сказать,  открыта  заново,  что  будет  способствовать  ее     развитию и 
прогрессу. Мы входим в открытые святилища вместо руин и мы  находим,  что 
святые места, так долго похороненные под обломками  четырех  цивилизаций, 
хранят  больше  прекрасного,  чем  мумифицированные  города,  извлеченные 
из-под лавы Везувия.                                                     
     Боссюе в своем величественном труде показал нам религию, связанную с 
историей, но что он сказал бы, если бы знал, что наука, которая  родилась 
с миром, предусматривает объяснение, первичных догм, принадлежащих единой 
универсальной религии, в силу своего единения  с  самыми  неопровержимыми 
теоремами  математики  и  разума?  Догматическая  магия  есть   ключ всех 
секретов  еще  не  постигаемых  философией  истории,  в  то     время как 
Практическая Магия открывает Секрет Храма Природы.                       
     Мы далеки  от  кощунственного  желания  объяснить  таинства  религии 
посредством магии, мы намерены показать, каким образом наука  вынуждается 
принимать и почитать эти таинства. Более не  будут  говорить,  что  разум 
должен смирить себя перед верой, наоборот, он должен оказать себе  честь, 
уверовав, что именно вера спасет разум от ужасов пустоты на краю  бездны, 
и  что  она  скрепляет  их  союз  с  бесконечным.  Ортодоксия   в религии 
почитается за иерархию как единственного стража союза. Поэтому  не  будем 
бояться повторять, что магия есть по существу наука иерархии, ясно помня, 
что она прежде всего  осуждает  анархические  доктрины,  потому   что она 
демонстрирует с помощью законов природы, что гармония неотъемлема как  от 
силы, так и от власти.                                                   
     Главная привлекательность магии для большого числа интересующихся ею 
людей состоит  в  том,  что  они  видят  в  ней  исключительное  средство 
удовлетворения своих страстей. Таков же и  кругозор  неверующего.  Жадный 
будет  отрицать,  что  существует  некий   секрет   Гермеса,   касающийся 
трансмутации  металлов,  потому  что  он  хотел  купить  его  и  накопить 
богатство. Но глупцы, кто верят, что такой секрет продается. Зачем  нужны 
деньги тому, кто может делать золото? Это верно, скажет скептик, но  если 
вы, Элифас Леви, владеете им, не стали ли вы  богаче,  чем  есть?   А кто 
сказал, что я беден? Просил ли я что-либо  из  ваших  рук?  Есть   в мире 
властелин, который может поклясться, что он приобрел у меня  какой-нибудь 
научный секрет? Есть ли миллионер, которому я дал основание поверить, что 
я обратил свою удачу против него? Когда мы взираем  на  земное  богатство 
снизу, мы  можем  толковать  о  нем  как  о  высшем    блаженстве, но оно 
презирается,  когда  мы  рассуждаем  о  нем   сверху   и     когда каждый 
представляет, какой малый соблазн в том, чтобы получить, нечто такое, что 
должно быть брошено как горячее железо.                                  
     Но кроме того юноша восклицает, что если магические секреты истинны, 
то он овладел бы ими для того, чтобы его любили все женщины. Придет день, 
бедное дитя, когда для тебя будет слишком много  быть  любимым   одной из 
них,  ,  потому  что  чувственное  желание  -  это    двойственная оргия, 
отравление которой быстро вызывает отвращение, после чего следует гнев  и 
разделение.                                                              
     Эпикуреец требует магических Средств, потому  что  он  хочет  всегда 
наслаждаться и не страдать никогда. В этом случае наука говорит  то,  что 
уже сказала религия: "Блаженны страждущие". Но это  и  есть   причина, по 
которой эпикурейцы утратили веру в религию. "Блаженны  страждущие"  -  но 
эпикурейцы смеются над этим обещанием.  Послушаем,  что  говорят   опыт и 
разум. Страдания проверяют и пробуждают благородные чувства. Удовольствия 
пробуждают  благородные  чувства.  Удовольствия  пробуждают  и  усиливают 
низкие инстинкты. Страдания вооружают  против  удовольствия,  наслаждения 
влекут слабость  в  страдании.  Удовольствия  для  мужчины  -   это скала 
опасности; боль материнства - это триумф женщины. Горе тому, кто не мог и 
не может страдать, он будет ошеломлен болью.  Природа  безжалостно  ведет 
того, кто не хочет идти; мы брошены в жизнь, как в открытое море и должны 
плыть или тонуть. Таковы законы  Природы,  как  учила  Трансцендентальная 
магия.  И  теперь  подумаем,  может  ли  кто-то  стать      магом с целью 
наслаждаться всем и не страдать ни от чего: Мир спросит в  таком  случае, 
какова же выгода от магии? Что ответил бы  пророк  Валаам  своей  ослице, 
если бы терпеливое животное спросило  его,  какова  польза  от   ума? Что 
ответил бы Геркулес пигмею, если бы тот спросил его, в чем  выгода  силы? 
Мы не сравниваем земной народ  с  пигмеями,  а  тем  более  с  Валаамовой 
ослицей, это означало  бы  недостаток  вежливости  и  хорошего   тона. Мы 
говорим со всевозможной учтивостью, что таким блестящим и привлекательным 
людям магия абсолютно бесполезна, будучи уверены в том, что  они  никогда 
не примут этого всерьез. Как труд адресуется людям,  которые   трудятся и 
думают. Они найдут объяснение того, что остается темным, в нашем  "Учении 
и ритуале". По образцу Великих  Учителей  в  структуре  нашей   работы мы 
следуем рациональному порядку священных, чисел, поэтому историю магии  мы 
представили в семи книгах, имеющих по семь глав. Первая  книга  описывает 
Источники Магии; это генезис науки и мы присвоили ей ключ -  букву  Алеф, 
каббалистически выражающую  исходное  первичное  единство.  Вторая  книга 
содержит  исторические  и  социальные   формулы   магического   слова   в 
античности; ее печать - буква  Бет,  символизирующая  двойственность  как 
выражение  слова,  которое  реализовано,  специальный  знак    гн'озиса и 
оккультизма.  Третья  книга  касается   реализации   античной   науки   в 
Христианском обществе. Она показывает,  каким  образом,  даже  для  самой 
науки слово стало плотью. Число три есть число рождения  или  реализации,