"Гелиндлер" на высоких нотах. Окончив ее, начинал гладить себя по животу,
приговаривая: "Уфф! ", постепенно выпрямлялся и вдруг рывком, как из ножен,
вытаскивал саблю из тела и бросал ее в сторону. Все видели, что крови на
животе нет".

В других случаях, сообщал тот же свидетель, Оразназар в присутствии
множества зрителей пронзал себя ножом и также оставался невредим.

Одна из характерных черт мистических приемов и практики - их удивительная
всеобщность. За тысячи километров от Туркмении, в Сирии, нечто подобное
наблюдал недавно советский журналист Сергей Медведко. Действующее лицо -
шейх небольшого сирийского города Абдель Кадар ар-Рифаи. Вот как
рассказывает об этом сам Медведко:

"Собравшиеся прочли молитву, затем трое мужчин в рубахах до пят - галабиях
- извлекли из шкафа огромные бубны. Остальные раскачивались в такт
ритмичным ударам и повторяли какие-то слова. Затем ритм ускорился. Люди
постепенно входили в экстаз, многие неистово раскачивались, иные, закрыв
глаза, мотали в такт головой. Затем все встали, образовав нечто вроде
хороводного круга. Под влиянием ритма люди приходили в исступление.

Потом в центре круга оказался шейх, смуглый человек среднего роста, одетый
в черную галабию. Он достал из шкафа две сабли и какую-то трость. Положив
на ковер сабли, он поднял "трость". Неуловимое движение - и в одной его
руке осталась "трость", служившая, стало быть, ножнами, а в другой
появилось нечто вроде шпаги без эфеса. Взмахнув этим оружием несколько раз,
он внезапно бросился ко мне. Скажу честно, я испугался. Шейх, подбежав ко
мне, задрав свою галабию и обнажив живот, заорал: "Коли! и сунул мне
рукоять "шпаги".

Мне стало не по себе, я пробормотал: "Не могу! ", но шейх вложил в ладонь
рукоять "шпаги", приставил острие к своему животу правее пупка и навалился
на клинок всем телом. Народ исступленно кричал, оглушительно били бубны.
Поняв, что от меня проку мало, шейх схватил лезвие двумя руками, и я
почувствовал, как рукоять (я все еще держал ее) на несколько сантиметров
продвинулась вперед. Конец клинка исчез в его животе. Он прижал мою руку к
тому месту, где холодный металл вонзался в живот. Мои пальцы ощущали, как
лезвие уходит все глубже, но никакой крови не было! Внезапно шейх отпрянул
с торчащим из живота клинком, потом вновь ринулся ко мне и резко
наклонился: рукоятка уперлась в пол, он с размаху навалился на острие - из
спины появился конец клинка. Еще один такой прыжок и рукоять приблизилась к
животу вплотную. И вот, вложив ее в мою ладонь, он закричал: "Тяни! " Я
потянул клинок на себя. Шейх уперся, народ неистовствовал. Я вытащил
лезвие. Общий экстаз постепенно спадал".

Похожие рассказы мне приходилось слышать о суфиях и о сибирских шаманах. В
состоянии экстаза такой шаман наотмашь бьет себя ножом, вонзает лезвие в
тело, также не причиняя себе вреда и не испытывая боли. То же делают и
киргизские шаманы, с размаху вонзая себе в живот нож по самую рукоять.
Потом на этом месте, как и у туркменского шамана, и у сирийского шейха, не
остается следа.

Не напоминает ли это в какой-то мере то, что происходит, когда работают
филиппинские врачи-целители? Как рассказывают очевидцы и подтверждают кадры
фильмов, снятых во время операций, такой целитель пальцами руки
безболезненно и бескровно раздвигает мышцы пациента и ткани его тела. Потом
после операции он рукой же соединяет их, и на этом месте также не остается
следа. Если шаман или шейх - расчленяют ткань своего тела посредством
сабли, "шпаги", ножа, то целитель делает то же пальцами рук. Если другие
совершают все это в состоянии транса, то целитель - в медитативном,
молитвенном состоянии.

Назовем ли мы происходящее властью человеческого духа над телом, властью
воли или иных состояний сознания - это не имеет ни малейшего значения. И ни
малейшего смысла. Феномен существует независимо от терминов и наших попыток
свести его к словам или понятиям, доступным нашему пониманию.

Впрочем, и эта способность, сколь исключительной ни представлялась бы она,
далеко не самое поразительное из возможностей воздействовать на себя и свое
тело.

Предметы, висящие в воздухе

Прежде чем сказать об еще одной уникальной такой способности, как бы
поясняя и предваряя то, о чем пойдет речь, я должен буду остановиться
вкратце на еще одной форме воздействия человека на предметы - о левитации.

Среди прочего, что делала Кулагина, было "подвешивание в воздухе" шарика от
пинг-понга. Этот опыт проделывался в условиях самого строгого контроля,
фиксировался на фотои кинопленке и подтверждался многочисленными и