить его святую 
воду... Но сейчас я парил над местом его рождения и чувствовал себя равным 
Богу!
   Змея трясло в лихорадке. Для сохранения его равновесия монахи натягивали 
трос 
изо всех сил. Тут я вспомнил о развилке, куда мне следовало заранее спуститься. 

До сих пор я стоял на полозе. Отпустив поперечину, я ухватился за шнур и, 
скрестив на нем руки и ноги, заскользил вниз. Когда я стукнулся задом об 
утолщение в месте развилки, мне показалось, что меня перережет надвое. Змей уже 

висел в 6-7 метрах над землей, нельзя было терять ни минуты. Ухватившись за 
шнур 
руками, я немного выждал, и когда до земли оставалось не более Двух метров, 
спрыгнул. Несложный кульбит — и приземление закончилось.
   — Неплохо, малыш! — похвалил меня руководитель. — Хорошо, что ты вовремя 
вспомнил о развилке, а то быть бы тебе без ног. Когда слетают все остальные, 
можешь испытать себя еще раз.
   За мной полетел молодой монах. У него получилось лучше, так как он не забыл 
о 
развилке. Но после благополучного приземления лицо его вдруг позеленело и 
неожиданно для всех он свалился на землю ничком — его сильно укачало. Третьим 
полетел монах, известный своей наглой самоуверенностью. Этого монаха никто не 
любил за его бахвальство. Он участвовал уже в третьей экспедиции и считал себя 
чуть ли не лучшим пилотом в мире. Поднявшись на высоту примерно 150 метров, он, 

вместо того чтобы спуститься в развилку, выпрямился и полез в коробку змея. От 
толчка он потерял равновесие, его отбросило в хвост планера. Мы видели, как он 
в 
течение нескольких секунд удерживался за заднюю перекладину одной рукой, тщетно 

пытаясь подтянуться.
   Когда змея занесло на вираже, монах оборвался и полетел в пропасть. В 
развевающемся красном платье он пронесся перед нашими глазами, словно кровавое 
облако.
   Несчастный случай охладил наш пыл, но не остановил полетов. Планер посадили 
на землю и внимательно осмотрели; никаких неполадок не было обнаружено. Подошла 

моя очередь, и я взобрался на полоз. На этот раз я быстро соскользнул в 
крестовину, едва планер поднялся на высоту 30 метров. Я успел заметить группу 
монахов, которые спускались вниз, туда, где на камнях виднелось кровавое месиво 

— тело разбившегося товарища. Я посмотрел снизу на коробку змея, и мне пришла в 

голову мысль: а не забраться ли и мне в коробку и, перемещаясь в ней, слегка 
изменить угол наклона змея и тем самым еще немного увеличить подъемную силу? 
Тут 
я вспомнил, что случилось однажды со мной, когда я пришпорил своего детского 
змея и очутился на крыше крестьянского дома, в куче непросохшего топлива из 
навоза яков. Нет, подумал я про себя, надо сначала посоветоваться с учителем.
   В этот момент змей сорвался в пике. Все произошло так быстро и неожиданно, 
что я едва удержался в крестовине. Монахи внизу тянули трос как одержимые. С 
приближением ночи скалы остывают, ветер в долине стихает, поэтому падает и 
подъемная сила восходящих потоков. Я спрыгнул на землю, не долетев до нее трех 
метров. Тут же мне на голову рухнул змей. Я пробил головой шелк коробки и 
оказался внутри змея. Я так долго сидел неподвижно, задумавшись, что 
наблюдавшие 
за мной монахи решили, что меня ранило. Прибежал лама Мингьяр Дондуп.
   — А что, если тут поставить траверсу и держаться за нее, ведь так можно 
изменять угол атаки и управлять подъемной силой? — спросил я. Меня услышал 
руководитель полетами.
   — Совершенно правильно рассуждаешь, молодой человек, —сказал он, — но кто 
рискнет попробовать?
   — Я, если позволит мой учитель...
   Другой лама обратился ко мне с улыбкой:
   — Лобсанг, ты ведь сам лама и можешь не спрашивать разрешения.
   — Нет, — сказал я. — Всему, что я знаю, научил меня лама Мингьяр Дондуп, он 
все свое время тратит на мое обучение! Поэтому решать должен он.
   Руководитель полетами проследил за разборкой и транспортировкой змея на 
склад, после чего пригласил меня в свою комнату и показал модели различных 
змеев. Одна модель напоминала сильно удлиненную птицу.
   — Это макет змея, которого мы запускали давно. На нем один монах пролетел 
тридцать километров, но разбился о скалы. С тех пор мы прекратили все попытки 
подобных полетов. А вот змей, по форме напоминающий ту конструкцию, о которой 
ты 
говоришь. Посмотри, здесь траверса находится под крепежным брусом. Змей почти 
готов, остались кое-какие детали. До сих пор никто не изъявлял желания испытать