и заставлять их делать то, что они, элементалы, хотят, когда их души лишились 
защиты, даваемой телом! Они могут использовать эти телесные души, чтобы 
передвигать предметы, переносить их в дальние страны и проделывать другие 
штучки в том же духе, которые непосвященному могут показаться чудесами". 
Следовательно, уровень сознания, связанного с четвертым принципом (животной 
душой), после того, как из низшей триады жизнь и сознание ушли, может быть 
очень разным в зависимости от того положения, которое установилось, пока 
существовала связь с телесной оболочкой. Душа обычного человека с умеренными 
желаниями в камалоке не обладает достаточными сознанием и интеллектом, чтобы 
понять, что физическое тело умерло, а самой ей предстоит распасться; но душа 
человека, чье сознание было полностью сконцентрировано на собственном "я", 
может оказаться сознательной и мыслящей настолько, чтобы помнить прошлую жизнь 
и чувствовать свою неизбежную судьбу. Желая продлить свое существование, она 
может присоседиться к некоему живому существу, используя его организм в 
качестве прикрытия и сделав его одержимым. Не только слабохарактерные люди, но 
и животные могут стать жертвой подобных действий. 
Для бесчувственного и бессознательного тела нет разницы, в каких условиях оно 
будет дальше существовать или же вообще исчезнет, поскольку оно не сознаёт 
своего существования; но для души, в которой от божественной искры интеллекта, 
возгоревшейся от шестого принципа, вспыхнули чувствительность и сознание, 
окружение немаловажно, ибо она может осознать его более или менее полно, в 
зависимости от того, насколько она сама сознательна. И то, что будет окружать 
его после смерти, человек творит для себя сам в течение жизни — своими мыслями, 
словами и делами. 
Мысли материальны и плотны для тех, кто живет на плане мыслей. Даже на 
физическом плане каждая существующая форма есть материализованная мысль, 
выращенная или созданная так, чтобы иметь определенную форму; мир душ таков, 
что всякая мысль сама по себе предстает материальной и плотной для того, кто 
существует в нем. Человек являет собой центр, из которого постоянно возникают 
мысли, кристаллизующиеся в формы в мире душ. Мысли человека вещественны, они 
наделены жизнью, обладают формой, осязаемы, реальны и даже более прочны и 
долговечны, чем формы физического плана. Благие мысли легки и взлетают выше нас,
 дурные — тяжелы и опускаются в мир, лежащий под нами, в область самых грубых, 
болезненных и плотских мыслей, рождающихся у невежественных и злобных людей. 
Этот мир еще более материален и плотен для своих жителей, чем наш для нас; там 
обитают созданные людьми персонифицированные божества, бесы и чудовища, 
сотворенные человеческим воображением. 
Они — лишь порождения мысли, и, тем не менее, они реальны и вещественны для тех,
 кто живет среди них и сознаёт их существование. Мифы об аде и чистилище 
основаны на ошибочно истолкованных фактах. "Адские бездны" существуют, каждый 
человек творит их для себя сам. Жестокий создает чудовищ, давая при жизни волю 
своему больному воображению, а лишившись тела, он будет притянут к своим 
созданиям. Немного найдется тех, кто не поддавался бы дурным мыслям; такие 
мысли — отражение зловещего свечения, исходящего из области зла, но они не 
могут обрести форму, если только мы не придадим её им, концентрируясь на них и 
питая их содержимым нашего ума. Любовь — это жизнь добра, злоба — жизнь зла. 
Дурная мысль, возникшая неосознанно, остается иллюзией, лишенной жизни, но 
дурная мысль, порожденная злобой, обретает жизнь и несет зло. Если она 
воплотится в поступок, в мире родится новый демон. Ужасы ада существуют только 
для тех, кто сознательно, добровольно и злокозненно трудился, населяя его 
творениями своей фантазии; красота небес откроется лишь тем, кто при жизни 
создал небеса в себе самом. 
Мы можем осознавать существование чего-либо, только если между нами и им 
существуют некие отношения. Человек, который за всю свою жизнь не создал ничего,
 что могло бы войти в соприкосновение с его бессмертным "Я", не найдет после 
смерти ничего бессмертного, с чем он мог бы соприкоснуться. Если всё его 
внимание концентрируется на физических потребностях, сфера его сознания при 
жизни будет ограничена этими потребностями. Когда он покинет свою материальную 
обитель, этих потребностей у него уже не будет, и он перестанет их сознавать. 
Поскольку в душе его нет ничего, что могло бы войти в соприкосновение с духом, 
эта душа не потеряет того, чем не владела, и не обретет того, чего не желала, а 
останется чистой, с единственным сознанием "я есмь", которое она не может 
утратить, пока длится её существование. Если мы отдаем профессору или 
священнику право мыслить за нас и быть блюстителем наших духовных устремлений, 
мы перестаем быть творцами собственных мыслей и устремлений. Удовлетворяясь 
чужими мнениями, мы не вырабатываем своих твердых мнений и убеждений. 
Искусственное сознание, созданное иллюзорными отражениями чужих мыслей в 
зеркале индивидуального разума, не способно проникнуть никуда, а голые мнения 
без внутренней убежденности не отложатся глубоко в душе. Такие умы, 
вскормленные иллюзиями, останутся бесплотными, когда все иллюзии рассеются. 
Каждая причина порождает следствие. Иллюзии, сотворенные разумом, имеют силу и 
не умрут, пока эта сила не истощится. Они продолжат действовать и на 
субъективном уровне, порождая другие иллюзии по закону согласия, который 
управляет сообществом идей. Все иллюзии найдут свой конец в той области, к 
которой они принадлежат. Эгоистические желания исчезнут в сфере "я"; стремления 
и мысли, выходящие за эти рамки, принесут своему обладателю награду, если они 
добрые, и наказание, если они дурные, соответственно в областях Добра или Зла, 
дэвачане или авичи. Но после того, как все силы, вызванные к жизни за время 
земного существования, иссякнут, не останется ничего, кроме вечного сознания "я 
есмь", и внутренней устремленности к добру или злу, с которыми новому существу