тельностью>, отсутствием <широты духа и на-
стоящей духовной свободы>.

Октябрьскую революцию А. встретил с
неприязнью. По свидетельству И.Гессена, <А.
был органическим противником всякого наси-
лия... Отсюда непримиримая, буквально всепог-
лощающая ненависть к большевикам>. Анало-
гичную оценку дал Г.Струве: <А, оставался та-
ким же критиком-импрессионистом, каким был
до революции... К большевистской революции
и ее насилию над свободным творчеством он
был   непримирим>.   Перебиваясь   после
закрытия <буржуазных> газет случайными
заработками, А. отказывался публиковаться в
советских изданиях. Если в работе <Наша
революция. Ее вожди и ведомые> (М., 1918),
написанной в основном до октября 1917, он
еще высказывал надежды на победу духовного
начала в русском обществе, то в начале 20-х
эти иллюзии полностью исчезли. В статьях
<Похвала праздности>,  <Бессмертная по-
шлость>,   <Самоубийство>,   <Искусство  и
мораль> А, не столько критик, сколько фило-
соф. Определяя материализм как <цинизм, до-
ходящий до величия>, А. противопоставлял ему
утверждающий духовную автономию личности
спиритуализм. В статье <Писатель и читатель>
защищал самодовлеющую сущность искусства,
не подвластную злобе дня. Отстаивая такие
взгляды, А. не мог вписаться в послеок-
тябрьскую российскую действительность, не-
смотря на то, что оба его сына стали коммуни-
стами.   Рецензируя   сборник   <Похвала
праздности> (М" 1922), В.Полянский (П.Лебе-
дев) писал, что А. - <верный и покорный сын
капиталистического общества, твердо блюду-
щий его символ веры, глубокий индивидуа-
лист>, По поводу его сборника <Поэты и поэ-
тессы> (М., 1922), содержавшего, в частности,
очерк о Н.Гумилеве, который был назван <поэ-
том подвига, художником храбрости, певцом
бесстрашия>, в <Правде> 2.6.1922 появилась
статья <Диктатура, где твой хлыст> (подписана
криптонимом О; многими, в том числе и самим
А., приписывалась Л.Троцкому). В ней ут-
верждалось, что А. <во имя чистого искусства>
<называет рабочую советскую республику
грабительской шайкой>, и предлагалось <хлы-
стом  диктатуры  заставить  Айхенвальдов
убраться за черту в тот лагерь содержанства, к
которому они принадлежат по праву...>.

В сентябре 1922 А. был выслан за границу
вместе со многими учеными и писателями. Вы-
сылке предшествовали арест и сидение на Лу-
бянке. В Берлине А. читал курс <Философские
мотивы русской литературы> в Русской Религи-
озно-философской академии (с дек. 1922), ча-
сто выступал с лекциями и докладами. В конце
1922 был среди создателей литературного об-
щества <Клуб писателей>, принимал активное
участие в деятельности созданного в 1924
Кружка друзей русской литературы, Вступил в
Союз русских журналистов и литераторов в
Германии, Сотрудничал в журнале <Новая
русская книга>, в рижской газете <Сегодня>,
но   основным   его   пристанищем   стала
берлинская газета <Руль>, где вел литературно-
критический отдел. Вокруг А. группировался
кружок литературной молодежи, среди участ-
ников которого был В.Набоков, назвавший А. в
своих воспоминаниях <человеком мягкой души
и твердых правил>. Основной вклад А. в куль-
турную жизнь русской эмиграции - ежене-
дельные <литературные заметки> в газете
<Руль>, в которых он утверждал, что нельзя те-
перь, как прежде, не быть публицистом: <Во
все, что ни пишешь... неудержимо вторгается
горячий ветер времени, самум событий, эхо