смогли бы вместить в себя не то, что одна, тысячи, миллиарды материальных 
вселенных. Погнавшись за копейкой, мы потеряли несравненно больше, чем просто 
рубль. 
     По-моему, любому образованному человеку понятно, что идеализм и 
материализм должны быть, наконец, уравновешены. Почему в античной философии мы 
наблюдаем такой бурный расцвет, такой взлет мысли? Почему практически весь круг 
философских проблем был выведен именно тогда? Да потому, что в античной 
философии существовало равновесие между двумя крайними взглядами на «бытие и 
сознание»! «Идеализм» и «материализм» существовали на равных. Именно это давало 
такой мощный импульс для развития мысли, для духовного роста человека. В 
дальнейшем верх  взяло идеалистическое направление, (средневековье), и развитие 
философии как бы замерло, остановилось. Потом, (история нового времени), 
идеализм вытесняется материализмом и в настоящее время господство идеологии 
материализма достигло своего апогея. В итоге – тот же застой в развитии, та же 
духовная деградация. В сущности, в области философии со времен античности не 
было открыто ничего принципиально нового! Так, может быть, пришло время, снова 
уравновесить противоположности? Может быть, тогда нам откроется нечто, о чем мы 
пока и не подозреваем?.. 
     К чему я все это рассказываю? Мне бы хотелось донести до вас очень простую 
и вместе с тем невероятно важную истину. Но предоставлю слово автору «Евангелия 
от Морфея», который справится с этим намного лучше меня. 
     «…Любое знание, доступное человеку, всегда относительно! Большая часть 
наших знаний есть истолковывание чувственных восприятий при помощи разума, 
(использование приборов, в данном случае, есть лишь расширение диапазона 
действия наших органов чувств). Однако одни и те же чувственные восприятия, 
(результаты опыта), могут быть истолкованы сотней различных способов. Указать 
же, которое из всех возможных толкований наиболее точно отражает 
действительность, мы не в состоянии, ибо снова сталкиваемся с проблемой 
толкования (перетолковывания). Насколько разум служит для нас орудием познания, 
настолько же он может явиться средством, вводящим нас в заблуждение. 
Общественная практика в данном случае критерием истинности знания служить не 
может: истолкованное по-разному, на практике может действовать (или не 
действовать) одинаково, и напротив – действующее (или недействующее) одинаково, 
может быть истолковано разными способами. Практика – критерий относительной 
истинности наших знаний.
     Абсолютное знание о внешнем мире подразумевает полное теоретическое и 
эмпирическое знание о нем в прошлом, настоящем и будущем. Но в силу 
ограниченности, в силу специфики своих качеств, человек может лишь приближаться 
к абсолютному теоретическому пониманию мира и в еще меньшей степени к знанию 
эмпирическому, полному и всеобъемлющему, охватывающему всю Вселенную. Более 
того, непрестанное развитие Вселенной всегда будет опережать человеческое 
знание о ней, (и никакая способность предвидения, никакие расчеты не могут 
выступать здесь критерием абсолютности), а это – еще один аргумент в пользу 
того, что любое наше знание относительно. 
     Построение любой концепции начинается с принятия некоторых первичных 
фактов в качестве аксиом, то есть бездоказательно, произвольно. Но может ли у 
нас быть абсолютная уверенность в том, что истинны (абсолютно истинны) именно 
данные аксиомы? Все, что мы знаем, в значительной степени принимается нами «на 
веру», а потому говорить: «я знаю!» следовало бы как можно реже. Честнее и 
правильнее будет: «я верю!», или же: «я верю, что знаю!..»
     Какие из данной теории можно сделать выводы? Ну, во-первых, это 
относительная приемлемость любых(!) точек зрения, любых концепций, с той 
оговоркой, что каждая из них несет в себе лишь частицу абсолютной истины, но 
несет ее непременно! Терпимость и уважение к другим точкам зрения, другим 
концепциям, отличным от данной, ибо в силу относительности нашего знания мы не 
можем абсолютно точно знать, кто из нас более прав, а кто более заблуждается. 
Нет никакого противоречия между самыми различными и антагонистичными 
концепциями. Такое противоречие всегда является лишь кажущимся, ибо исходит не 
из Сущности предмета, а из его Формы. В своей же сути всё в этом мире 
совместимо и все только взаимодополняет одно другое. Во-вторых, это отказ от 
абсолютизации, (равно как и возведения в догму), любого, даже самого 
«достоверного» и «абсолютно истинного» на первый взгляд знания. Ибо любая 
абсолютизация подразумевает неизменность и завершенность, но одно из основных 
свойств мироздания – динамическое развитие и совершенствование. В-третьих, 
ценность преимущественно индивидуального знания для каждого отдельного индивида,
 перед знанием общечеловеческим, имеющим первостепенную значимость для всего 
человеческого сообщества, (но ни в коем случае не отрицание последнего!). Поиск 
каждым индивидом «своего знания» без отрыва от «знания общего». И, наконец, 
в-четвертых, осознание того факта, что любое наше знание, в такой же точно мере 
является незнанием (заблуждением). Отказ от стремления, на данном этапе 
развития, к абсолютной истине, как таковой, как к объективной величине. 
Понимание того, что относительность нашего знания проистекает именно из 
сопоставления его с абсолютной истиной, и что для нас наше относительное знание 
является знанием «абсолютным»…»

     Обычно, когда я начинаю рассказывать об устройстве Вселенной и Человека, 
какими они представляются философам-идеалистам и оккультизму, меня 
останавливают: «всё это интересно, но откуда, позвольте полюбопытствовать, вы 
взяли все эти данные? Не фантазии ли это, не бред ли воспаленного воображения?..
» Дорогие мои, да оттуда же, откуда материалист-идеолог или естествоиспытатель