после чего в реторте обратить воду в пар и сконденсировать опять, в 
получившейся жидкости будет присутствовать та же капля масла. Возвышенный 
характер может за время жизни утратить свою индивидуальность и опуститься до 
общего уровня, но коль скоро он обозначил своё отличие от остальных, всё, что 
есть в нем особенного, переживет смерть формы. Для изменения характера нужна 
индивидуальная форма: чтобы возникла индивидуальная форма, должен существовать 
характер. 
Желая создать форму, мы должны первым делом задать её характер. Скульптор, 
который бесцельно обтесывает камень, не составив себе точного представления о 
том, что же именно он хочет изваять, никогда не сотворит шедевра. Форма — это 
храм, где характер учится и обретает опыт, проходя через жизненные испытания. 
Чем суровее испытания, тем быстрее развивается характер индивида; при легкой 
жизни форма порой вырастает до больших размеров, но характер останется слабым; 
тяготы могут истощить форму, но они укрепят дух. Формы растут за счет других 
форм; развитие одного характера может вызвать развитие прочих. Формы истощаются,
 если отдают часть своего вещества иным формам; характеры крепнут, делясь с 
другими своей силой. Индивиды пьют энергию друг друга, пока им требуются 
материальные формы, но однажды сформировавшийся характер черпает силы в себе 
самом. На самом низшем плане, где импульсы физической жизни действуют очень 
вяло, конкретная форма может пребывать изолированно достаточно долгое время: 
век булыжника или бриллианта исчисляется многими столетиями, ибо всепожирающее 
пламя Жизни в них едва тлеет; однако для тех форм, в которых жизнь бурлит, 
постоянная изоляция представляет угрозу существованию. Чем выше мы поднимаемся 
по лестнице живых существ на физическом плане, тем менее они способны 
выдерживать изоляцию. Одинокая сосна может расти одна среди снега и льда, 
практически на голом камне, где не выживет никакое более высоко организованное 
существо; зверь способен жить более или менее сам по себе в лесу, а человек в 
такой ситуации умер бы с голоду. Жизнь, заключенная в форму, должна питаться 
другими формами; характер самодостаточен, соприкосновение с другими характерами 
ему нужно только как применение его сил, и по мере того, как он растет и всё 
больше использует свои возможности, собственная его сила крепнет. 
Свойства, которые образуют характер, не имеют формы; они могут быть выражены в 
форме, но после того, как форма распадается, возвращаются опять туда, где форм 
нет. Абстрактные идеи, такие, как добро, зло, мудрость, сила, любовь, надежда, 
вера и милосердие, не имеют никакой формы, но они могут стать характерными 
чертами живого существа и сделать его хорошим или плохим, мудрым или 
могущественным и т. д. И всё же эти качества существуют, даже если они не 
явлены в формах; формы не способны создавать сами собственные свойства, но 
служат лишь выражением существующих принципов, которые могут проявиться, а 
могут и не проявляться в формах. 
"Дух", или характер, выступает как проектировщик формы; астральные силы Природы 
— её зодчие, а физический план поставляет материал, необходимый, чтобы сделать 
форму вещественной и дать ей возможность контактировать с этим планом. Мысль — 
могущественная сила, вызывающая формы к жизни. Мысли человека, живущего в 
физическом теле, определяют стремления его души, когда она находится в 
субъективном состоянии, а эти стремления, в свою очередь, притягивают другие 
влияния и связывают её опять с формой. Человек, не ощущающий себя отдельной 
личностью и не желающий жить в качестве такой личности, может в субъектном 
состоянии остаться безличной силой, духовно превосходящей любую личность; но 
тот, кого влечет иллюзия "я", будет притянут к форме. Сущность, влекомая 
иллюзией "я", может воображать себя чем-то отдельным, отделенным от 
универсальной Жизни и все остальные существа рассматривать как нечто отличное 
от целого. Эта иллюзия питает бесчисленное множество других иллюзий. Из 
ощущения "я" возникает любовь к себе и стремление продолжить своё существование 
как личности, порождающее жадность, корыстолюбие, зависть, ревность, страхи, 
сомнения и печаль, боль и смерть, а также целую вереницу переживаний и 
страданий, которые делают жизнь человека безрадостной и мешают ему достичь 
вечного счастья. Если человек несчастен и не способен найти счастье внутри себя,
 самый надежный и быстрый способ обрести радость и покой состоит в том, чтобы 
забыть себя и жить, так сказать, в других, объединив свое сознание с сознанием 
иных людей — некоторых или даже всех. Осознавая других и сочувствуя другим, он 
прекратит думать о себе, и иллюзии, порождаемые "я", на время перестанут его 
терзать. Человек, который живет в эмоциональной изоляции, не будет 
интересоваться ничем, кроме своих личных проблем. Все его энергии 
концентрируются внутри него, и он становится постепенно всё более и более 
ничтожным и духовно мелким. Мало-помалу мысли его опускаются на низшие планы, 
он делается все "тяжелее", по мере того как душа его уплотняется; и если 
однажды полученный импульс к нисходящему движению не будет ничем уравновешен, 
человек станет погружаться всё глубже и глубже, покуда его личность после 
смерти формы не исчезнет в вихре, и он не перестанет существовать в 
человеческой форме, так как ещё при жизни утратил человеческий характер. Когда 
физическое тело истлеет, а "магнетическое тело" рассыплется, составляющие его 
душу элементы ещё не исчезнут. Это существо окажется игрушкой главенствующих 
своих эмоций, оно не будет двигаться осмысленно, ибо, не имея интеллекта, не 
сможет принять никакого решения, а станет метаться, влекомое инстинктами, пока 
все запасы энергий в нем не исчерпаются и не кончится его бытие как формы.41 
Как и на физическом плане, существо, оказавшееся в изоляции на астральном плане,
 будет страдать от голода. Эмоция, чтобы жить, должна питаться сходными с ней 
эмоциями, иначе она поглотит своего носителя. Человек, который очень сильно 
любит другого человека или очень к чему-то привязан и не в силах достичь