Пессимист --  гурман такой  жизни. В  ней  он находит  исход  из собственной
ограниченности,  хотя и знает: конечность -- непреложный  рок  человеческого
существа.
     Несправедливо упрекать пессимиста в отсутствии смелости или способности
дерзать. Напротив,  именно к дерзким поступкам,  нарушающим установленное  и
привычное,   пессимист   склонен   более,   чем   оптимист    (этот   привык
довольствоваться тем, что  есть: ему все отрада). Правда, всякое предприятие
пессимиста окрашено грустными  тонами. Ведь ему известно" все счастливое  --
чудесно и потому мимолетно.
     Только  пессимист  знает истинную  цену  радости,  только  он  способен
глубоко насладиться приподнятым, свободным  и  веселым  состоянием  духа. Мы
ценим  лишь  то, что редко  и  что  дается  нелегко.  Пессимизм  -- настойка
радости; радость необходимо выдержать,  как  доброе вино. Только  тогда  она
обретет   свой  пьянящий  вкус.  Скромное   и  благодарное  умение  дорожить
мимолетной   похвалой,   добрым  словом,  незначительной  помощью,  ласковым
взглядом -- присуще пессимисту как никому другому.
     Пессимистичный человек  выглядел  бы несимпатично, если  бы собственные
сомнения обрекали  его на бездеятельность. Однако  убеждение, что  пессимист
уклоняется   от  дел  и  событий,  безусловно,  ложно.  Ведь  недоверчивость
пессимиста рождается из пристрастности и заботы о наилучшем исходе, и потому
она не мешает  действовать, а лишь  обнажает всю  сложность дела и  величину
препятствий. Пессимист, живя в вечном ощущении трудностей и  неблагополучия,
постепенно привыкает  к  этой атмосфере и  оттого  переносит  невзгоды более
стойко,   чем   неподготовленный  таким   образом  человек.  Когда  иссякает
воодушевление самого заядлого оптимиста, пессимист продолжает свое дело, ибо
для него  мало  что изменилось -- ведь и начиная предприятие, он не надеялся
на успех.
     Пессимизм может угнетать силы личности, но  гораздо чаще он освобождает
человека от пресса  внутренних обязательств.  Не веря в благополучный исход,
пессимист действует  с  той  раскованностью  и  бесстрастием, которые вернее
обеспечивают успех дела, чем горячие надежды, исступленное стремление к цели
и не всегда  оправданная вера  в свои силы. Пессимистичный человек склонен к
фатализму. Он уважает судьбу,  он благоговеет перед случаем, он рачительно и
точно   использует  всякое   благоприятное   обстоятельство   и   счастливую
случайность.   Самонадеянная   личность   пренебрегает   удачным   стечением
обстоятельств,  упуская  одну  счастливую  возможность  за другой.  Подобная
расточительность чужда  пессимисту.  Его сосредоточенность  на ходе  событий
беспримерна, и можно быть уверенным:
     пессимистично настроенная  натура  извлечет  из ситуации все возможное.
Были бы возможности...
     

     Ох, лень,  блаженная лень... Ни одно чувство не  охватывает  нас  столь
легко и непринужденно, как она. Достаточно лишь  подумать  о  ней, и вот она
уже ластится, нежит, окутывает истомой. Редкую глубину наслаждения дарит нам
леность.  Она  убаюкивает  в  блаженном   сне,  она  приносит  грезы  наяву.
Счастливая расслабленность души и тела -- вот что такое лень.
     Невежественные  люди,  у  которых   отсутствует  вкус  к  жизни,  часто
смешивают  лень с бездельем.  Это глубочайшее заблуждение. Бездельем следует
назвать  уклонение  от  дела,  бегство от него. Безделье  несамостоятельно и
тревожно; оно не имеет собственно содержания,  ибо суть  его -- в отрицании.
Бездельник  всегда  помнит  о деле,  которое  оставил.  Дело  тревожит  его,
преследует, рождая постоянную  обеспокоенность.  Одним словом, безделье суть
та  же  деятельность,  только  вывернутая  наизнанку  и  оттого  еще сильнее
закрепощающая. Лентяй, напротив, всегда самодостаточен  и не признает диктат
деятельного  существования.   Деятельные  люди   вызывают  во   мне  светлое
любопытство. Право, они забавны, очень забавны. В своей вечной и  постоянной
озабоченности,  непрестанно  устремленные к  чему-то,  они не  ведают  вкуса
свободы. Счастливая незанятость жизни  никакими побуждениями,-- для них лишь
источник смятения, а великая воля-вольная,  ничем  не стесненный  простор --
всего лишь  пустое пространство, которое они  тщатся заполнить, во что бы то
ни стало и чем угодно.
     Их доля -- самозабвенное  рабство. Бедняги!  они  истово служат  целям,
которые  непрестанно  обманывают их.  Им не  дано насладиться сочной  плотью
жития,   слиться  с   великой   стихией   неспешного,   ровного,   всеобщего
существования.  Увы! им не дано пережить хотя бы единого мгновения глубокой,
всепоглощающей безмятежности.  Только  ленивцу,  только  ему  -- счастливому
избраннику  --   доступна  волшебная  власть  непринужденности;  только  он,
баловень неземного  покоя, изведал блаженство  неги и  довольства. Во всякой
ситуации  бытия лентяй располагается как в уютном родном доме, и потому лишь
ему свойственна истинная независимость и раскрепощенность.
     Деятельный человек ищет собственное достоинство в чем угодно, но только
не в самом себе.  Любой предмет,  свойство или отношение он сумеет подчинить
своей воле, во всем он осуществит  положенную цель. Быть может лишь  в  миг,
когда достигнутое положение вещей станет прочным  и неколебимым, лишь тогда,
быть может, успокоится  деятельный человек.  Однако и в этом случае,  боюсь,
успокоение его  не будет длительным. Скорее  всего, ощутит деятельная натура
несовершенство  результата,  смутное  беспокойство овладеет ею, и  она снова
втянется  в  процесс  деятельности,  ибо  ее  внутренняя  неустроенность  --