этого события с земным развитием человека.

 Если мы не познаем в нашем собственном физически-чувственном существе, как 
духовно-душевное из духовной формы переживания преобразовано в явление 
физически-чувственного мира, для нас останется закрытым явление духа Христа из 
духовных миров в человеке Иисусе в физическом мире.

 Однако необходимо опять подчеркнуть, что речь идет не о том, чтобы всякий раз 
имело место само созерцающее познание, речь идет о пронизанном чувством 
понимании того, что исследовано путем созерцания. Созерцающего познания 
достигают единичные люди. Обоснованное понимание доступно каждому.

 Кто признает миры, пережитые человеческой душой в доземном бытии, тот сможет 
также поднять свой взор к Тому, Кто как Христос до события мистерии Голгофы жил 
только в этом бытии, и пройдя через эту мистерию, со времени ее свершения, 
связал свою жизнь с земным человечеством.
 Лишь в постепенном развитии приобрели души земного человечества то настроение, 
в котором они живут в настоящее время. Обычное сознание берет это душевное 
настроение, каким оно является теперь, и создает "историю", в которой дело 
излагается так, как будто люди седой древности мыслили, вопили и чувствовали 
почти так же, как в настоящее время. Но это не так. Были времена в земном 
развитии человечества, когда душевное настроение было совершенно иным, чем 
теперь. Тогда не было такой резкой противоположности между сном и 
бодрствованием. В настоящее время переходом между тем и другим является только 
сновидение. Но его содержание заключает в себе нечто обманчивое и сомнительное. 
Человек прежнего времени переживал между полным бодрствованием и 
бессознательным сном промежуточное состояние, которое было образным и 
отрешенным от внешних чувств, но благодаря которому раскрывалась 
действительность духовного, как благодаря восприятию чувств раскрывается 
действительное физическое.

 В этом переживании человеку древности в образах, а не в мыслях давался 
сновидческий опыт его доземного бытия. Он переживал самого себя как доземное 
душевное существо как бы в отзвуке того, что происходило там. Но зато у него не 
было совершенно отчетливого переживания "Я", которое есть у человека 
современности. Он не ощущал себя как "Я" в той мере, как теперь. Это 
переживание "Я" выступило лишь постепенно в ходе человеческого духовного 
развития.

 Решающей для развития переживания "Я" эпохой человечества была та, в которой 
произошло событие Голгофы.

 В это время душевное переживание отзвука доземного бытия становится все более 
смутным в обычном сознании. Знание человека о себе самом все более 
ограничивается тем, что раскрывается ему как физически-чувственное земное бытие.


 И с этого времени приобретает новое значение также и восприятие смерти. Раньше 
человек, как было сказано, знал о своем вечном сущностном ядре. Он знал его 
через созерцание упомянутого отзвука так, что ему было ясно, это не подлежит 
смерти. В тот исторический мировой период, когда взор был ограничен физическим 
человеческим существом, смерть встала перед душой как мучительная загадка.

 Дальнейшее развитие одних только внутренних сил познания не вело к разрешению 
человеком этой загадки. Она была разрешена для человека благодаря вступлению в 
земное развитие события Голгофы.

 Христос сошел на почву земного бытия из миров, где человек живет в своем 
доземном бытии. В соединении переживаний обычного бодрственного сознания с 
существом Христа и во взоре, обращенном к Его действиям, человек может со 
времени события Голгофы найти то, что он ранее находил благодаря естественным 
свойствам своего сознания.

 Посвященные древних мистерий говорили своим приверженцам таким образом, что 
эти последние видели в восприятии доземного бытия благодатный дар духовного 
солнечного существа, отблеск которого предстает нам в физическом солнце.

 Посвященные, во времена мистерии Голгофы еще продолжавшие поддерживать древние 
методы посвящения, говорили желавшим их слушать людям о том, что существо, 
раньше дававшее человеку из духовных миров в земное бытие отзвук доземного, 
сошло как Христос в физический, земной мир и приняло телесность в человеке 
Иисусе.

 Те, кто из посвящения знали правду о мистерии Голгофы, в первые времена 
христианского развития всегда говорили о существе Христа как о сошедшем из 
духовных миров в земной. Для учителей человечества того времени речь шли 
главным образом о Христе сверхземного мира и о Его пути к земному человеку.

 Предпосылкой такого прозрения было то, что из древнего посвящения они еще 
столько знали о сверхчувственных мирах, что могли видеть во Христе существо