характерному, пульсирующему в Посланиях Св. Павла, вырывающему себя прочь из 
состояния Раджаса - это есть стиль и характер этих Посланий. Они должны были 
так появиться; в то время как Бхагавад Гита должна была прийти чистой и 
свободной от личного, потому что она была цветением умирающей эпохи, которая 
однако дала одной индивидуальности компенсацию того что уходило, и вела его 
обратно к высотам Духовной жизни. Кришна должен был дать изысканнейшее Духовное 
цветение своему собственному ученику, потому что он должен был убить древнее 
знание человечества, сокрушить голову Змея. Это состояние Саттва ушло под себя, 
оно не было более здесь; и любой в веке Раджаса, кто говорил о состоянии Саттва,
 говорил только о том, что было старым. Тот, кто располагал себя в начале 
нового века должен был говорить в соответствии с тем, что было решающим для 
того времени. Персональное было внедрено в человеческую природу, потому что 
человеческая природа должна была найти путь искать знание через органы и 
инструменты физического тела. В Посланиях Св. Павла говорит личный, 
персональный элемент; вот почему персональное негодует против всего, что 
втягивает во тьму материального; со словами гнева он негодует, ибо слова гнева 
часто громыхают в Посланиях Св. Павла. Вот почему Послания Св. Павла не могут 
быть даны в строго лимитированных строках, в остро-определенной, мудрой чистоте 
Бхагавад Гиты.

 Бхагавад Гита может говорить в словах мудрости, потому что она описывает как 
человек может освободить себя от внешней деятельности, и возвысить себя в 
триумфе к Духу, как он может стать одним с Кришной. Она также описывает в 
словах, исполненных мудрости путь Йоги, которая ведет к величайшим высотам Души.
 Однако то, что пришло в Мир есть нечто новое, победа Духа над тем, что только 
относится к Душе внутри, что могло сначала только быть описанным из состояния 
Раджаса; и тот, кто впервые описывал это в манере, значимой для истории 
человечества, делал это исполненный энтузиазма; таким образом, что человек 
знает, что это принимает участь в нем самом, что он сам трепещет перед 
откровением Импульса Христа. Персональное должно затем прийти к нему, он 
конфронтирует впервые с тем, что должно действовать далее на тысячи лет в 
будущем, это пришло к нему таким образом, что все силы его Души должны принять 
личную участь в этом. Следовательно он не описывает философские концепции, 
исполненные мудрости, как в Бхагавад Гите, но описывает то, что он должен 
описать как Воскресение Христа, как нечто, в чем человек непосредственно и 
лично заинтересован.

 Не должно ли это было стать личным переживанием? Не должно ли было 
Христианство вовлечь в то, что является самым личным, согреть его полностью и 
наполнить его жизнью? Истинно, тот, кто описывал событие Христа впервые, мог 
сделать это только как личное переживание. Мы можем видеть как в Гите главное 
ударение возлагается на восхождение через Йогу в Духовные высоты; остальное 
только затрагивается мимоходом. Почему это так? Потому что Кришна только дает 
свои инструкции определенному ученику и не касается того, что другие люди вовне 
в Мире чувствуют как свою связь с Духовным. Следовательно Кришна описывает то, 
чем его ученик должен стать, что он должен возвышаться все выше и выше и 
становиться все более и более Духовным. Это описание ведет ко все более и более 
зрелым состояниям Души и, следовательно ко все более и более впечатляющим 
образам красоты. Следовательно также это есть тот случай, что только в конце мы 
встречаемся с антагонизмом между демоническим и Духовным и это подтверждает 
красоту восхождения в Душевную жизнь; только в заключении мы видим контраст 
между теми, кто являются демоническими и теми, кто являются Духовными. Все 
такие люди из кого говорит только материальное, которые живут в материальном, 
которые верят что все приходит к концу со смертью, являются демоническими. 
Однако это только упоминается путем просвещения, дополнительного сведения, это 
есть ничто в сравнении с тем, в чем великий учитель Кришна действительно 
заинтересован; он прежде всего заинтересован в Духовности человеческой Души. 
Йога может только говорить о том, что противостоит Йоге, как побочный продукт. 
Св. Павел, превыше всего, заботится обо всем человечестве, о том человечестве, 
которое находится фактически в наступающем веке тьмы. Он должен обратить свое 
внимание на все, что такой век тьмы привносит в человеческую жизнь; он должен 
указать контраст жизни тьмы, общей всем, с тем, что есть Импульс Христа и 
который сначала должен взрасти как крошечный росток в человеческой Душе. Мы 
можем видеть это появляющимся у Св. Павла, когда он указывает снова и снова на 
все виды порока, на все виды материализма, с которыми должно сражаться через то,
 что он должен дать. То, что он способен дать является сначала только мерцанием,
 слабым светом в человеческой Душе, который приобретет силу только через 
энтузиазм, лежащий позади слов и который появляется в триумфальных словах как 
манифистация чувства через личностное. Таким образом представления Гиты и 
Посланий Св. Павла далеко удалены друг от друга; в чистоте Гиты описания 
являются безличностными, в то время как Св. Павел должен был прорабатывать 
личностное в своих словах. Это есть то, что с одной стороны задает стиль и тон 
Гиты, а с другой стороны Посланий Св. Павла; мы встречаем это в обоих творениях 
почти, можно сказать, в каждой строке. Нечто может достичь художественное 
совершенство только если оно приобрело необходимую зрелость; в начале своего 
развития оно всегда является как нечто более или менее хаотичное.

 Почему все это так? Этот вопрос будет отвечен, если мы вернемся к 
замечательному началу Бхагавад Гиты. Мы уже описывали его; мы видели множество 
родственников противостоящих друг другу в сражении, одного воина