связей.

Таким образом, в IX – X вв. самураи были презираемы, никакие вассальные связи 
их не «опутывали», да и бусидо в то время еще не существовало. Поэтому 
неудивительно, что уже в самых ранних «воинских повестях» (гунки), которые 
являются основными источниками по военному искусству периодов Хэйан и Камакура, 
мы находим упоминания об использовании самураями шпионов. Причем искусство этих 
шпионов, по-видимому, было уже довольно развитым. Например, в древнейшей гунки 
«Сёмонки», рассказывающей о мятеже Тайры Масакадо, мы читаем, что шпионы были 
засланы во вражеский лагерь, после чего «более сорока врагов были убиты в тот 
день. А те, кто сумел выжить в той битве, бежали в разные стороны, хранимые 
Небом. Что же касается Кохарамару, шпиона Ёсиканэ, Небо вскоре наслало на него 
свою кару; его дурные деяния были раскрыты, он был схвачен и казнен в 23 день 1 
месяца 8 года Сёхэй (938 г.)». Вероятно, этот Кохарамару был человеком 
незаурядным, о чем свидетельствует сам факт упоминания его имени в «Сёмонки», 
что сильно контрастирует с краткими сообщениями других источников о высылке 
разведчиков для наблюдения за врагом.

Самураи были настоящими профессионалами и не брезговали военными хитростями. Их 
предводители были прекрасно знакомы с учением о войне уже знакомого нам китайца 
Сунь У. Блестящим знатоком «Сунь-цзы» считался, например, знаменитый 
военачальник середины XI в. Минамото Хатиман Таро Ёсииэ, который сумел раскрыть 
коварный замысел врага, засевшего в засаду в лесу, увидев, что стая диких гусей 
внезапно поднялась в воздух. Напомним, что в «Сунь-цзы» говорится: «Если птицы 
взлетают, значит, там спрятана засада.
»
Таким образом, на первом этапе самураи вовсе не чурались «ниндзевских» уловок. 
Но когда исчезла внешняя угроза, и воевать самураи стали лишь друг с другом, 
сознание принадлежности к одному сословию привело их к временному отказу от 
использования военных хитростей и методов шпионажа против себе подобных. В чем 
же причина такой 
метаморфозы?
С одной стороны, воины все отчетливее осознавали свое отличие от старой родовой 
аристократии – отличие в обычаях, культуре, идеологии, способе существования. С 
другой, в Х-ХII вв. в структуре и характере местных самурайских дружин 
происходят радикальные изменения, связанные с формированием в их среде 
иерархической вассальной структуры, начинают складываться представления о 
взаимных обязанностях вассала и сюзерена. В результате возникает самурайство 
как сословие, с присущей ему особой сословной моралью, которая становится 
главным регулятором поведения профессионального воина.

Начиная с этого времени, самураи стремились прославить свое имя доблестными 
подвигами. В этом присутствовало и гипертрофированное честолюбие, и желание 
похвастать отвагой и мужеством, но главное – надежда на материальное 
вознаграждение со стороны господина. Поэтому подвиг нужно было совершить 
непременно на глазах у товарищей, которые могли бы засвидетельствовать 
исполнение долга и героизм воина. Отсюда знаменитые объявления имени и 
родословной врагу. Отсюда же презрение к убийству исподтишка, к борьбе на 
«невидимом (шпионском) фронте». Отсюда же и ритуализованность сражения, когда 
групповая битва превращается в грандиозный турнир, ибо только так 
рыцарь-одиночка может сделать свой подвиг достоянием всего света. Такие 
ритуальные битвы были характерны для XII в. за исключением его последней 
четверти, когда на смену благородным турнирам пришла страшная беспощадная бойня 
не на жизнь а на смерть, бойня, в которой были хороши все 
средства…





Сохэи – 
монахи-воины

Авторы некоторых работ по истории нин-дзюцу приписывают сотворение этого 
искусства монахам-воинам. Некоторый резон в этом есть, хотя бы потому, что одну 
из самых знаменитых школ нин-дзюцу – Нэгоро-рю – действительно создали сохэи из 
монастыря Нэгоро-дзи (о Нэгоро-рю см. главу 7). Что же представляли собой 
монахи-воины и как они 
появились?
Феномен сохэев уходит своими корнями еще в X в. Возникновение особой группы 
монахов-воинов было связано с превращением буддийских монастырей в крупных 
земельных собственников. Известно, что японские государи видели в буддизме 
религию, способную защитить страну от всяких напастей. Однажды, когда на Японию 
обрушилась эпидемия оспы, монахи вознесли молитвы Будде, и вскоре страшный мор 
прекратился. После этого щедрые дары дождем посыпались на монастыри. Императоры 
жаловали храмам значительные земельные угодья, освобождали их от налогов. И 
вскоре богатство и мощь монастырей возросли до невероятных размеров. Например, 
крупнейший монастырь Тодай-дзи в 747 г. имел 1000 домов, разбросанных по всем 
центральным провинциям страны. А в 758 г. император Сёму пожаловал ему еще 5000 
домов в 38 провинциях.

В то время как двор мало внимания уделял простому люду, монахи всегда проявляли 
по отношению к нему большую заботу – во-первых, этому их учил Будда, а 
во-вторых, буддийские монахи в то время были едва ли не самыми образованными 
людьми в Японии. Они учили народ строить мосты, возводить дамбы, рыть колодцы.

Поскольку земли храмов были освобождены от налогов, многие крестьяне стали 
формально дарить им свои земли и таким образом за небольшую мзду освобождать их 
от налогов. И монахи быстро сообразили, что подобные земельные спекуляции могут 
сильно повысить их благосостояние.

Государ