он, - и смоляне (жители Смоленской области), и кыяне (киевляне), и полочане 
(жители Полоцка), и вся власти (волости), яко же на думу, на веча сходятся; на 
что же старейший (города) сдумают, на том же и пригороди станут". Вече, 
следовательно, было формой, в которой выражалась тогдашняя государственная 
власть. Надо, впрочем, отметить, что вечем называли тогда вообще совещание и 
вообще народное собрание, даже в тех случаях, когда и то и другое не имели 
своей 
задачей вынести какое-нибудь решающее то или иное государственное дело 
постановление. Но по преимуществу вече в киевское время является органом 
политической власти народа. Другой формой выражения государственной власти в 
Древней Руси был князь.
   Вече правило волостью наравне с князем, и, конечно, строгого разделения 
власти веча и князя не могло существовать в то время. Люди тогда жили не по 
писаному закону, а по обычаю, одинаково обязательному и для князей, и для 
народа, но не вносившему никакого строгого распорядка в течение дел. Можно 
говорить, что вече управляло волостью, но и князь тоже ею управлял; ход этих 
двух управлений и определялся обычаем, причем, при всегда возможных 
столкновениях, немалое значение приобретало то, какие люди стояли во главе 
веча: 
очень ли рьяно стоявшие за самостоятельность веча или нет. Пожалуй, еще большее 

значение имело то, каков был князь - легко или не легко поддающийся вечевому 
требованию, умеющий или не умеющий с ним ладить. Взаимные чувства народа и 
князя 
определяли все в их отношениях, как правителей. Любил народ князя, как, 
например, киевляне любили Мономаха или сына его Мстислава, - и никаких 
разногласий не возбуждалось; а был князь не по нутру народу в силу своего 
поведения или характера, и тогда столкновения его с вечем бывали часты и не 
всегда оканчивались благополучно для князя. В 1146 Киевский кн. Игорь был убит 
разбушевавшимся народом. Когда умирал князь, горожане собирались на вече и 
сговаривались, кого из князей звать к себе, если ближайший по старшинству был 
не 
по нраву и если под силу было городу не допустить его к себе. Остановившись на 
каком-нибудь известном им князе, горожане посылали сказать ему: "Поиде, княже, 
к 
нам! Нашего князя Бог поял, а мы хощем тебя, а иного не хощем!"
   Когда князь приезжал в город, вече целовало ему крест на верность, а князь 
целовал крест перед вечем в том, чтобы ему "любити народ и никого же не 
обидети".
   Вот как, например, рядились киявляне в 1146 с кн. Игорем, вместо которого на 

вече присутствовал, замещая Игоря, его брат Святослав.
   "Ныне, княже Святославе, - говорили киевляне, - целуй нам хрест из братом 
своим (за брата своего): аще кому нас будет обида, то ты прави!
   Святослав на это отвечал:
   - Яз целую крест за братом своим, яко не будет насилья никоторого же".
   Затем киявляне целовали крест Игорю.
   Заключая "ряд" с князем, горожане уговаривались, какой доход должен получать 

князь с города, как он должен судить, сам ли или через тиунов своих, т.е. 
особых, князем назначенных судей; уговаривались далее о том, чтобы князь 
поручал 
управление отдельными частями страны мужам добрым и справедливым и т.п. 
Заключенные условия соблюдались свято обеими сторонами, и вече зорко следило, 
чтобы они не нарушались.
   По своей форме вече было непосредственным участием народа в государственном 
управлении, а не через представителей. Участвовать на вече имел право каждый 
свободный взрослый и материально независимый горожанин. Но это право никого ни 
к 
чему не обязывало. "Людин" мог пойти на вече, а мог и не пойти, мог там стоять 
и 
молчать, мог и говорить, отстаивая полюбившееся ему мнение. Созывались веча, 
смотря по надобности: в одну неделю могло быть несколько вечевых собраний, а 
иной раз и в целый год не созывалось ни одного. Созывать вече имел право каждый 

"людин", но, конечно, пользоваться этим правом по капризу было опасно: можно 
было дорого поплатиться, и небольшие группы людей рисковали созванивать вече 
только тогда, когда были уверены, что вопрос, подлежащий вечевому обсуждению, - 

важный вопрос, всем близок и всех интересует. Обыкновенно вече созывалось по 
почину городовой старшины или князя. Созывалось вече или по звону особого 
колокола, или через герольдов - бирючей. Сходилось на вече обыкновенно "многое 
множество народа", и, конечно, такие собрания могли помещаться только под 
открытым небом.
   Во всех городах были постоянные места для вечевых собраний, но вече могло 
собираться и на других местах, если это почему-либо было удобнее. Так, в 1147 
киевляне собирались на вече раз под Угорским, другой - у Туровой божницы, 
несмотря на то что у собора Св. Софии было место, издавна предназначенное для 
вечевых собраний: там были даже поделаны скамьи, на которых вечники могли 
сидеть. Случалось и так, что горожане, разделившись резко в мнениях, собирали