ветерок тот час взметал их вверх. 

В легких сумерках вся аллея удивительно напоминала разнаряженных в 
зеленовато-серебристые платья дам. Ровными парами они замерли, прислушиваясь, 
не прозвучит ли музыка, чтобы двинуться в торжественном танце к горящему огнями,
 далекому дворцу. 

Так радостно это ожидание, так грациозны движения рук-ветвей, нескромно 
приподнявших полы нарядов… И пленительные улыбки, и легкий, чуть слышный смех 
так и витают в аллее… 

Но заходит солнце, так и не долетела мелодия из роскошных зал старинного 
дворца… только несется над парком тягуче-унылый звон колокола. И вместе с его 
траурными ударами медленно скользит по аллее одинокая тень. Тяжело опираясь на 
палку, бредет она, в глубокой задумчивости, от начала аллеи и до конца и путь 
ее освещает одинокий фонарь. Он словно плывет по воздуху, потому что ни фигуры 
человека, ни руки его не видно. 

Деревья трепещут, чувствуя и узнавая его. Длинные листья тянутся, чтобы 
коснуться тени, но безуспешны их попытки. В пустоте они не находят ничего и, 
как слепые, ощупывают тонкими пальцами самих себя. Тогда из этих касаний и 
рождается тихий плач деревьев… верно потому, ни одна птица не гнездится в 
ивовой аллее. Верно потому, старыми легендами овеян парк. Может и стоит 
заглянуть в одно из воспоминаний, хранимых деревьями. 

У одного могущественного государя было два сына. Они так походили друг на друга,
 что даже родители порой не могли их различить. Правда, когда они подросли, все 
затруднения сами пропали. 

Один принц, по имени Кир, обладал очень твердым и сильным характером, и терпеть 
не мог никаких советов или просьб. Что бы ему ни предложили, он, не задумываясь,
 тут же отвечал отказом. Объяснений ждать не приходилось и принц, гордо вскинув 
голову, устремлялся прочь. 

Второй принц, которого звали Кэй, напротив, отличался покладистым нравом, с 
детства привык к послушанию и буквально со всеми соглашался. Никто из 
придворных не мог вспомнить и одного случая, когда бы ему было отказано в 
просьбе. 

Итак, зная определенно, чего ожидать от принца «Нет» и от принца «Да», можно 
было на встречу с иностранными послами направлять либо одного, либо другого. 
Результат всегда предугадывали безошибочно. 

Пришло время совершеннолетия и король решил разделить свое огромное государство 
на три части. В одной он решил оставаться сам, а другие отдать наследникам. 

Призвав сыновей, он обратился к ним: 

— Я хочу, чтоб Вы разделили со мной престол и взяли на себя заботы о западной и 
восточной областях королевства… 

— «Нет» — немедленно ответил Кир. 

— «Да!» — произнес Кэй. 

Отец благосклонно кивнул Кэю и обернулся к упрямцу. 

— Что ж, — сказал он, не могу Вас неволить, однако и менять свои решения не 
собираюсь. Вы женитесь, и ваша супруга будет править в стране, а Вы останетесь 
при ней принцем-консортом! 

Кир, разъяренный беседой с королем, поклялся, что женится на первой встречной 
даме, которая попадется ему при выходе из дворца. Как раз, навстречу принцам, в 
ворота въезжала карета юной фрейлины. Ее звали Нэйс и она была уже обручена с 
одним отважным кавалером. Это обстоятельство ничуть не смутило Кира. Он 
остановил карету и, приклонив колено, просил у дамы ее руки. Фрейлина пришла в 
замешательство и лишилась дара речи. В это же время ее поклонник нагнал карету. 
Разобравшись в ситуации, он вежливо попытался объяснить принцу, что Нэйс уже 
обручена с ним. «Нет!» — отвечал Кир и выхватил шпагу. Кэй пытался остановить 
их, но напрасно через пару минут тяжело раненый кавалер упал на землю, а даму в 
обмороке увезли обратно домой. На ее пальце красовалось кольцо принца Кира, 
которое он насильно надел ей на руку. Вначале король хотел вмешаться в это дело,
 но затем решил, что дешевле будет избавиться от бешенного нрава своего сына, 
хоть таким образом. Скандал не получил огласки. 

Через неделю принц Кир женился и отбыл в отведенное ему владенье. 

— Я Вас ненавижу! — сказала Нэйс после торжественной коронации. 

— «Нет!» — ответил принц-консорт.