верности - будзюцу оказалось открытым со всех сторон и теперь могло 
использоваться как на стороне бакуфу, так и против правительства. 
Ходзё смогли контролировать двух сыновей Ёритомо, Ёриэ и Санетомо, которые по 
очереди занимали пост сёгуна, потому что оба они не были компетентными 
правителями. Ёрие был изгнан и затем в 1204 году убит Ходзё, а Санитомо был 
убит сыном Ёриэ в 1219 году. Последующие сёгуны, назначенные Ходзё, не были 
буси по происхождению и, хотя и были благородных кровей, но часто оказывались 
морально и физически слабыми. Такой номинальный сёгун полностью контролировался 
представителем клана Ходзё, занимавшим пост регента. Регенты Ходзё были 
хорошими администраторами, но им не хватало твердой руки первого сёгуна 
Минамото. Последний регент, Ходзё Такатоки, (1303-1333), получивший свой пост в 
13 лет, передал свои обязанности недостойному их помощнику, в то время как сам 
развлекался собачьими боями, пьянками и танцовщицами. Таким образом, в период 
правления Ходзё пост сёгуна, бывший ранее воплощением власти, стал всего лишь 
ее символом. В то время как Ёритомо использовал чувство чести для соединения 
воедино верности и боевых качеств, его последователи - Ходзё этого не делали. 
Глубокое игнорирование регентами Ходзё этических принципов вызывало гнев 
большинства буси. Попытками использовать систему, основанную на связи 
эстетических концепций и академического образования, Ходзё еще больше отпугнули 
воинов, для которых мысль об интеллектуальном развитии была совершенно дикой, 
поэтому провал соответствующей политики был заведомо гарантирован. 
После Ёритомо общество буси стало достаточно недисциплинированным. Подчинение 
сёгуну не было ни абсолютным, ни личным, ни прямым. Ходзё не допускали 
непосредственной связи воинов с сёгуном, поскольку опасались потери своего 
влияния. В качестве регентов при сёгуне они выступали как узурпаторы власти, 
поддерживаемые в основном членами собственного клана. Они не могли требовать 
преданности от всех буси, как это делал Ёритомо, и со временем начали делить 
ведущие посты бакуфу с обладавшими повышенными амбициями ведущими 
представителями других кланов. Коллективное правление было характерно для 
бакуфу при Ходзё. Буси должны были проявлять верность бакуфу, а не лично сёгуну.
 В результате последовал разлад в управлении на национальном уровне. 
В изменении акцента в преданности буси хорошего было мало. Немногие, самые 
сознательные воины могли выступись с мечом на защиту номинального правителя, 
неспособного поддержать боевые традиции, но еще меньшее число могло отдать свою 
верность организации, возглавляемой теми, кто ничего не стоил в бою. Поэтому 
когда Ходзё захватили и затем изгнали Ёрие, его первый помощник Изуми Тикахира 
поднял бунт. То же самое сделал Миура Мицумура, когда Ходзё сместили его 
молодого хозяина Фудзивара Ёрицунэ, ставшего сёгуном в 8 лет. 
Провинциальные буси обитали на значительной территории, и многие сильные 
воинские кланы были географически изолированны друг от друга. Только самые 
влиятельные из них поддерживали связь с сёгуном. Бакуфу, которое при Ёритомо 
было символом родины, при доминировании Ходзё приобрело бюрократическую природу.
 
Для большинства буси это означало, что чиновники бакуфу будут стоять на пути их 
доступа даже к тем обычным областям деятельности, которые воинам следовало 
поддерживать. 
Склонность к следованию родовым обычаям была особенно вредна с точки зрения 
сохранения верности сёгуну. Землевладельцы делили свои владения на части, не 
спрашивая разрешения сёгуна, и каждый новый хозяин начинал командовать группой 
людей. Большая степень свободы, предоставленная буси в области прав на 
переустройство владений, распределения наследства между своими детьми и раздела 
своих земель между членами семьи, включая приемных детей, также ослабляли 
контроль сёгуна. Более того, практика раздела земель для многих буси означала 
уменьшение экономических ресурсов. Они не только оказывались в долгу у 
государства, но и превращались в опасный источник беспокойства и смуты. 
Связи с сёгуном становились еще слабее в условиях проводимой бакуфу Ходзё 
политики, в соответствии с которой буси разрешалось признать одного из 
влиятельных Ходзё своим непосредственным начальником, не отказываясь при этом 
от обязательств перед сёгуном. Смена начальника, ранее крайне редкая, стала 
очень характерным явлением. Бакуфу признавало и официально разрешало такие 
переходы, мотивируя это тем, что не важно кого буси выберет себе в качестве 
начальника - все равно он останется под властью бакуфу - высшей правящей 
структуры для всех воинов. Правительство быстро принимало решительные меры 
только в таких случаях, как измена, вызвавшая необоснованное смещение бывшего 
начальника, уход от начальника с сохранением владения данной им землей, 
предательство или бунт против начальника или бакуфу или неподчинение законам 
бакуфу. 
Следует признать бесспорным фактом, что преобладающая привычка менять 
начальников была связана с эгоистическими и материальными интересами некоторых 
буси. С другой стороны, во многих случаях буси, занимавшие правящие посты, были 
несправедливыми, и тогда доходящая до самопожертвования преданность их 
последователей разрущающе влияла на национальное единство. Несмотря на то, что 
такой начальник нарушал этические нормы, подчиненные оставались ему верны и не 
выражали протеста. В после-Ёритомовские времена неподчинение и разногласия были 
характерны как для воинов, так и для населения в целом. Этот фактор приобрел 
большое значение, поскольку мирное правление Ходзё способствовало росту 
национального сознания и создавало более широкие возможности для выражения 
общественного мнения. Буси, набравшись профессиональных амбиций, стали открыто 
вмешиваться в такие вопросы как права правителей - сёгунов и регентов, 
необходимость национального единства страны, значение и необходимость 
царствования и правления имп