Druzya.org
Возьмемся за руки, Друзья...
 
 
Наши Друзья

Александр Градский
Мемориальный сайт Дольфи. 
				  Светлой памяти детей,
				  погибших  1 июня 2001 года, 
				  а также всем жертвам теракта возле 
				 Тель-Авивского Дельфинариума посвящается...

 
liveinternet.ru: показано количество просмотров и посетителей

Библиотека :: Путь Воина (Буси-До) :: Художественная литература :: Эйдзи Ёсикава - "Десять меченосцев" (Миямото Мусаси) :: 4. Эйдзи Ёсикава - "Десять меченосцев" Книга 3. ОГОНЬ
<<-[Весь Текст]
Страница: из 75
 <<-
 
    — Девушка ведет себя странно. Подожди минутку! 
    Дядюшка Гон, повесив шляпу на гвоздь под навесом, стрелой помчался к воде. 
    — Болван! — кричала Осуги. — Ты куда? Матахати совсем... Осуги побежала 
вслед за стариком, но запуталась в выброшенных прибоем водорослях и повалилась 
ничком на песок. Сердито бормоча, она поднялась, стряхивая песок с лица и груди.
 Она взглянула на дядюшку Гона, и глаза ее едва не выкатились от удивления. 
    — Старый дурак! Куда полез? Совсем спятил? 
    Осуги от волнения словно обезумела. Со всех ног она кинулась вдогонку за 
Гоном, но не успела. Дядюшка Гон был уже по колено в воде и шел дальше. 
    Он выглядел невменяемым в пене прибоя. Впереди него двигалась девушка, 
торопливо устремляясь в пучину. Дядюшка Гон заметил ее, когда та стояла в тени 
сосен, безумным взглядом вглядываясь в море. Девушка внезапно сорвалась с места 
и бросилась к воде, разметав по ветру длинные волосы. Вода доходила ей до пояса,
 и она быстро приближалась к тому месту, где дно круто обрывается. Отчаянно 
крича, дядюшка Гон настигал девушку, но она заспешила что было сил. Девушка 
вдруг скрылась под водой, оставив на поверхности маленькую воронку. 
    — Безумное дитя! — кричал дядюшка Гон. — Задумала убить себя? 
    С этими словами он тоже ушел под воду. 
    Осуги металась на берегу. Когда Гон и девушка исчезли, она пронзительно 
закричала, созывая на помощь. Осуги размахивала руками, падала, поднималась, 
приказывала всем, кто оказался рядом, спасать утопающих, словно эти люди были 
причиной несчастного случая. 
    — Спасайте их, раззявы! Что глазами хлопаете? Утонут ведь! Вскоре рыбаки 
вытащили тела девушки и дядюшки Гона. 
    — Двойное самоубийство влюбленных? — спросил один. 
    — Брось шутить! — рассмеялся другой. 
    Дядюшка Гон и девушка не подавали признаков жизни. Старик успел поймать 
девушку за оби, его пальцы так и остались судорожно сжатыми. Девушка являла 
собой странное зрелище — волосы спутаны и покрыты тиной, но вода не тронула 
белил с лица и помаду на губах. 
    Она казалась живой. Пурпурный рот будто бы смеялся, хотя нижняя губа была 
прикушена. 
    — Где-то я ее видел, — промолвил один из зевак. 
    — Кажется, она недавно собирала раковины на берегу. 
    — Точно! Она живет на постоялом дворе. 
    Со стороны постоялого двора приближалось человек пять, среди них был и 
Сэйдзюро. Затаив дыхание, он растолкал толпу и остановился перед девушкой. 
    — Акэми! — закричал он. Сэйдзюро побледнел, но твердо держался на ногах. 
    — Ваша знакомая? — спросил рыбак. - Д-да... 
    — Надо побыстрее откачать ее. 
    — Ее можно спасти? 
    — Вряд ли, если будете стоять с раскрытым ртом. 
    Рыбаки разжали руку дядюшки Гона, уложили утопленников рядом и принялись 
поколачивать их по спине и нажимать на живот. Акэми вскоре задышала. Сэйдзюро 
приказал слуге с постоялого двора поскорее унести ее. 
    — Гон! Гон! — кричала Осуги в ухо старика, обливаясь слезами. Акэми ожила, 
потому что была молода, но дядюшка Гон... Он был не столько стар, но выпил 
изрядно. Его дыхание замерло навсегда, и как бы ни билась в крике Осуги, ему 
уже никогда не открыть глаза. 
    — Старик умер, — сказали рыбаки, отступив от тела. Осуги, сдержав рыдания, 
набросилась на них, как на врагов. 
    — Что болтаете? Девушку можно спасти, а его нельзя? 
    Осуги готова была броситься на рыбаков с кулаками. Она растолкала мужчин, 
крича: 
    — Сама откачаю его, я вам покажу, как это делается! 
    Старуха взялась за Гона, пробуя все известные ей способы. Ее решимость 
растрогала некоторых до слез, кое-кто стал ей помогать. Осуги, однако, не 
намеревалась оценить их бескорыстие. Она командовала помощниками, кричала, что 
они нажимают не там и не так, что от них нет толку, приказывала то разжечь 
костер, то сбегать за лекарством. Ее поведение было отвратительным. Его не 
потерпели бы друзья или родственники, не говоря о посторонних людях. 
Возмутились даже самые терпеливые. 
    — Кто она, эта старая карга? — ворчал один. 
    — Не соображает, кто мертвец, а кто сознание потерял. Пусть оживляет 
покойника, коли умеет! 
    Скоро Осуги осталась одна с телом дядюшки Гона. Сгущалась темнота, над 
морем повис туман, и лишь на горизонте светилась оранжевая полоска — след 
уходящего дня. Разложив костер, Осуги села, прижав к себе мертвого Гона. 
    — Гон! Гон! — стонала Осуги. 
    Море почернело. Осуги старалась согреть хладное тело. Она надеялась, что 
дядюшка Гон вот-вот откроет глаза и заговорит. Она разжевывала пилюли из 
коробочки для лекарств, которую носила в оби, и запихивала их в рот Гона. Она 
обняла его, покачивая, как дитя. 
    — Открой глаза, Гон! — причитала Осуги. — Отзовись! Ты не должен бросать 
меня! Мы ведь не убили Мусаси и не наказали развратную Оцу. 
    Акэми забылась неспокойным сном. Она что-то бормотала в забытьи, когда 
Сэйдзюро поправлял подушку под ее пылавшей жаром головой. Он сидел рядом, лицо 
его было бледнее, чем у Акэми. Он страдал, видя мучения, причиненные по его 
вине. Влекомый животной похотью, он взял девушку силой. Сейчас он смущенно 
сидел рядом с Акэми, пробуя ее пульс, прислушиваясь к ее дыханию, молясь о том, 
 
<<-[Весь Текст]
Страница: из 75
 <<-