нарисовать их все без исключения фломастерами, красками или цветными
карандашами, каждый страх на отдельном листе. Рисовать лучше совершенно
самостоятельно, без помощи взрослых.


Сам факт получения задания, таким образом, организует деятельность
детей и мобилизует их на борьбу со своими страхами. Весьма непросто начать
рисовать страхи. Нередко проходит несколько дней, пока ребенок решится
приступить к выполнению задания. Так преодолевается внутренний
психологический барьер – страх страха. Решиться рисовать – это значит
непосредственно соприкоснуться со страхом, встретиться с ним лицом к лицу и
целенаправленным, волевым усилием удерживать его в памяти до тех пор, пока
он не будет изображен на рисунке. Вместе с тем осознание условности
изображения страха на рисунке уже само по себе способствует уменьшению его
травмирующего звучания. В процессе рисования объект страха уже не
представляет собой застывшее психическое образование, поскольку сознательно
подвергается манипуляции и творчески преобразуется как художественный
образ. Проявляющийся при рисовании интерес постепенно гасит эмоцию страха,
заменяя ее волевым сосредоточением и удовлетворением от выполненного
задания. Незримую поддержку оказывает и сам факт участия психолога, давшего
это задание, которому можно затем доверить свои рисунки и тем самым как бы
освободиться от изображенных на них страхов.


Если ребенок не нарисовал все страхи к назначенному дню, визит или
отодвигается на неделю, или проводится обсуждение уже имеющихся рисунков.
Похвалить за успехи и проиграть некоторые страхи в увлекательной,
захватывающей воображение игре гораздо лучше, чем ругать или стыдить за
невыполненное задание. Тогда и психолог будет восприниматься не как
указующий перст, а как взрослый, верящий ребенку и готовый всегда прийти к
нему на помощь.


На беседе существенно присутствие обоих родителей и других участвующих
в воспитании взрослых. Положительное действие будет и от участия в
обсуждении рисунков и игре братьев и сестер. Подобная эмоционально
положительно натронная группа повышает ответственность за принимаемые
решения о наличии или отсутствии страха и заодно действует мобилизующим
образом. Беседе, как и первый раз при выявлении страхов, предшествует игра,
имеющая более динамичный, эмоционально насыщенный характер. Обычно в
качестве такой эмоциональной разминки выступают пятнашки, преодоление каких-
либо препятствий и игры с мячом.


Затем все садятся полукругом так, чтобы удобно было рассматривать
рисунки, находящиеся в руках психолога. Порядок предъявленных для
обсуждения рисунков не имеет значения. Однако можно начинать и с более
легко устранимых страхов – воды (у мальчиков и девочек), открытого
пространства и крови (у мальчиков), врачей, болезней, страшных снов и
животных (у девочек). Практически мы рассматриваем страхи, предварительно
перемешав их, как колоду карт.


Каждый рисунок показывается всем присутствующим, в то время как
ребенок рассказывает о том, что изображено на рисунке, то есть
конкретизирует свой страх. Раньше это было трудно осуществимо, страх
возникал от одного лишь представления и не мог быть обозначен словами.
Подобная преграда только повышала внутреннее напряжение и удерживала страх
в фиксированном состоянии. Теперь же ребенок достаточно свободно говорит о
страхе, осознанно управляя им в разговоре с человеком, которому он верит и
который может понять его переживания. Важно не стесняться и говорить, как
есть страх все равно будет устранен – если не рисунками, то другими
способами.


После просмотра первого рисунка следует реплика психолога: "Ты
нарисовал этот страх, а теперь скажи, боишься его или нет?". В дальнейшем
фраза постепенно укорачивается: "Боишься или перестал?" – и ближе к концу
звучит как: "Боишься – не боишься?". Все слова произносятся ровным, но не
монотонным голосом. Скорее, он имеет эмоционально приподнятый и как бы
"торжественный" оттенок. Вместе с тем следует избегать искусственного
внушения отсутствия страха: "Теперь не боишься?". Поскольку эта фраза носит
слишком обязывающий характер, то ребенок может согласиться, лишь бы не
противоречить и благополучно пережить данный момент. Если внимательно
проанализировать приведенный первый раз фразу "Ты нарисовал этот страх, а
теперь скажи, боишься ты его или нет?", то в ней и так можно обнаружить
один внушающий фрагмент, а именно сочетание "…а теперь…". В какой-то мере
это призыв, выражение надежды, ободрение и оптимистический настрой при
обсуждении рисования страхов.