вершков двенадцати, господин».
   Рослая сестра старухи-процентщицы Лизавета в «Преступлении и наказании» была 
«по крайней мере, восьми вершков росту».
   В этом же романе Раскольников насмешливо называет своего приятеля, 
долговязого Разумихина, влюбленного в Дуню, «Ромео десяти вершков росту».
   В «Сказке для детей» Лермонтова о величавом старике – хозяине большого дома 
говорится: «Он ростом был двенадцати вершков».
   Двенадцати– и пятнадцативершковые гиганты обнаруживаются в русской 
литературе в изобилии. В «Что делать?» Н.Г. Чернышевского: «Никитушка Ломов, 
бурлак, был гигант 15 вершков росту, весил 15 пудов». О Головане, герое 
рассказа Лескова «Несмертельный Голован», узнаем: «В нем было, как в Петре 
Великом, пятнадцать вершков».
   В чем тут секрет?
   Дело в том, что в старину рост человека часто определялся в вершках свыше 
обязательных для нормального человека двух аршин (то есть 1 м 42 см). Таким 
образом, рост Герасима в «Муму» постигал 1 метра 95 см, рост Никитушки Ломова 
почти 2 м 09 см и т. д. Остальные примеры нетрудно перевести в сантиметры с 
помощью несложных арифметических действий по формуле: вершки в сантиметрах плюс 
142 см.
   В пьесе Горького «Мещане» машинист Нил притворяется, что не знает этого 
общеизвестного в те времена правила. Издеваясь над Еленой, которая хвалится тем,
 что муж ее «был двенадцати вершков роста», Нил замечает: «Он был так низок?» 
Современному зрителю смысл этой насмешки уже неясен.
   Это же правило касалось и роста лошадей. «Лошади были крупные, 
четырехвершковые», – пишет С. Т. Аксаков в «Детских годах Багрова-внука». 
Разумеется, это не значит, что рост их равнялся 18 сантиметрам.
   ПЯДЬ равнялась расстоянию между концами растянутых большого и указательного 
пальцев. Конечно, у разных людей это расстояние было разным, мера пяди не могла 
быть точной. Договорились, чтобы пядь принимать за 4 вершка или за четверть 
аршина, но в практике эта мера применялась редко. Поэтому слово «пядь» и его 
вариант «пядень» в литературе встречается не в прямом, а в переносном значении, 
например, в поговорках «семи пядей во лбу», то есть высоколобый, очень умный, 
«ни пяди не уступлю» – не уступлю даже в самом малом и т.п. В драме А. К. 
Толстого «Царь Федор Иоаннович» Борис Годунов говорит: «Королю ни пяди / Не 
уступили русской мы земли». Пугачев в «Капитанской дочке» Пушкина восклицает: 
«Кто из моих людей смеет обижать сироту?.. Будь он семи пядень во лбу, а от 
суда моего не уйдет».
   Гораздо шире была распространена такая мера длины, как АРШИН, равный 16 
вершкам (четырем пядям), или 71 сантиметру. Слово было заимствовано у татар, в 
чьем языке означает локоть как меру длины. Знание длины аршина в сантиметрах 
поможет представить нам многие описания у классиков.
   «Молодые отпрыски, еще не успевшие вытянуться выше аршина, окружали своими 
тонкими, гладкими стебельками почерневшие, низкие пни» (Тургенев. Касьян с 
Красивой Мечи).
   У Некрасова: «Наши реченьки водой / Налились на три аршина» – половодье 
весьма значительное.
   У Пушкина в «Сказке о царе Салтане» о царевиче Гвидоне сказано: «Сына Бог им 
дал в аршин». Тут, конечно, сказочное преувеличение: рост новорожденного 
ребенка редко превышает 55 см.
   Мать Смердякова («Братья Карамазовы» Достоевского) «была очень малого роста 
девка, „двух аршин с малым“, как умилительно вспоминали о ней после ее смерти 
многие из богомольных старушек… города».
   Сейчас ткань в магазинах отмеряют метровой линейкой, до революции меряли 
линейкой длиной в аршин с нанесенными на ней делениями – вершками. Такая 
линейка тоже называлась аршином. Отсюда выражение «как аршин проглотил» – о 
человеке, который держится неестественно прямо. «На свой аршин мерить» – 
оценивать что-либо по собственным критериям. О том, что аршины-линейки бывали 
разной длины, свидетельствует и рассказ Горького «Нилушка», где торговец 
Вологонов «стучит в переборку обмызганным аршином, в котором не более 
пятнадцати вершков». Теперь мы твердо знаем, что законная длина аршина – 16 
вершков.
   В «Господах Головлевых» Салтыкова-Щедрина говорится, что в имении Головлевых 
«караси больше чем в пол-аршина есть» – явное преувеличение. А пастух в 
рассказе Чехова «Свирель» хвалится: «В нашей Песчанке, помню, щука в аршин 
ловилась…»
   Помните сцену скачек в «Анне Карениной»? Там препятствия на ипподроме – 
запруженная река в три аршина шириною, канавка с водою в два аршина… При скачке 
через канавку Вронский сделал неправильное движение, повлекшее его падение с 
лошади.
   В романе Л. Толстого «Воскресение» описано свидание в тюрьме: заключенных от 
посетителей отделяют две сетки, расстояние между которыми три аршина (то есть 
более двух метров). Неудивительно, что при общем гуле расслышать слова 
собеседников очень трудно.
   САЖЕНЬ равна трем аршинам, или 2,13 метра.
   Младший сын Тараса Бульбы – Андрий был ростом «ровно в сажень». Такой рост 
очень редок, туг, бесспорно, преувеличение, нередкое у Гоголя. Собакевич 
хвалится своим умершим плотником Степаном Пробкой, который якобы был трех аршин 
с вершком ростом.
   Еще более сильное, образное преувеличение в характеристике, которую Хлестова 
в «Горе от ума» дает полковнику Скалозубу: «…Трех сажень удалец…» Три сажени –