перед тобой. Подчинись церкви и отдай себя в ее распоряжение».
На все подобные обращения Ж. отвечала:
«Несмотря на то, что я уже говорила о моих поступках и словах на этом суде, я 
настаиваю на своей позиции и хочу подтвердить ее. Даже если бы я увидела, как 
зажигают огонь, хворост воспламеняется, и палач готов начать сожжение, и если 
бы я сама была на этом костре, я не смогла бы сказать ничего другого».
 
Отречение Жанны д'Арк от своих признаний, послужившее поводом осудить ее как 
закоренелую еретичку и затем сжечь заживо. На правом поле переписчик пометил ее 
«фатальные слова» — «Responsio mortifera». Из Б.П.
«На вопрос, о чем эти голоса говорили ей, Жанна ответила, что через святую 
Катерину и святую Маргариту Господь раскрыл ужаснейшую ошибку, которую она 
совершила своей изменой, согласившись отречься и отвести свое прежнее признание,
 чтобы спасти свою жизнь. Попытавшись таким образом спасти свою жизнь, она 
погубила себя. Также она сказала, что эти голоса говорили ей перед прошлым 
вторником, что она должна делать, и что должны сделать с нею к этому времени. 
Кроме того, она сказала, что голоса сказали ей, что, когда она будет на эшафоте 
перед народом, она должна с достоинством отвечать на все, что ей будет говорить 
капеллан. И Жанна сказала также, что он — лживый проповедник и обвиняет ее в 
совершении множества вещей, которых она не совершала. Наконец она заявила, что, 
если она скажет, что Господь не посылал ее, то погубит себя, поскольку правдой 
было то, что сам Господь направил ее». — Я подтверждаю выше записанное. 
Буагийом.
24 мая 1431г. на кладбище Сен-Уэн в Руане в присутствии английского 
кардинал-епископа Винчестера и епископа Норвича, множества признанных клириков 
и адвокатов, Гильом Эрар, ректор Парижского университета, произнес проповедь, 
взяв за основу слова евангелиста Иоанна «Кто не пребудет во Мне, извергнется 
вон, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они 
сгорают» (Иоанн, 15, 6). Палач был готов воплотить эту метафору в жизнь. 
Неожиданно Ж. пожелала произнести предсмертное обращение к папе и затем сдалась,
 пообещав отказаться от своих видений и войти в лоно церкви. Английские солдаты 
впали в ярость от того, что жертва ускользала от них, и забросали камнями 
французских священников. Ж. подписала поспешно составленное признание:
«Я, Ж., называемая ла Пуселль [Девственница], раскаявшаяся грешница, после того,
 как я осознала глубину своего заблуждения, и благодаря милости Господа нашего 
вернулась в лоно святой церкви, признаюсь, чтобы все могли видеть меня 
вступающей в ее лоно непритворно и с чистым сердцем, что я раньше грешила, 
притворяясь, будто я имела откровения от Господа и ангелов, святой Екатерины и 
святой Маргариты. Я отрекаюсь от всех своих высказываний и поступков, которые 
не угодны церкви и хочу жить в союзе с церковью. Свидетельствую это 
собственноручно».
В самом начале ее пожизненного заключения — «На хлебе печали и воде скорби» — 
не в церковной тюрьме, как она ожидала, английские охранники унесли ее женский 
наряд, который она сохранила, и заменили его мужским. В «Voces de 
rehabilitation», ставшем основой обвинительного процесса, говорится, что, 
возможно, она была принуждена надеть его, чтобы попытаться освободиться. 
Духовный суд, немедленно проинформированный о перемене ею одежды, осудил ее 28 
мая как закоренелую еретичку. Ж. отреклась от своего признания и настояла на 
том, что ее видения имели божественный характер. 29 мая два странствующих 
монаха попытались склонить ее отречься. На следующий день, 30 марта 1431г., 
епископ Бове и инквизитор зачитали постановление об отлучении ее от церкви: «С 
сего времени изгнать ее и исключить из причастных церкви как отравленное 
[ересью] отродье и передать гражданскому правосудию».
Однако светский суд так и не состоялся, и, как только священники покинули 
Старую рыночную площадь, бейлиф Руана приказал начать казнь. 20-летняя девушка 
в митре с надписью «закоренелая еретичка, вероотступница, идолопоклонница» была 
поставлена на вершину погребального костра, так, чтобы огонь распространялся 
постепенно. Когда ее платье сгорело, палач уменьшил огонь, чтобы толпа могла 
поглазеть на «все тайные места, которые могут или должны быть у женщины»... И 
когда народ получил удовлетворение, и увидел, что она умирает, привязанная к 
столбу, палач раздул огромный огонь над бедным телом, которое было вскоре 
сожжено, и кости и плоть превратились в уголья».
Поскольку суд над Ж. был по сути политическим (чтобы удовлетворить 
господствовавшую Англию), то и реабилитационный процесс 16 июня 1456г., 
аннулировавший все его вердикты, был столь же политическим (чтобы умиротворить 
победившую Францию). В Х1Хв. интерес к Ж. был возрожден клерикальной партией 
Европы, «как к олицетворению теснейшей связи патриотизма и католической веры» 
(«Британская энциклопедия»). 6 июня 1904г. папа Пий X провозгласил Ж. 
«преподобной», а 13 декабря 1908г. ее причислили к лику блаженных. 9 мая 1920г. 
она была канонизирована папой Бенедиктом XV, и 10 июня 1920г. французское 
правительство объявило день ее рождения национальным праздником.
Заговор
Различие между заговором и молитвой было незначительным. Во времена 
христианства в 3. нередко включали священные имена, используя латинские фразы, 
имитирующие литургию, причем эффективность их действия основывалась на вере в 
Господа Бога.
Широко известен заговор «Белый «Отче наш»:
Марк, Матвей, Лука и Иоанн Matthew, Mark, Luke and John,
Благословите мою кровать Bless the bed that I lie on.
мог служить и молитвой при отходе ко сну, и заговором.