больше, чем кто-либо, включая великого Генри Аи, писал: «Какие бы связи ни 
находили здесь антропологи или фольклористы (с общечеловеческим контекстом), К.,
 которого боялись и против которого боролись наши предки, никогда не было 
обычным К. Оно принадлежало только христианской мысли относительно позднего 
времени. Только христианин мог быть колдуном».
Цепочка цитат, открывающая эту статью, точно отражает понятия теологов: католик 
дель Рио приводит описание, аналогичное тем, что дают сторонник англиканской 
церкви Филмер и протестант К. Мазер. Каждый из них рассматривал К. как 
дьявольский преступный сговор против Господа и трактовал его с точки зрения 
своего личного и национального религиозного опыта [см. Договор с дьяволом]. 
Сильвестр Приериас, папский обвинитель Лютера, разрешал инквизиторам 
преследовать ведьм не столько за ночные полеты на шабаш, сколько потому, что 
они отрицали католическую веру и совершали «много вещей, имевших привкус ереси».
 Основное преступление заключалось в вызывании дьявола и противостоянии церкви; 
насылание смерти или болезни было дополнительным. Как далеко отстоял При-ериас 
от своего противника? Аютер, который верил, что лично разговаривал с дьяволом, 
уверял, что «Наши обычные грехи обижают и гневят Господа... Каков же тогда 
должен быть Его гнев против К., которое мы можем справедливо обозначить как 
измену Его Божественному величию и ниспровержение бесконечной силы Господа?»
К. считалось недопустимым преступлением, поскольку включало в себя недопустимые 
вещи. Как для духовных, так и для гражданских судов на протяжении более двух 
столетий одновременность таких явлений, как не пользующаяся симпатией соседка и 
мертвая корова или больной ребенок была доказательством причинно-следственной 
связи: ведьма занималась К. Сила, необходимая для причинения подобного вреда, 
могла быть приобретена только через договор с Дьяволом. Предполагаемый договор 
являлся «преступлением совести», заключавшимся в инакомыслии. Его идея была 
изобретена судьями, а признания извлекались под пытками. Вовсе не удивительно, 
что великий юрист Гриландус, веривший в реальность К., говорил, что он никогда 
не видел и не слышал о ведьме, пойманной на месте преступления.
Благодаря тому, что К. было настолько серьезным, насколько и трудно доказуемым, 
в 1468г. оно было объявлено crimen excepta, чрезвычайным преступлением, 
предусматривавшим чрезвычайные меры судопроизводства и пресечения. Принимались 
показания неправоспособных лиц: например, свидетельства маленьких детей о 
встречах с дьяволом, показания соучастников, лжесвидетелей и отлученных от 
церкви. Пытка разрешалась, чтобы вынудить преступника признаться; в 
действительности же на ней настаивали, поскольку признание без пытки считалось 
ненадежным. И чтобы обеспечить занятость и оплату целого аппарата охотников за 
ведьмами, обвиняемым приходилось называть или изобретать имена сообщников, 
которых в свою очередь пытали, чтобы они признались и назвали следующие имена. 
На тех территориях, где идея crimen excepta отвергалась, К. не было. Так, 
например, в герцогстве Юли-ерсберг ни одна ведьма не была сожжена в период с 
1609 по 1682 гг.
Раннее средневековье, так называемые «темные века», были относительно свободны 
от преследований. Заблуждение было продуктом Ренессанса. В средние века условия 
были более или менее стабильными, в XVI и XVII вв. происходило брожение умов, и,
 следовательно, установившийся социальный порядок ощущал большую потребность в 
защите от возможных ниспровергателей. Казни создавали обстановку террора, 
которая, по мысли властей, должна была обеспечить покорность масс. Около 1600г. 
Боге описывал собственные впечатления: «Германия почти полностью занята 
строительством костров для [ведьм]. Швейцария также была вынуждена стереть с 
лица земли многие из своих деревень. Путешествующий по Лотарингии может видеть 
тысячи и тысячи столбов, к которым привязывали ведьм».
Как только феодализм начал переростать в капитализм, колдовская истерия 
достигла своей вершины. Так, например, в Англии охота на ведьм впервые 
усилилась при Елизавете, а затем — в XVIIe., в период Республики, во многом 
отмеченном прогрессивными политическими, экономическими и философскими 
взглядами. Однако, с падением феодализма в 1686г. и полной победой капитализма, 
воплотившейся в новом монархе Вильгельме Оранском, немецкоязычном князьке из 
самого большого в Европе банковского сообщества, К. прекратилось. Коммерция не 
способна была развиваться в нестабильном мире, где инквизиция могла 
преследовать давно умершего человека и конфисковывать его собственность у 
наследников спустя многие годы. Деловые люди не могли полагаться на мир, где 
коммерческие соглашения могли быть своенравно уничтожены при намеке на ересь.
Конец К. наступил в различных странах в разное время. Датой последних казней 
можно считать следующие: в Голландии 1610, В Англии — 1684, в Америке — 1692, в 
Шотландии — 1727, во Франции — 1745, в Германии — 1775, в Швейцарии — 1782, в 
Польше — 1793. В Италии инквизиция приговорила к смерти шарлатана Калиостро в 
1791г., но заменила приговор пожизненным заключением.
Многие факторы способствовали тому, что К. перестало восприниматься как ересь. 
В Германии обвинениям в колдовстве подверглось почти все население, и многие 
земли были вынуждены прекратить репрессии ради сохранения оставшихся в живых.
Головы двух дьяволов, Из книги Ф.Барретта. The Magus (1801).
В Англии этому способствовала как клерикальная оппозиция, так и скептики, 
озабоченные искажением библейских текстов, поскольку верующие в ведьм чаще 
ссылались на Библию, чем на церковную традицию. В Голландии, одной из первых 
стран, переросших феодализм, К. исчезло очень рано: после 1610г. там не было 
убито ни одной ведьмы. Подобная рационалистическая атмосфера привлекла в I 
олландию многих преследуемых за К., как католиков, так и кальвинистов, а также 
и ученых, противостоявших заблуждению. Во Франции эдикт Людовика XIV от 1682г. 
в большей степени, чем любые другие законы, прекратил преследования за К. Но во