нормативности.
• Любые нормы так или иначе опираются на закрепленные в языкеценности — базовые 
представления о добре и зле.
Приложения к параграфу.
Повседневная антинормативность: деструктивные культы.
         Мы видим, как марионетки танцуют на миниатюрной сцене, перемещаются 
туда и сюда, влекомые своими веревочками, и следуют сценарию, определяющему их 
скромные роли. Мы учимся понимать логику этого театра, и оказывается, что мы и 
сами уже участвуем в представлении. Мы занимаем свое место в обществе и тем 
определяем позу, в которой повисаем на невидимых струнах. На мгновение мы 
действительно верим, что мы ~ марионетки. Но затем мы замечаем существенную 
разницу между театром марионеток и нашей собственной драмой. В отличие от 
марионеток, мы можем прервать свой танец, осмотреться и обнаружить движущие нас 
механизмы. За этим поступком скрывается первый шаг к свободе.
Питер Бергер, социолог
        Весьма вероятно, что вы сталкивались с такой ситуацией: кто-то из ваших 
родственников, коллег, друзей или знакомых неожиданно и незаметно увлекся 
какими-то слишком оригинальными для него идеями; регулярно проводит время в
         
132 Глава П. Социализация и социальный контроль.
некоей группе, о которой рассказывает не очень охотно; с неоправданной 
стремительностью отказывается от прежних интересов, увлечений, дружбы, общения, 
жизненных целей, привычек и буквально на глазах превращается в незнакомую, 
отчужденную личность.
        Этот человек приобретает «стеклянный» взгляд и механические интонации в 
голосе при попытках поговорить с ним о происходящем и через некоторое время 
либо переходит в состояние некоего «параллельного существования», либо вообще 
исчезает из вашего окружения, расставаясь с семьей, работой, прежним образом 
жизни.
        Если вы психолог, психотерапевт, психиатр или социальный работник, то 
вам почти наверняка приходилось выслушивать родственников вышеописанных людей и,
 опираясь на традиционные подходы, пытаться классифицировать это либо как 
обычный внутрисемейный конфликт из-за «оригинального личностного роста» кого-то 
из детей или других членов семьи, либо как симптомы каких-то 
психопатологических процессов, либо как личные проблемы тех, кто 
непосредственно к вам обратился. К сожалению, во многих случаях значительно 
больше шансов, что перед вами — картина последствий деструктивного контроля 
сознания и зависимости от авторитарной или даже тоталитарной группы.
        Данная проблема, обозначается как «контроль сознания и деструктивные 
культы». Эти феномены представляют собой наиболее последовательные и 
организационно оформленные проявления более широкого явления — психологического 
насилия. История исследований контроля сознания и деструктивных культов в 
американской психологической науке и практике насчитывает, по сути дела, уже 
полвека и по известным причинам была почти неизвестна в России до 90-х годов. 
Но и сейчас ознакомление российской публики и профессионалов с этими 
актуальнейшими наработками наталкивается на подспудное и даже явное 
сопротивление — мне приходилось выслушивать прямые угрозы в свой адрес после 
анонсирования некоторых переводов. Угар «черных» да и сомнительно «белых» 
полит- и пиар-технологий, мания магических методов манипулирования клиентами, 
амбиции СМК/СМИ по подчинению себе мозгов соотечественников — все это тоже 
создает не самую благоприятную атмосферу для честного, научно обоснованного 
обсуждения оснований и границ социально-психологического воздействия на 
личность и общество.
         
Глава П. Социализация и социальный контроль.	133
        Книга Стива Хассена «Борьба с культовым контролем сознания», 
заканчивалась словами Эдмунда Берка: «Каждая победа зла обязана тому, что 
значительное число добрых людей ничего не делает».
        Последнее десятилетие в нашей стране привело как к бурному вторжению 
зарубежных неототалитарных групп и движений, так и обильному «цветению» 
доморощенных деструктивных культов. Проблема злостной и изощренной манипуляции 
человеческой психикой, психологического насилия, избавлению от которого 
посвящена данная книга, действительно почти необъятна и сверхактуальна. При 
этом, главная проблема — проблема социально-психологической экологии.
        До сих пор тему экологии культуры и человеческой души в основном 
развивали философы, культурологи или естествоиспытатели типа В. Вернадского. 
Социально-психологические процессы последних десятилетий XX в. и опыт 
столкновения с массовой трансформацией личности и психологическим насилием на 
протяжении всего уходящего столетия (коммунизм, фашизм, деструктивные культы) 
ставят эту проблему в разряд первоочередных как для психологической теории, так 
и для психологической практики.
        Понимание ценности и хрупкости биосферы привело к возникновению 
«зеленого» экологического движения и соответствующего направления 
государственной и международной политики. Понимание сложности и ценности 
тысячелетиями наработанных аспектов социо-психосферы и ее экологии находится 
пока в зачаточном состоянии. На этом обстоятельстве беззастенчиво спекулирует 
огромная армия шарлатанов- парапсихологов, 
«био-поле-энерго-экстрасенсоро-терапевтов» и просто психопатов с нездоровой 
фантазией, вроде Рона Хаббарда, Секо Асахары и им подобных. Не меньше проблем 
создают и плохо контролируемые «информационные загрязнения» социальной среды,