Владыки страны считали себя близкими  родственниками, сыновьями богов. Фараоны 
во время битвы обращались к  Аммону-Ра, богу солнца, чтобы напомнить ему об 
этих родственных узах. Фараон не молил о победе, а требовал ее как 
принадлежащую ему по  праву. И "отец битв" мог ответить ему: "...
Рамсес-Мериамун, я с тобой!  Это я, твой отец! [...] Моя рука с тобой, и я для 
тебя лучше, нежели  сотни тысяч"(. Высшие силы мироздания, сверхъестественные 
владыки мира  повиновались словам смертного. Мировому порядку постоянно грозила 
 смертельная опасность. Любой безрассудный жрец мог в любой момент  перевернуть 
землю и небо, чтобы выполнить пожелание своего заказчика. "Как же это возможно, 
- хочется воскликнуть вслед за неоплатоником  Порфирием, - чтобы богов можно 
было принудить к повиновению, словно  простых смертных?"   
	Египетская магия принципиально отличалась от месопотамской. Правда, халдеи 
знали, что у их верховного бога есть имя. Но оно было  им неизвестно, а потому 
произнести его было невозможно, хотя к этому  божеству и обращались в минуту 
великой опасности. Это имя само по себе  было отдельной личностью, ипостасью 
божества. Оно существовало  независимо от бога и имело собственную власть над 
другими богами,  духами и над всей природой. Узнать его не могли даже 
посвященные  жрецы. А следовательно, его нельзя было ни к чему принудить.
	Египтяне же вели себя по отношению к богам, как дети, которые  понимают, что 
родители распоряжаются их судьбой, и, тем не менее,  пытаются добиться от них 
удовлетворения бесчисленных желаний. Для  египтянина мир вращался вокруг его 
желаний и проблем, и боги, как  родители, должны были уступать его давлению. 
Словно дети, египтяне при  необходимости лгали своим богам-"родителям", и эта 
ложь не вызывала у  них угрызений совести и не умаляла веры во всемогущество  
сверхъестественных существ. Египтянин был убежден, что боги просто не  смогут 
отвернуться от него и лишить его своих милостей.
    
	Исида.
  
	С течением столетий египетская магия изжила себя и ушла в  прошлое, но один из 
элементов древнеегипетской космогонии оказался  более живучим. Это - культ 
Исиды. Великая богиня Исида олицетворяла  кротость и нежность, материнскую 
любовь, супружескую верность,  плодовитость и женскую красоту. Она пестовала и 
берегла все живое. Она  роняла животворную слезу в нильские воды, и Нил 
разливался, покрывая  поля плодородным илом. Душа Исиды обитала на звезде 
Сириус. И первый  утренний восход Сириуса, приблизительно совпадавший с летним  
солнцестоянием, долгое время служил египтянам сигналом о начале  разлива реки, 
от которой зависела жизнь всей страны. Воскрешенный  скорбящей Исидой ее супруг,
 Осирис, вновь восставал из мертвых. Из  года в год повторялся вечный акт 
воссоздания мира: Осирис, священный  Нил, оплодотворял землю Египта.
	Исида носила множество имен и объединяла в себе качества многих  местных 
божеств. Благочестивый египтянин обращался к ней за  покровительством, а чужак 
узнавал в ней черты богинь-матерей своей  родной страны - Минервы, Афродиты, 
Цереры, Гекаты... Исида  превосходила их всех. Ее материнская любовь и 
супружеская верность  противостояли распутству и жестокости Астарты, Анахиты, 
Кибелы и всех  прочих чудовищных богинь Востока, калечивших судьбы бесчисленных 
 девушек и женщин. Тем богиням были угодны человеческие  жертвоприношения, 
война и бесплодие; Исида же любила и защищала жизнь. Культ ее распространился 
по всей Европе и Западной Азии и, в конце  концов, некоторые элементы его 
слились с новорожденным христианским  вероучением. Многие эпитеты Исиды 
непосредственно были заимствованы в  качестве атрибутов Девы Марии - например, 
"непорочная" или "mater  domina"( (в стяженном виде "Мадонна" это 
словосочетание сохранилось  во многих языках до наших дней). "Величественный 
ритуал Исиды, -  замечает Дж. Фрэзер, - эти жрецы с тонзурами, заутренние и 
вечерние  службы, колокольный звон, крещение, окропление святой водой,  
торжественные шествия и ювелирные изображения божьей матери - и  действительно 
во многих отношениях напоминает пышную обрядовость  католицизма"((.
  
	[Илл. на стр. 43. 13. Исида.]

	Облик и одеяние богини были преисполнены глубокой символической  значимости. 
На постаменте ее статуи в городе Саис были высечены  таинственные слова: "Я - 
все, что было, что есть и что будет... Ни  одному смертному не дано узнать, что 
сокрыто под моим покрывалом". Апулей (II в. н.э.) дает живое и яркое описание 
этой богини, на основе  которого иезуит Атанасиус Кирхер (1601 - 1608) создал 
гравюру с  изображением Исиды. Прическа богини на этой гравюре увенчана 
завитком  волос, символизирующим влияние луны на рост растений. Волосы Исиды  
украшены колосьями пшеницы в напоминание о том, что именно эта богиня  даровала 
человечеству первые зерна и научила возделывать поля. Кроме  того, голову 
богини венчает шар - символ вселенной - покоящийся на  венке из цветов, что еще 
раз подчеркивает власть Исиды над  растительным миром. Этот богатый головной 
убор довершают изображения  двух змей, олицетворяющих плодотворную силу луны и 
ее извилистый путь  на небосклоне. Локоны Исиды, свободно ниспадающие на плечи, 
 подразумевают, что перед нами - питательница всего мироздания. В левой  руке 
богиня держит ведро - символ разлива Нила; в правой - систр,  посвященный ей у 
египтян ударный музыкальный инструмент. Эти атрибуты,  согласно Кирхеру, 
характеризуют Исиду как владычицу Нила и защитницу  от зла. Платье богини 
переливается лунными оттенками. Будучи также  царицей тверди небесной, Исида 
облачена в расшитую звездами мантию,  подол которой окаймлен цветами - символом 
почвы, напоминающим о том,  что Исида была первооткрывательницей целебных трав.