| |
М. Розен и Э. Мейро
Исследование группы через ее изобразительную деятельность на основе системного
подхода
Сорок участников воркшопов выступили добровольцами в изучении возможности
применения изобразительного творчества в групповой психотерапии. Они были
поделены на четыре группы, каждая из которых создавала фреску. Фрески и процесс
их создания затем были проанализированы с тем, чтобы понять, как они отражают
уровень развития группы и групповые отношения. Групповая динамика при этом
рассматривалась с точки зрения системного общегруппового подхода, предложенного
И. Агазарьян.
Forty participants attended the workshops designed to demonstrate the use of
art in group psychotherapy. They were divided into the four small groups to
produce murals. The murals and the processes by which they were created were
analysed to see how they reflected the level of development and relationships
in each group. Group dynamics were conceptualised from a systems-centered
group-as-a-whole perspective developed by Y. Agazarian.
Введение
Оба автора статьи являются художниками и арт-терапевтами, практикующими
арт-терапию и вербальную психотерапию, начиная с 1969 г.. Они также стремятся
объединить обе эти модальности в своей работе с группами. Ведущей группы
являлась Розен, которая в течение пяти лет участвовала в тренинговой группе,
которую вела Агазарьян. Целью работы этой группы было понимание эволюционного
процесса группы с точки зрения общегруппового подхода. При этом Розен время от
времени использовала изобразительные средства для того, чтобы отразить с их
помощью групповую динамику. Проецируя на рисунки личные чувства и конфликты,
которые она переживала как участница группы, а также свои впечатления от группы
в целом, она заинтересовалась возможностью применения группового рисунка. Ее, в
частности, интересовали следующие вопросы.
1. Каким образом в групповом рисунке могут отражаться явные и скрытые цели
деятельности группы?
2. Различаются ли групповые рисунки, созданные группой на разных этапах
развития, а также рисунки групп с разными целями работы?
3. Можно ли на основании особенностей группового рисунка судить о том, в какой
мере в разных группах соблюдаются или нарушаются границы?
4. Можно ли использовать групповые рисунки в качестве инструмента работы с
психотерапевтическими и тренинговыми группами?
Работая над данной статьей, ее авторы стремились ответить на эти вопросы и
описать те наблюдения, которые были сделаны ими в процессе создания фресок
четырьмя группами.
Обзор литературы
Хотя с 1930-х годов, когда М. Наумбург (Naumburg, 1966) стала применять свой
новаторский подход, было опубликовано много работ об использовании рисунка в
индивидуальной психотерапии, гораздо меньше исследовалось применение
изобразительных средств в групповой психотерапии. Первым групповой рисунок
описал Ласкок (Lascoux) во Франции. Первые публикации, отражающие применение
изобразительных техник в групповой психотерапии, связаны с предъявлением и
обсуждением индивидуальных рисунков в групповом контексте (Azima, Cramer-Azima
& Wittkower, 1957, Baruch, 1969, Baruch & Miller, 1951, Dunn & Semple, 1956,
Naumburg & Caldwell, 1959, Potts, 1956). Такая практика способствовала
самораскрытию участников и групповому процессу, однако она далеко не всегда
позволяла увидеть групповое взаимодействие и функционирование группы как
системы.
Не вполне ясно, когда групповое творчество начало применяться в условиях
групповой психотерапии. Тем не менее, в конце 1950-х годов Х. Квятковска
(Kwiatkowska, 1977) начала использовать изобразительные техники с целью
диагностики и психотерапии при работе с семьями шизофреников на базе
Национального Института Психического Здоровья США. Она наблюдала за процессом
создания членами семьи совместных рисунков. Рисунки позволяли увидеть
особенности взаимодействия членов семья и ее функционирование в качестве
системы. Техники семейной арт-психотерапии оказались также пригодными при
работе с психотерапевтическими группами. За последние 30 лет было разработано
множество изобразительных методик, применяемых в групповом психотерапевтическом
контексте (Denny, 1972, Harris & Joseph, 1973, Lachman-Chapin, 1976, Landgarten,
1981, Levick, 1980, Rosen, 1973, Rubin & Rosenbaum, 1977).
Может ли группа с определенной «историей развития» (то есть, такая группа,
которая работает в определенном составе в течение некоторого времени) создавать
целостную, высокоинтегрированую фреску, и чем такая фреска будет отличаться от
группового рисунка, созданного незнакомыми друг с другом людьми, либо
участниками, которые ранее общались друг с другом в подгруппах, но все вместе
не работали?
Херман (Herman, 1977) считает, что продолжительность совместной работы
участников группы влияет на уровень групповой сплоченности. Она провела
пилотажное исследование с целью проверки данной гипотезы, работая с
психиатрическими пациентами на базе дневного стационара. После того, как
пациенты создали рисунки в технике «передай по кругу»* (*Техника «Передай по
кругу» используется в группах, когда каждый участник должен создать на своем
листе бумаги набросок, а затем передать его по кругу, для того, чтобы каждый
имел возможность, рисуя на нем в течение нескольких минут, что-нибудь к нему
добавить. Таким образом, каждый рисунок, созданный на основе наброска,
становится групповым рисунком или групповой фреской). Херман проанализировала
рисунки с точки зрения признаков организации-дизорганизации. Она обнаружила,
что высокая сплоченность может отмечаться уже при первых встречах и не зависит
от продолжительности совместной работы участников. В большей мере сплоченность
определяется уровнем функционирования группы, связанным со стадией ее развития,
что не всегда определяется временем ее работы. Авторы данной статьи солидарны с
Херман в том, что дизорганизация в группе может быть связана со стадией ее
развития. Рисунки, созданные группой психотиков, могут быть схожими с теми,
которые созданы группами с высоким уровнем функционирования, в которых
проявляются феномены «расщепления» и «фрагментации», прежде, чем такая группа
достигнет высокой степени зрелости (Agazarian, 1989).
Если организация-дизорганизация в группе связаны со стадией ее развития, оценка
уровня ее функционирования вряд ли возможна лишь на основе анализа группового
рисунка (Ramsay, 1971). Рубин и Розенбаум (Rubin & Rosenbaum, 1977) пытались
определить, можно ли только на основе изобразительной продукции группы, не
учитывая при этом данных, связанных с наблюдением за ее работой, адекватно
оценить ситуацию. Они проанализировали рисунки, созданные группой из 16
подростков, проходящих лечение на базе детского психиатрического отделения. Эти
авторы пытались, в частности, проверить, в какой мере впечатления участников
группы о ее высокой сплоченности и организованности соответствуют ее рисункам,
и могут ли эксперты, не знакомые с процессом и условиями ее работы, определить
по рисункам, что группа действительно является сплоченной и
высокоорганизованной. Результаты исследования показали, что оценка данных
параметров группы возможна лишь при улови анализа как процесса, так и
результатов работы.
Организация воркшопов
Лежавшая в основе нашего исследования гипотеза заключалась в том, что групповая
фреска даже в том случае, когда она создается за короткое время, может являться
символическим выражением осознаваемых и неосознаваемых участниками групповых
процессов, действующих в ней на момент создания фрески, а также уровня
функционирования группы. Кроме того, групповая фреска может свидетельствовать,
в каких условиях она создавалась, какие отношения между участниками группы и
между ними и ведущим этому предшествовали.
Структура воркшопа была разработана Розен в соавторстве с Мейро и на основе
консультаций с Агазарьян, автором системного подхода к групповой психотерапии.
Исследование было реализовано как часть образовательной программы, спонсируемой
Обществом групповой психотерапии шт. Делавар, являющегося подразделением
Американской ассоциации групповой психотерапии. Данная образовательная
программа рассчитана на опытных специалистов в области психического здоровья и
сотрудников, интересующихся групповой психотерапией.
В проводимых авторами статьи воркшопах участвовали групповые психотерапевты,
которые ранее были плохо знакомы с лечебным применением изобразительного
творчества, но были заинтересованы в изучении его возможностей применительно к
групповой психотерапии. Заявленной целью воркшопов было получение их
участниками опыта применения арт-терапевтических методов в качестве
инструментов оценки групповых процессов, а также понимание того, когда и как
эти методы могут быть использованы в их работе с группами при условии
консультаций или совместной работы с арт-терапевтом.
Ведущие группы также преследовали цель получения изобразительной продукции
групп в виде фресок для их сравнения с фресками других групп, имеющих иную
историю и иные задачи работы. Участники воркшопов были разделены на четыре
группы, с каждой из которых работали арт-терапевты. Они предлагали участникам
групп совместно создать групповую фреску. Фрески и процесс их создания
анализировались затем для того, чтобы ответить на обозначенные выше вопросы.
До начала воркшопов авторы статьи встретились с арт-терапевтами для того, чтобы
оговорить время воркшопов и условия их проведения, а также роли ведущих и
участников. Кроме того, были даны рекомендации относительно процедуры
проведения обсуждений в каждой из групп и обратной связи в составе всех
участников воркшопов.
По окончании воркшопов арт-терапевты совместно с авторами статьи обсудили
результаты и сопоставили их с теми, которые предполагались авторами. Спустя
неделю после окончания воркшопов авторы встретились с большинством участников с
целью дополнительной обратной связи. Ведущие провели интервьюирование
участников, позволяющее подтвердить или опровергнуть предположение о том, что
результаты совместного творчества групп были понятны их участникам, которые до
этого не были знакомы с психотерапевтическим применением изобразительного
искусства. Кроме того, 25 экспертов, ничего на знавших о процессе создания
фресок, исключительно на основе анализа групповых фресок должны были определить,
какая фреска создавалась какой группой. Восемь человек из них до этого
участвовали в психотерапевтических группах с высоким уровнем функционирования и
имели опыт совместного выполнения с другими участниками групповых фресок. Двое
были профессиональными художниками, а 15 человек – курсантами программ
подготовки групповых психотерапевтов в Университете Ханнемана в шт. Филадельфия.
Воркшопы продолжались 90 минут. Участники прежде всего были собраны для общего
инструктажа и информировании о применении изобразительного искусства в
групповой психотерапии, а также постановки цели воркшопов. Затем они были
поделены на четыре группы, по 10 человек в каждой. Одну группу составили лица,
ранее друг с другом не знакомые. Две другие группы включали одного или двух
участников, которые не были ранее в контакте ни с одним из участников группы. В
эти группы также входили несколько пар или подгрупп, участники которых были
знакомыми или коллегами друг друга, то есть, имели ранее опыт совместного
общения. Четвертую группу составили участники долгосрочной психотерапевтической
группы, проводимой Агазарьян. Сама Агазарьян также была участницей этой группы.
Хотя ведущие воркшопа являлись участницами этой долгосрочной группы, они не
участвовали в создании фрески. Вначале воркшопов на стене, в коридоре были
закреплены длинные листы бумаги длиной 6 футов и высотой 30 дюймов. Группы
должны были, используя масляную пастель, в течение 15 минут создать вместе
целостную фреску с определенным названием. После создания фрески участники
группы должны были в течение 30 минут обсудить следующие вопросы.
1. Что происходило в группе во время создания фрески?
2. Какую историю группа могла бы сочинить о своей фреске?
3. Как характеризует группу созданная ею фреска?
После этого все 40 человек собирались вместе для того, чтобы увидеть четыре
фрески, сравнить их друг с другом и сказать, в какой мере группы смогли решить
осознаваемую (вторичную) и неосознаваемую (первичную) задачи, а также как
состав группы повлиял на процесс и результате групповой работы.
Краткий обзор основных понятий системного общегруппового подхода к групповой
психотерапии, который приводится ниже, поможет читателям статьи лучше понять
результаты исследования и те параметры оценки, которые использовались авторами.
Системный общегрупповой подход к групповой психотерапии
В соответствии с развиваемой И. Агазарьян теорией системного общегруппового
подхода к групповой психотерапии, «индивид и группа рассматриваются как две
изоморфные системы в иерархии живых систем» (Agazarian, 1989, P. 131). Каждая
такая система может быть описана в понятиях границ, целей ее функционирования и
динамики развития. При этом динамика одной системы (группы) может отражать
динамику другой системы (индивида). Группа в целом рассматривается как
самостоятельная система с собственной историей жизни, и эта система отличается
от других аналогичных систем, хотя может быть с ними органически связана.
Базовой единицей группы как системы выступает не индивид, а подгруппа.
Участники объединяются в подгруппы на основе сходства, поэтому участники одной
подгруппы будут отличаться от участников другой по тем или иным параметрам
(Agazarian, 1992). Функциональные подгруппы отличаются от стереотипных тем, что
основой для объединения их участников выступают динамические сходства и
различия. Ведущий может влиять на формирование функциональных и стереотипных
подгрупп тем, что фасилитирует их разделение на основе базовых групповых
конфликтов. Эти конфликты контейнируются подгруппами до того момента, пока не
произойдет общегрупповая интеграция и решение первичной и вторичной задач.
Согласно Агазарьян, «первичные потребности, связанные с выживанием и
созреванием системы, преобладают над потребностями в овладении окружающей
средой» (Agazarian, 1989, P. 131). Границы пространства, времени и роли
позволяют контейнировать энергию группы. Когда эти границы достаточно гибки для
того, чтобы обеспечить передачу информации, это делает возможным интеграцию
различий теми, кто схож, с одной стороны, и интеграцию общих признаков теми,
кто различен в группе (Agazarian, 1992). Агазарьян отталкивается, в свою
очередь, от представлений полевой теории К. Левина (Lewin, 1951) и пишет о
«силовых полях» группы как инструменте анализа защит, которые проявляются в
процессе достижения групповых целей. Благодаря обнаружению и ослаблению защит,
можно усилить действие силовых полей группы и достичь, тем самым, групповых
целей. Агазарьян отмечает (Agazarian, 1989), что «достижение целей группы и
индивидуальные изменения могут рассматриваться как связанные с групповой
динамикой. В психотерапевтической группе динамика каждой стадии развития группы
как целостной системы является ведущим фактором психотерапии. В каждом
участнике группы проявляются потребности в развитии, которые перекликаются с
теми, которые группа как целостная система вешает в процессе своего развития»
(Р. 131).
Уровни развития
Согласно Агазарьян (Agazarian, 1992, Agazarian & Peters, 1981), можно говорить
о трех уровнях функционирования группы, связанных с тремя стадиями ее развития.
Эти уровни различаются, в зависимости от основной ориентации группы – на
ведущего, на группу или на контекст. Хотя Агазарьян использует при этом свои
понятия, ее представления о стадиях развития группы сходны с теми, которые
характерны для теории группового развития Бенниса и Шепарда (Bennis & Shepard,
1956). Они пишут о «бегстве» и «спаривании» как стратегиях, характерных для
разных стадий группового развития. Они имеют защитный характер и препятствуют
решению групповых задач.
Первая стадия: ориентация на ведущего
Основной тенденцией на первой стадии развития группы выступает функциональная
зависимость от ведущего. Когда группа начинает свою работу, она зависит от
авторитета, власти и контроля. Атмосфера в группе при этом пронизана
стремлением участников добиться внимания ведущего. Они обнаруживают высокую
степень зависимости от него. Первая стадия включает две подстадии – «бегства» и
«борьбы». Подстадия «бегства» характеризуется пассивным подчинением участников
воле ведущего. Ощущение беспомощности и зависимости, которое переживают
участники, выражается в восприятии ими самих себя в роли «идентифицированных
пациентов». Они ожидают от ведущего заботы и поддержки.
Подстадия «борьбы» характеризуется активным неповиновением ведущему. Группа
пытается сплотиться в своей борьбе против «плохого ведущего». На него нередко
проецируется роль «козла отпущения», что позволяет участникам группы
отреагировать чувства и перенести на ведущего неприемлемые аспекты их
собственного «я». Конфликт с ведущим находит свое разрешение, когда участники
группы начинают осознавать проективный характер образа «плохого ведущего».
Вторая стадия: ориентация на группу
Основной задачей второй стадии развития группы является сепарация-индивидуация
или достижение функциональной независимости участников от ведущего. Ощущая свою
способность действовать вопреки и помимо воли ведущего, участники группы могут
переживать самоочарованность. Они испытывают удовольствие от независимого
положения. Группа впадает в самоидеализацию и сомоопьянение собственной
независимостью. По мере нарастания сплоченности участники могут испытывать
ощущение «слияния» друг с другом и подчинения воле группы. Происходит дробление
группы на подгруппы как отражение попыток ее членов сбалансировать ощущение
взаимной близости и дистанции. При этом усиливается чувство разочарования и
происходит деидеализация группы. Слепое доверие друг другу сменяется недоверием
и подозрительностью. Усиливаются шизойдные переживания пустоты, отчуждения и
отчаяния. После переживания таких чувств усиливаются тенденции тестирования
реальности и валидизации опыта на основе согласия. Функциональные подгруппы
помогают группе перейти на следующую стадию развития.
Третья стадия: ориентация на цель и контекст
Основной задачей развития группы на этой стадии является достижение ее
участниками функциональной независимости. Зрелая группа способна переживать
конфликт и системную трансформацию благодаря дальнейшему выявлению и интеграции
сходств и различий. «В дальнейшем ведущие темы группы не меняются, изменяется
лишь способность ее членов с ними работать» (Agazarian, 1992, P. 21).
Параметры оценки групповой фрески
Для оценки четырех фресок, созданных участниками форкшопов, авторы статьи
использовали следующие параметры. Они были выделены на основе адаптации работ
Хеммера (Hammer, 1971), Маховера (Machover, 1949) и Рихмана (Richman, 1977).
Организация пространства и расположение элементов
Организация пространства групповой фрески показывает , как отдельные члены
группы, а также подгруппы и группа в целом организуют свое жизненное
пространство. То, как группа при создании фрески распоряжается границами листа,
характеризует ее отношение к границам, разделяющим групповое пространство и
пространство внешней среды. Отношение же к личному пространству проявляется в
том, как участники группы располагают свои индивидуальные рисунки на общей
работе, наблюдается ли при этом избегание контакта, вторжение в рисунки других.
Расположение индивидуальных рисунков в пространстве фрески говорит об уровне
ассертивности участников, их статусе и особенностях психических процессов в
момент создания фрески. Так, например, центральное расположение рисунка говорит
о преимущественной связи их материала с настоящим, расположение слева – о связи
с прошлым, а расположение справа – о связи с будущим. Элементы, расположенные
слева, отражают возвышенные идеалы и проявление фантазии; расположение на
уровне земли – связь с реальностью, иногда также депрессивные переживания,
зависимость, а расположение ниже уровня земли или воды – проявления
бессознательного.
Характер линий
Линии могут характеризоваться разной степенью нажима, а также передавать разные
типы движения и его направленности. Нажим характеризует внутреннее напряжение и
уровень ассертивности индивида или группы в целом. Типы контакта участников
группы друг с другом отражаются в вертикальной, горизонтальной или циркулярной
направленности линий. Преимущественно горизонтальная направленность линий
говорит о том, что участники группы взаимодействуют как равные; их вертикальная
направленность – о потребности в иерархическом структурировании и борьбе за
власть и авторитет. Циркулярные линии указывают на то, что у участников группы
преобладают общегрупповые интересы. Эмоциональные, познавательные и
поведенческие аспекты личности участников и группы проявляются в особенностях
линий. Так, например, уверенные прямые линии характеризуют эмоциональные,
спонтанные проявления. Неуверенные линии свидетельствуют об обсессивности,
склонности к интеллектуализации.
Форма и содержание
Разные формы и их содержание в групповом рисунке являются символическим
выражением информации об индивидах и группе. Интерпретация рисунков аналогична
интерпретации сновидений. При интерпретации сновидений клиент должен прежде
всего описать свои переживания словами. Благодаря конкретности и наглядности
рисунка его автор и зритель (психотерапевт) могут проникнуть в его скрытое
содержание. Вербальные ассоциации со сновидениями и рисунками также помогают
раскрыть индивидуальные и групповые значения символов.
При анализе групповой фрески ее содержательные элементы и темы должны
рассматриваться в единстве с формальными особенностями. При этом должны
учитываться проявления в рисунке особенностей группового взаимодействия и
поведения.
Цвет
Цвет является символическим выражением индивидуальных и групповых характеристик.
Яркость аффектов коррелирует с яркостью цвета. Способ наложения цвета
(уверенный или неуверенный) часто тесно связан с характером линий.
Размер
Размер индивидуальных элементов групповой фрески говорит о статусе участников и
их тенденции к доминированию или подчинению.
Настроение и аффект
Эмоциональные проявления в рисунке проявляются в цвете, характере линий,
расположении в пространстве рисунка (сверху или снизу), а также в выражении
лица и позах нарисованных персонажей.
Межличностные отношения
Композиционные особенности групповой фрески могут характеризовать роли и статус
участников. Социальная близость или дистанцированность в отношениях между
участниками группы проявляются в том, насколько близко они располагают свои
рисунки друг с другом, и в какой мере они вторгаются при этом в пространство
партнера. Фрески могут характеризовать общий уровень развития группы; его
повышение может быть подтверждено путем повторного рисования фрески. Созданные
участниками воркшопов фрески отражали краткую историю существования групп, и
лишь одна фреска говорила о длительном периоде ее работы. Серия фресок,
созданных одной группой за определенный период времени, может быть рассмотрена
в трех аспектах: (а) как характеризующая группу в целом историю ее развития;
(б) как индикатор ролей и позиций участников и их изменений с течением времени;
(в) как свидетельство формирования подгрупп в процессе развития группы и ее
движения к интеграции и зрелости.
Организация и интеграция фрески
Двумя показателями, которые характеризуют способность группы к решению проблем,
в данном случае – проблемы совместного создания групповой фрески – являются
следующие: (а) проявления хаоса и дизорганизации, с одной стороны, и порядка,
единства и гармонии, с другой стороны; (б) уважительное отношение к границам
других участников группы и тому, что они привносят в групповую фреску.
Целостная фреска выглядит так, будто ее создавал один человек, и отражает
высокий уровень развития группы.
Группы и их фрески
При описании групповых фресок местами приводятся слова участников группы.
Некоторые их высказывания были сделаны в процессе создания фресок, некоторые –
во время групповых обсуждений, либо во время индивидуальных бесед, проведенных
уже после окончания воркшопов.
Первая группа: сообщество незнакомцев
(Тема фрески: «Времена года», Рис. 1)
Описание группового процесса. Группа не планировала фреску. Рисование началось
с левого верхнего угла с абстрактных геометрических элементов. Они вскоре
заняли весь левый край листа. Рядом с ними вскоре появилось нечто напоминающее
глазастое насекомое, но ее автор был обеспокоен тем, чтобы фигура «не заняла
слишком много места». Работавшая справа пара переживала конфликт. Мужчина,
проводивший линии в нижней правой части рисунка, почувствовал, что в его
пространство вторгается гора, нарисованная плотными синими линиями.
Рис. 1 Фреска первой группы
В центре оставалось свободное место, но оно было вскоре занято уверенно
нарисованным месяцем. Его автором явилась женщина. Она призналась, что
испытывала чувство стыда, когда увидела, что месяц делит фреску пополам. С
одной его стороны оказалось то, что участники группы затем назвали
«абстрактными образами», а справа – то, что было названо «нечто не очень
приятное, но реалистичное». Рисовавшая в центре участница почувствовала
потребность в том, чтобы связать обе половины фрески, и нарисовала небольшое
дерево и поместила его в круг. Она была пассивна при работе в вербальных
группах, но проявила себя более активно в изобразительной деятельности. Члены
одной подгруппы даже похвалили ее за смелость и сказали, что почувствовали себя
более защищенными, когда она нарисовала месяц, в то время как другая группа
выразила ей свое неодобрение, поскольку она заняла слишком много места.
Борьба за территорию в этой группы больше проявилась в фантазиях участников.
Одна участница с художественными навыками хотела изобразить большое дерево в
центре, но удержала себя от этого. Вскоре место, где она хотела его поместить,
оказалось занято. Некоторые участники признались, что чувствовали себя более
безопасно, следуя за инициативой других. Значительная часть группы предпочла
рисовать на стороне абстрактных образов и подавила в себе потребность
уравновесить две половины более яркой раскраской правой половины. Группа не
спешила заполнять правый угол фрески и, наконец, решила заполнить его названием.
Интерпретация. Фреска группы, состоящий из незнакомых друг с другом людей,
характеризуется дисгармоничностью. Имеется множество вертикальных, угловатых
линий, указывающих на агрессию и дух соревнования. Присутствие циркулярных
линий не смягчает общее впечатление от работы. Очень мало горизонтальных линий,
которые свидетельствовали бы о пассивности.
Фреска фактически делится на две части изображением месяца. Одна часть при этом
состоит из абстрактных, другая – из реалистических элементов, что указывает на
внутригрупповой конфликт. Можно ли обилие абстрактных форм рассматривать как
компенсацию недостатка художественных навыков? Похоже, что изображение
реальности было в этой группе рискованным.
Изображение месяца отделяет прошлое от будущего, оставляя мало места для
настоящего. Хотя более яркие цвета слева указывают на значимость прошлого опыта,
изобразительные элементы слева мало интегрированы. Группа без какой-либо
истории характеризуется слабым центром, подчеркивающим краткость ее
существования. У нее нет будущего, а потому правая часть рисунка выполнена
бледным цветом, а элементы здесь слабо связаны друг с другом. Слабые попытки
объединить разделенные два плана фрески проявляются: (а) в растущем в центре
небольшом деревце; (б) в окружности, которая охватывает это деревце и вершину
одной из гор; (в) в серии наклонных линий; (г) в названии, занимающем правый
нижний угол, выполненном ярким цветом и в какой-то мере уравновешивающем две
части.
Образ месяца выглядит агрессивным и, в то же время, напоминает щит. Он также
может ассоциироваться с чревом, в котором помещаются противоречивые
геометрические формы слева. Извилистые линии преобладают слева (в прошлом), а
прямые – справа (в будущем). Изображения гор справа напоминают грудь В целом
композиция может говорить об амбивалентности и противоречивом восприятии
ведущего как плохой-хорошей матери. Данное противоречие характерно для
начинающей свою работу группы, которая переживает внутренний конфликт
зависимости от ведущего.
Вторая группа, состоящая из нескольких подгрупп хорошо знакомых друг с другом
людей
(Тема фрески: «Может быть, да…, может быть, нет», Рис. 2)
Описание группового процесса. Эта группа состояла из пяти хорошо знакомых друг
с другом лиц и пяти – совершенно не знакомых. Ее ведущим был арт-терапевт,
знакомый лишь с одной из участниц, который охарактеризовал эту группу как
«сложную, но глубокую». Хотя некоторые участники этой группы демонстрировали
дружеское расположение и готовность к взаимодействию с другими, в группе
отсутствовало ощущение единства. Она разделилась на два противоборствующих
лагеря. Одна – большая – часть группы пыталась уйти от сложных чувств; другая
ее часть стремилась утвердить право на различия и самодостаточность участников.
Создание фрески началось слева, с изображений облаков, деревьев и дождя,
которые создавались двумя хорошо знакомыми друг с другом участниками. Участники
другой пары незнакомых друг с другом участников нарисовали зонтики и держащих
их людей. Когда справа было изображено солнце, это активизировало группу.
Изображение тропинки с идущими по ней детьми создала доминантная женщина; она
тем самым попыталась повести группу по иному пути, нежели тому, который был
предложен подгруппой «бегства», изобразившей дождь (боль, грусть, уязвимость).
Тропинка ведет к солнцу (ведущему). Она однако натыкается на непреодолимое
препятствие в виде крупной птицы. Автор птицы отказалась от изменения этого
образа и его превращения в «синюю птицу счастья». «Примите меня такой, какая я
есть» -- ответила она. Это разозлило одного участника, который нарисовал собаку,
пытающуюся укусить птицу за лапу. Испугавшись проявленной им агрессии, автор
этого образа вскоре отошел от фрески. Его агрессия однако была поддержана
изображениями огромных цветов и горшка с золотом, созданными несколькими
участниками в ответ на отказ автора образа птицы изменять свой образ.
Автора образа солнца разозлило, что на солнце проникли оранжевые линии. Она
изобразила цыплят позади большой птицы, сказав, что «большая птица защищает
своих птенцов». После краткого обсуждения того, как следует раскрасить фреску,
каждый член группы «бегства» провел линию одного из цветов радуги, благодаря
чему был создан мост между облаком и крылом большой птицы. Однако ни эта
попытка соединить «расколотые» части композиции, ни горшок с золотом не
позволили примирить подгруппу «бегства» с подгруппой «борьбы». После обсуждения
нескольких вариантов названия группа остановилась на названии «Может быть, да…,
может быть, нет».
Рис. 2 Фреска второй группы
Во время общегруппового обсуждения участники группы отметили, что название в
значительной мере отражает процесс создания фрески и переживаемый группой
конфликт.
Интерпретация. Фреска поделена на две равных части. Левая часть (прошлое)
выглядит наиболее интегрированной как в плане идеи, так и набора образов.
Произошло псевдосплочение, когда две самостоятельных пары попытались
объединиться. Грустное настроение и агрессивная энергия соседствуют друг с
другом под облаками, которые напоминают фигуру, устремленную к радуге, птице и
солнцу. Капли попадают лишь на одно дерево и один цветок, но не достигают земли
и зонтиков. Хотя тропинка не доходит до левой границы рисунка, она достигает
птицы (несмотря на возражения автора этого образа) справа. Поверх желтого
солнца нарисовано оранжевое, что также говорит о конфликте.
Центральная часть фрески отражает текущий момент в развитии группы. Лист, на
котором создавалась фреска, располагался в коридоре рядом с табличкой
«Лаборатория Дэйва Горровея по изучению депрессии». Было ли это случайно, или
табличка повлияла на депрессивную тематику, характеризующую начало рисования?
Мог ли смех, доносящийся время от времени из кабинета снизу, где проходило
занятие тренинговой группы, вызвать у участников воркшопа зависть и заставить
ее перейти от депрессивной тематики к более оптимистичной теме? Несмотря не
переход от дождя к солнцу – слева направо – группа «бегства» заняла затем
центральную часть (настоящее). Путь же в будущее был заблокирован при этом
изображением птицы. Она может восприниматься как выражение протеста против
отрицания чувств грусти и утверждение права индивида сопротивляться давлению
группы. Образ птицы также служит границей между реальностью и ирреальностью.
Следует обратить внимание на то, что образ птицы, несмотря на его вызывающий
характер, напоминает скелет и выполнен бледными цветами. Он может служить
слабым напоминанием о реальности, о том, что группа расколота на две половины.
Одна из участниц группы сказала, что «птица защищает своих птенцов». На самом
же деле она является символическим выражением защиты всех членов группы,
поскольку контейнирует ее расщепленные части. Она соединяет полярные элементы,
связывая радугу с солнцем.
Парадоксальным образом, та группа, которая выражала идею гармонии и единства,
стала агрессором, а объектом ее нападок стала та группа, которая вела себя
более независимо. Несмотря на наличие в группе борьбы и конфликта, фреска
отражает контейнирование противоположностей. В целом фреска не выглядит
целостной. Можно отметить, что разные образы имеют тенденцию к повторению
(деревья, цветы, дети, капли, птенцы), что по-видимому давало участникам группы
ощущение большей безопасности. Это можно рассматривать как отражение стремления
участников защитить свое «я» и справиться с тревогой, связанной с задачей
совместного рисования.
Третья группа, состоящая из нескольких подгрупп хорошо знакомых друг с другом
людей. (Тема фрески: «День на лоне природы», Рис. 3)
Описание группового процесса. Эта группа обсуждала план создания фрески прежде,
чем перейти к рисованию. Было высказано несколько предложений. Дух
сотрудничества помог одному из участников группы начать создание фрески с
изображения яблоневого дерева. За ним последовали остальные. С чувством
облегчения группа объединилась вокруг темы счастливого отдыха. Некоторые
участники работали на своих территориях, в то время как другие перемещались,
высказывая или принимая предложения по мере продолжения совместного рисования.
Левая нижняя часть фрески была создана женщиной, которая чувствовала себя
комфортно, контролируя свою зону. Слушая, как другие участники оживленно
обсуждают план изображения базы отдыха, она решила к ним присоединиться. Хотя
образы в правом нижнем углу фрески гармонируют с образами остальных частей,
участница, которая их рисовала, решила с другими не сотрудничать.
Рис. 3 Фреска третьей группы
Женщина, которая договаривалась о месте проведения воркшопов и их оснащении,
проявляла повышенную заботу о судьбе фрески. Она изобразила большие горы, а
затем нарисовала солнце в правом верхнем углу композиции. Под солнцем
расположена дорога, которая никуда не ведет. Это вызвало у участников группы
тревогу, поскольку они явно были настроены на создание целостной композиции и
переживание безопасности и комфорта.. Стремясь заполнить пустоты, эта женщина
изобразила на дороге автомобиль, велосипедиста, домик и родник. И наконец,
«почувствовав угрозу, исходящую от гор», она решила нарисовать забор,
образующий границу между «духовным фоном» и «игровой площадкой» на переднем
плане.
Интерпретация. Данная фреска, созданная группой, в которой несколько человек
хорошо знали друг друга, характеризуется высокой интегрированностью и балансом
темы, формы, содержания и цветовой палитры. Преобладание горизонтальных линий
указывает на высокий уровень поддержки в группе, которая ориентирована на
решение задачи создания совместной фрески.
Композиция включает три примерно равные части. Левая (прошлое) и средняя
(настоящее) части выглядят как единое целое, в то время как правая часть
(будущее) выглядит относительно автономной, возможно отражая ощущение скорого
распада группы. На первый взгляд, данная буколическая сцена выглядит
безоблачной. При более пристальном рассмотрении можно заметить многочисленные
признаки угрозы. Расположенный справа домик для пикника погружается в траву,
очень напоминающую зыбкую водную поверхность. Слева от него расположена
вертикальная структура, включающая изображение пруда и дерева. Наиболее
устойчивая часть этой структуры, образуемая стволом дерева, выполняет двойную
функцию. Она, с одной стороны, поддерживает и, с другой стороны, разделяет
горизонтальные элементы. Хотя на фреске имеются изображения нескольких
контейнеров, они не имеют достаточной опоры. Так, например, очень крупные
яблоки лежат на земле, а огромная белка сидит на слишком слабом для ее
поддержки ветви. Напоминающая торпеду рыба «выстреливает» из воды.
Данная фреска изобилует признаками конфликта зависимости и борьбы за выживание,
указывая на то, что выживание находится под угрозой. Образы, которые должны
были бы служить защите, на самом деле являются источником угрозы. Центрально
расположенный дом включает множество деталей, но его фундамент явно слаб.
Несмотря на то, что забор выглядит высоким и мощным, он вряд ли может защитить
обитателей дома, поскольку он его не окружает со всех сторон и не вполне
отделяет игровую площадку от гор. Хотя дерево кажется прочно укорененным на
переднем плане, его опавшая листва ложится на левую часть (прошлое) картины и
визуально сливается с изображением гор. Забор формально соединяет разные части
фрески воедино и удерживает велосипедиста в вертикальном положении. Однако
велосипедист все равно кажется неустойчивым из-за находящегося рядом с ним
родника в виде извергающегося вулкана. Родник, символ источника жизни, может
также напоминать гильотину или надгробие. Жизнь и смерть парадоксальным образом
соединяются в центрально расположенном изображении родника.
Несмотря на то, что группа в основном состояла из хорошо знакомых друг с другом
людей, а некоторые из них являлись коллегами ведущего группы, в таком составе
они встречались впервые, а потому группа являлась новой, с характерными для
всех новых групп конфликтами и проблемами. Это были проблемы зависимости,
выживания, включенности-исключенности. Данная группа сопротивлялась
регрессивным тенденциям, обращаясь к теме отдыха, отрицания опасности, которая,
тем не менее, просматривается сквозь внешне безоблачную картину.
Четвертая группа, состоящая из участников, совместно проходящих долгосрочный
тренинг (Тема фрески: «Мир, который не является идиллией»)
Описание группового процесса. Для участия в воркшопе многим участникам этой
группы пришлось поменять роли. Агазарьян, которая являлась ведущей долгосрочной
тренинговой группы, стала одной из участниц воркшопа, наравне с другими. Розен
же, которая являлась участницей тренинговой группы, стала ведущей воркшопа.
Мейро, вторая ведущая воркшопа, до этого работавшая вместе с несколькими
участниками группы, стала фасилитатором воркшопа. Она рассчитывала, что группа
будет ее слушать. Однако с самого начала группа взяла инициативу в свои руки.
Мейро была смущена тем, которых она ранее считала «сертифицированными
специалистами», превратились в «шаловливых подростков», не обращающих никакого
внимания на ее авторитет.
Группа быстро перешла к рисованию, изобразив рыбу в воде. Образ рыбы был
подсказан складкой на бумаге. Вскоре появились изображения других рыб и
оранжевого заката. На свободной месте Агазарьян нарисовала стаю птиц. Она
нарисовала их, не осознавая, что их общее число составляет десять (число
участников группы), и что в цветовом отношении птицы оказались поделены на три
подгруппы.
В голубой круг (верхний правый угол) были помещены буквы GAW (group as a whole),
сокращенное обозначение названия «группа как целое». Агазарьян превратила
голубой круг в солнце, добавив лучи. Хотя не всем понравилось, что буквы
превратились затем в фигуры, часть мужчин решила все же это сделать. Они
назвали эти фигуры «члены клана группы как целое, но не ККК (Ку-Клус-Клана)».
Участники группы все время активно перемещались, создавая разные пары и
микрогруппы. Ни разу не возникло сколь либо серьезного конфликта в связи с
вторжением в физическое и изобразительное пространство другого. В то время, как
одной части группы явно нравилось превращать одни образы в другие, другую часть
это раздражало. Звуки, которые издавали участники группы во время работы,
напоминали звуки во время спортивного состязания. Иногда слышались восклицания
на языке, понятном только членам данной группы – например, призывы нарисовать
«крокодила», «броколли», «акулу», «шапочку для яйца». Эти слова отражали
историю группы.
По мере приближения к концу воркшопа стало очевидно, что центр композиции
(настоящее) все еще ничем не заполнен. Тогда «основной игрок» группы поместил
туда свою руку и обвел ее. Ее контурное изображение он затем раскрасил. «Это
рука Бога, дающего жизнь Адаму» -- подумала Розен, увидев это изображение.
В конце воркшопа участники стали рисовать на лицах друг друга; пример подпла
Агазарьян. Ее лицо также было разрисовано. Вплоть до этого момента участники не
воспринимали ее как члена группы, теперь же она также стала для них участницей
их группы. Таким образом произошло расширение не только физических границ
групповой работы путем рисования на лицах друг друга, но и включение в нее
нового члена. На лицах участников появились своеобразные «племенные маски».
Затем они сняли фреску со стены и промаршировали с ней по коридору. В конце
коридоры участники также разрисовали лицо Розен. Таким образом группа напомнила
Розен о том, что она по-прежнему является членом тренинговой группы, хотя она
на время вышла из нее, взяв на себя роль одной из ведущих воркшопа.
Интерпретация. На рисунке преобладают циркулярные линии. В качестве отправной
точки рисунка можно рассматривать правый верхний угол с изображенным там
«маяком теории» и «членами клана группы как целое». От этой точки можно затем
двинуться по водному пространству вместе с рыбами и достичь левого нижнего угла
фрески с расположенным там изображением «верхней части бикини». Затем можно
вернуться к элементам с буквами GAW, вокруг которых расположен солнечный диск.
«Члены клана группы как целое» готовы после этого двинуться дальше и выйти за
пределы листа бумаги.
Маяк служит одним из элементов контейнирования композиции, в том числе, для
расположенной в центре руки, которая оказалась ни с чем не связанной. Видно,
что на руке надето кольцо. Оно может рассматриваться как смысловой центр
композиции, своеобразная мандала, позволяющая упорядочить хаос и создать для
него устойчивые границы. Кольцо также может служить символом «самости» и
единства группы.
Изображение руки может обозначать связь прошлого, настоящего и будущего. Оно
расположено в центре композиции, ассоциирующимся с настоящим моментом в
развитии группы. Примечательно, что участник, который изобразил это руку,
прежде всего, обвел свою собственную. Это его действие по-видимому побудило
участников группы рисовать на лицах друг друга.
Высоко в небе парят десять птиц, символизирующих десять участников группы.
Океан, в котором плавают рыбы, может восприниматься как групповое
бессознательное, границы которого подвижны и проницаемы. Расположенные в океане
фигуры могут символизировать потребность в зависимости и, в то же время,
генитальную сексуальность. Круг, в который группа поместила буквы GAW, может
служить визуальным подтверждением идеи о том, что группа не может
функционировать до того момента, пока ее границы не будут оформлены и не будут
способны удерживать хаос и проявления первичных процессов, служа их интеграции
и осознанию. На первый взгляд, фреска участников четвертой группы напоминает
работу группы психотических пациентов. Однако психотики оставались бы в
состоянии регресса, в то время, как в данной группе «регресс служит укреплению
«я»» (Kris, 1952). В работе также проявляется сопротивление регрессу, ведущему
к слиянию индивида с группой. Участники готовы быть частью группы, сохраняя при
этом достаточную личную свободу.
Обсуждение
Нам удалось провести воркшопы, демонстрирующие использование изобразительного
творчества в групповой психотерапии. Мы могли сравнить фрески, созданные
группами на разных стадиях их развития и увидеть, насколько проницаемы при этом
групповые и личные границы.
Гипотеза о том, что тренинговая группа. Благодаря наличию у нее определенной
истории и совместному решению ее участниками проблем, сможет создать наиболее
целостную композицию, подтвердилась. В то же время, не наблюдая за процессом
создания ею групповой фрески, может возникнуть впечатление, будто это работа
психотических пациентов, поскольку в ней имеются признаки хаоса и фрагментации.
Преобладающие в работе волнистые и циркулярные линии служат структурному
объединению композиции. Налицо признаки регресса во имя творчества и укрепления
«я». Хотя изображение само по себе не является целостным, целостность группы
прослеживалась в поведении ее участников. Когда в конце воркшопа мы пригласили
участников всех четырех групп собраться вместе и познакомиться с работами друг
друга, участники тренинговой группы расположились компактно и выделялись своими
раскрашенными лицами. Участники других групп перемешались и сели в случайном
порядке.
Хотя тренинговая группа в период создания ею фрески переживала ответственный
период своего развития, связанный с борьбой за власть и утверждением ее
участниками независимости в группе, во фреске это не проявилось, и на первый
план вышли проявления регресса. Это произошло из-за того, что Агазарьян сняла с
себя роль ведущей и стала рядовой участницей. Розен однако предположила, что
харизма и статус Агазарьян все равно повлияли на групповой процесс. Это
по-видимому могло быть в какой-то мере связано с ее действиями – изображением
ею солнца, стаи птиц и тем, что она первой предложила рисовать на лицах. Розен
также предположила, что в тренинговой группе границы будут наиболее гибкими, и
что это проявится в том, что участники будут рисовать друг друга. Для нее
однако было неожиданным, что участники решили рисовать не друг друга, а друг на
друге.
Нам также удалось подтвердить гипотезу о том, что фрески, созданные группами, в
которых участники ранее уже были объединены в подгруппы, будут более целостны,
нежели фреска группы, состоящей из совершенно не знакомых друг с другом людей.
Более целостной является фреска третьей группы на тему «Отдых на лоне природы».
23 из 25 экспертов, которым было предложено оценить работы четырех групп,
ничего о них не зная, сочли, что именно эта работа была создана тренинговой
группой. Горизонтальное расположение элементов композиции придает ей
целостность. Борьба и агрессия проявлены в рисунке относительно мягко и не
направлены на отдельного человека или подгруппу.
Аналогичным образом, фреска второй группы отличается большей целостностью, по
сравнению с работой первой группы. Можно отметить черты сходства между фресками
второй и третьей групп. В ней преобладает горизонтальное расположение элементов,
и появляются также вертикальные фигуры (большая птица, дерево) справа. Фигура
птицы во второй группе была воспринята как вызывающий образ, в то время как
изображение дерева во фреске третьей группы было воспринято спокойно. В
рисунках обеих групп в правом верхнем углу изображено крупное солнце, которое
может восприниматься как источник силы и энергии. (символ ведущего группы). В
рисунке второй группы лояльная подгруппа изобразила свои образы движущимися к
солнцу, а нелояльная – повернувшимися к нему спиной.. Во фреске третьей группы
изображено одно солнце – символ целостности – в то время, как во фреске второй
группы одно солнце перекрывает другое, что указывает на столкновение подгрупп.
Как и предполагалось, фреска группы, состоящей из незнакомых друг с другом
людей, оказалась наименее целостной из всех четырех работ. В то же время,
фрески первых трех групп схожи в том, что в них проявляются признаки конфликта
и тема зависимости, характерная для начальной стадии развития группы.
Показательно, что на фреске первой группы имеется вертикальная граница,
разделяющая ее правую и левую части и указывающая на амбивалентное восприятие
авторитета (ведущего).
Заключение
Четыре фрески характеризуются разной степенью интегрированности. 23 из 25
экспертов, ничего не знавших о группах, правильно определили рисунок, созданный
незнакомыми друг с другом людьми. Двое экспертов сочли, что это рисунок
тренинговой группы. Кроме того, исходя из признаков формального и тематического
единства работы, 23 эксперта оценили рисунок третьей группы как созданный
тренинговой группой, и лишь два эксперта правильно идентифицировали рисунок
четвертой группы. При этом они ориентировались на характерную для этой работы
высокую степень спонтанности и регрессивных проявлений, что, по их мнению,
должно отличать людей, имеющих опыт длительного тесного общения друг с другом.
Большинство же экспертов были введены в заблуждение отличающими эту работу
признаками фрагментации и хаоса. Это подтверждает наблюдение Рубин и Розенбаум
(Rubin & Rosenbaum, 1977) о том, что при отсутствии возможности наблюдать за
процессом изобразительной деятельности, оценка самого рисунка может быть
некорректной.
Целью воркшопов было также знакомство групповых психотерапевтов с применением
изобразительных техник в работе с группами. Мы вовсе не рассчитывали, что те
участники, которые не обучались арт-терапии, будут применять эти техники в
своей работе с группами без арт-терапевтов. Мы считаем, что лишь опытные
арт-терапевты могут правильно распознать какие групповые фрески создавались
какими группами.
Несмотря на большое число публикаций о применении рисунка с целью диагностики в
индивидуальном консультировании, до сих пор очень мало работ, посвященных
оценке уровня развития группы по ее изобразительной продукции.
Рассмотренные в этой статье рисунки отражают те конфликты, которые характерны
для разных стадий группового развития. Три работы создавались группами без
какой-либо истории развития. Они прекратили свое существование сразу после
завершения воркшопов. Хотя авторам статьи удалось установить графические
признаки, характерные для начинающих групп, в задачи исследования не входило
определение стадий развития отдельных участников, подгрупп или группы в целом.
Это можно было бы сделать при исследовании длительно работающих групп. Ранее
Розен собрала коллекцию фресок, создаваемых периодически в процессе работы
долгосрочных групп. Хотя на их создание отводилось 15-30 минут, серия рисунков
позволяла проследить развитие группы. Авторы статьи признают, что для проверки
надежности групповой фрески в качестве инструмента диагностики уровня развития
группы необходим большой объем наблюдений и сравнение рисунков, созданных за
определенный период работы групп. Полученные предварительные результаты
обнадеживают. Розен собирается продолжить исследование. Его результаты позволят
арт-терапевтам внести вклад в исследование процессов групповой психотерапии.
Результаты нашего исследования подтверждают предположение Херман (Herman, 1977),
что высокий уровень сплоченности может характеризовать даже начинающие группы.
В двух из четырех групп, с которыми мы работали, были подгруппы участников,
хорошо знакомых друг с другом и с ведущей. Группа, члены которой имели ранее
длительный и тесный контакт с ведущей, также выступавшей одной из участниц
воркшопа, создала наиболее интегрированную фреску. Поскольку три группы из
четырех были на начальной стадии развития, особенности их состава оказали
решающее влияние на процесс и результаты совместного рисования. Это также
характерно для четвертой группы.
Херман также считает, что проявления интеграции и дезинтеграции в групповых
фресках связаны со стадией развития группы. Работы начинающих групп в нашем
исследовании характеризуются низким уровнем интеграции. Фреска тренинговой
группы также, на первый взгляд, не отличается интегрированностью. Такую фреску
могла создать группа психотиков. В те же время, очевидно, что лист бумаги
оказался контейнером, способным удерживать хаотичную энергию группы. В
определенный момент работы группа вышла за границы листа, продолжая рисовать на
лицах друг друга.. Мы осознаем, что подобные проявления дизорганизации и
регресса могут иметь место при использовании изобразительных средств. Очень
важно, чтобы в группе при этом присутствовал опытный психотерапевт, способный
видеть проявления регрессивных реакций в поведении участников группы и
направлять эти реакции на обслуживание интересов их «я». Если бы подобные
реакции происходили в группе, состоящей из менее знакомых лиц или психотиков,
связанные с боди-артом тенденции можно было бы расценить как проявление
бессознательного отреагирования и считать их антитерапевтичными.
В нашем исследовании мы опирались на представления системного подхода к
пониманию групповой динамики и использованию групповой фрески в качестве
инструмента ее изучения. Следующим этапом исследования одного из авторов статьи
будет применение арт-терапевтических методов на основе системного подхода при
работе с арт-терапевтическими группами.
Литература:
Agazarian, Y. M. (1989) Group-as-a-Whole Systems Theoryand Practice. Journal of
The Eastern Group Psychotherapy, 13 (3-4), 131-154.
Agazarian, Y. M (1992) Phases of Development in the Systems-Centered Group.
Working Paper prepared for The Systems-Centered Workshop IV, Newark, NJ.
Agazarian, Y. M., and Peters, R. (1981) The Visible and Invisible Group: The
Perspectives on Group Psychotherapy. London: Routledge and Kegan Paul.
Azima, H., Cramer-Azima, F., & Wittkower, E. D. (1957) Analytic Group Art
Therapy. International Journal of Group Psychotherapy, 7 (1), 243-260.
Baruch, A. (1969) Art Therapy as Related to Group Therapy. In H. M. Ruitenbeek
(Ed.) Group Therapy Today: Styles, Methods, and Techniques (pp. 345-349). New
York: Artheron Press.
Baruch, D. W., & Miller, H. (1951) The Use of Spontaneous Drawing in Group
Therapy. American Journal of Psychotherapy, 5 (1), 45-58.
Bennis, W. G., & Shepard, H. A. (1956) The Theory of Group Development. Human
Relations, 9, 415-437.
Bion, W. R. (1959) Experiences in Groups. London: Tavostock.
Denny, J. M. (1972) Techniques for Individual and Group Art Therapy. American
Journal of Art Therapy, 11 (3), 117-134.
Dunn, M. D., & Semple, R. A. (1956) “But Still It Grows”: A Use of Spontaneous
Art in a Group Situation. Devon, PA: Devereaux Foundation.
Hammer, E. F. (1971) The Clinical Application of Projective Drawings.
Springfield, IL.: Charles C. Thomas.
Harris, J. & Joseph, C. (1973) Murals of the Mind: Image of a Psychotic
Community. New York: International Universities Press.
Herman, P. (1977) Group Cohesion in Art Therapy: A Pilot Study. Unpublished
Master’s Thesis, Hahnemann University, Philadelphia, PA.
Jung, C. (1964) Man and His Symbols. London: Aldus Books.
Kris, E. (1952) Psychoanalytic Explorations in Art. New York: International
Press.
Kwiatkowska, H. Y. (1978) Family Therapy and Evaluation Through Art.
Springfield, Il.: Charles C. Thomas.
Lachman-Chapin, M. (1976) Training Art Therapists in Group Art Therapy. In R. H.
Shoemaker (Ed.) Creativity and the Art Therapist’s Identity. Baltimore, MD:
Proceedings of the 7th Annual Conference of the American Art Therapy
Association, 13-17.
Landgarten, H. (1981) Clinical Art Therapy: A Comprehensive Guide. New York:
Brunner/Mazel.
Levock, M. (1980) Group Dynamics of Dependency and Counterdependency Manifested
in Drawings of Graduate Art, Movement, and Music Therapy Students. The Arts in
Psychotherapy, 7 (2), 87-96.
Lewin, K. (1951) Field Theory in Social Science. New York: Harper & Row.
Machover, K. (1949) Personality Projection in the Drawings of the Human Figure.
Springfield, Il: Charles C. Thomas.
Naumburg, M. (1966) Dynamically Oriented Art Therapy. New York: Grune and
Stratton.
Naumburg, M., and Caldwell, J. (1959) The Use of Spontaneous Art in
Analytically Oriented Group Therapy of Obese Women. Acta Psychotherapeutica,
Psychosomatica et Orthopaedagogia, 254-287.
Potts, L. R. (1956) The Use of Art in Group Psychotherapy. International
Journal of Group Psychotherapy, 6 (2), 115-135.
Ramsay, B. (1971) Case Study of a Ward. Paper presented at the 2nd Annual
Convention of the American Art Therapy Association, Milwaukee.
Richman, J. (1977) Art Therapy and Group Process. Art Psychotherapy, 4 (1), 5-9.
Rosen, M. (1973) The Integration of Verbal and Art Group Therapy Technique. The
Forum, 11, 24-32.
Rubin, J. H., and Rosenbaum, N. (1977) Group Art and Group Dynamics. An
Experimental Study. Art Psychotherapy, 4, 185-193.
Сведения об авторах:
Микки Розен – дипломированный арт-терапевт, клинический инструктор
профессионального обучения по психотерапии искусством при Университете
Ханнемана, директор арт-терапевтической программы для пациентов с
невротическими нарушениями питания в г. Филадельфия, шт. Пенсильвания
Эва Мейро – арт-терапевт, работает в Северо-Западном Институте Психиатрии,
доцент профессионального обучения по психотерапии искусством Университета
Ханнемана, г. Филадельфия, шт. Пенсильвания
??
??
??
??
www.psy-trening.com
|
|
