Единство - принцип чисел, оно также принцип движения, а, следовательно, и
жизни.

   Все человеческое тело резюмируется в единстве одного только органа, и 
орган этот мозг.

   Все религии резюмируются в единстве единого учения, утверждения бытия и 
его тождества самому себе, а это составляет его математическое значение.

   В магии - один только догмат, и вот он: видимое - проявление невидимого, 
или, другими словами, в вещах ощутимых и видимых совершенное слово (le 
verbe parfait) точно пропорционально вещам, неощутимым нашим ч чувствами 
и невидимым для наших глаз. Маг подымает одну руку к небу, другую - 
опускает к земле и говорит: "Вверху бесконечность! Внизу - тоже 
бесконечность. Бесконечность равна бесконечности". - Это истинно как в 
вещах видимых, так и в невидимых.

   Первая буква азбуки святого языка Алеф изображает человека, подымающего 
одну руку к небу и опускающего другую к земле.

   Это - выражение деятельного принципа всякой вещи, это - творение на небе,
соответствующее всемогуществу слова на земле. Эта буква, сама по себе, - 
пантакль, т. е. знак, выражающий всеобъемлющее знание.

   Буква Алеф может заменить священные знаки макрокосма .и микрокосма, она 
объясняет масонский треугольник и блистательную пятиконечную звезду, ибо 
слово едино, и откровение также едино. Бог, дав человеку разум, дал ему 
также и слово (la parole); и откровение, многочисленное в своих формах, 
но единое в своем принципе, всецело заключается в универсальном слове (le
verbe), истолкователе абсолютного разума.

   Это-то и обозначает столь плохо понятное слово "католицизм", которое на 
современном священном языке значит "непогрешимость". Универсальное и 
разуме - абсолют, а абсолют непогрешим. Если абсолютный разум 
непреодолимо заставляет все общество поверить слову ребенка, - значит 
ребенок этот признан непогрешимым и Богом, и всем человечеством.

   Вера ничто иное, как разумная уверенность в этом единстве разума и 
универсальности слова.

   Верить значит соглашаться с тем, чего мы пока еще не знаем, но 
относительно чего разум уверяет нас, что мы уже знаем это или, по крайней
мере, узнаем со временем.

   Бессмысленны, значит, самозванные философы, говорящие: "я не поверю тому,
чего я не знаю".

   - Бедные люди! Разве вам нужно было бы верить, если бы вы знали? - Но 
могу ли я верить на авось и без доказательств? - Конечно, нет! Слепая и 
необоснованная вера - суеверие и безумие. Нужно верить в причины, 
признать, существование которых заставляет нас разум, на основании 
известных и рассмотренных наукой следствии. Наука! Великое слово и 
великая проблема! Что такое наука?

   На этот вопрос я отвечу во второй главе этой книги.

   
   2. Бет. Б.

   КОЛОННЫ ХРАМА

   Гохма
Domus
Gnosis

   Знание (la science) - абсолютное и полное обладание истиной.

   Поэтому мудрецы всех веков боялись этого абсолютного и страшного слова; 
они боялись присвоить себе первую привилегию Божества, приписав себе 
знание, и удовлетворялись, вместо глагола "знать", словом, выражающим 
познание (la connaissance), и вместо. слова "знание", избрали гностицизм"
(la gnose), слово, выражающее собой только идею интуитивного познания.

   Действительно, что знает человек? - Ничего, и однако ему не позволено 
чего-нибудь не знать.

   Он ничего не знает и призван все узнать.

   По знание предполагает двойное. Бытию познающему необходим объект 
познаваемый.