адептов. 
         "Золотая Заря", основанная в 1887 г., происходила от английского 
общества розенкрейцеров, созданного за двадцать лет до того Робертом 
Вентуортом-младшим; она вербовала своих членов среди мастеров-каменщиков 
(масонов). Общество розенкрейцеров состояло из 144 членов,среди которых был 
даже Бульвер-Литтон, автор "Последних дней Помпеи". 
         "Золотая Заря", численность которой была еще меньше, поставила своей 
практической целью магические церемонии и получение власти и знаний, доступных 
посвященным. Руководителями были Будмэн, Мейтерс и Рене Десткотт ("Посвященный",
 о котором Мэйчен говорил Туле в своем письме от 1900 г.). "Золотая Заря" была 
в контакте со сходным германским обществом, а некоторые ее члены входили 
позднее в знаменитое антропософское движение Рудольфа Штайнера, потом - в 
другие влиятельные движения донацистского периода. Мастером "Золотой Зари" был 
Алистер Кроули, совершенно необыкновенный человек, один из наиболее крупных 
умов того "нового язычества", следы которого мы обнаруживаем в Германии. 
         После смерти Будмэна и отставки Десткотта Великим Мастером "Золотой 
Зари" стал С. Л. Мейтерс, который руководил ею некоторое время из Парижа, где 
женился на сестре Лнри Бергсона. 
         Находясь во главе "Золотой Зари", Мейтерс был замещен знаменитым 
поэтом Иитсом, получившим позднее Нобелевскую премию. 
         Иитс принял имя "Брат Демон - Бог Наоборот". Он председательствовал на 
собраниях в шотландском костюме, в черной маске, с золотым кинжалом у пояса. 
         Артур Мэйчен принял имя "Филус Акварти". Только одна женщина вошла в 
"Золотую Зарю" - Флоренс Фарр, директриса театра и близкая подруга Бернарда Шоу.
 Там можно также было найти писателей Блэквуда, Стокера, автора "Дракулы", и 
Сакса Ромера, равно как и Пека, шотландского астронома, президента Королевской 
Академии. Кажется, что эти высокие умы были отмечены "Золотой Зарей" навсегда. 
По их собственному признанию, их мировоззрение изменилось, и практика, которой 
они занимались, не переставала казаться им действенной и достойной похвалы. 
         Некоторые тексты Артура Мэйчена воскрешают знание, забытое большей 
частью людей, хотя и необходимое для правильного понимания мира. Даже для 
неподготовленного читателя беспокоящая истина просвечивает между строками этого 
писателя. Когда мы решили процитировать вам некоторые страницы Мэйчена, мы еще 
ничего не знали о "Золотой Заре". Хоть мы и сохранили все пропорции и наше 
спасительное смирение, здесь с нами произошло то же, что происходит с самыми 
великими жонглерами: от равных по ловкости рук их отличает то, что во время их 
лучших упражнений предметы начинают жить самостоятельно, ускользают от их воли, 
проявляют непредвиденную удаль. Так и нас обогнало магическое. Мы искали в 
поразившем нас тексте Мэйчена общее освещение аспектов нацизма, - показавшихся 
нам более значительными, чем все сказанное официальной историей. Нетрудно 
заметить, что нашу систему поддерживает неумолимая логика, которая могла бы на 
первый взгляд показаться ошибочной. В известном смысле мало удивительного в том,
 что эта информация приходит к нам от члена общества посвященных, явно 
отмеченного печатью "ново-язычества".


ГЛАВА 4. ГРЕХ - ЭТО ПОПЫТКА ВЗЯТЬ НЕБО ШТУРМОМ

         Вот этот текст - введение в новеллу под заглавием "Белый народ". 
Новелла, написанная после "Великого бога Пана", вошла в сборник, который был 
опубликован после смерти Мэйчена и назывался "Рассказы об ужасном и 
сверхъестественном". "Амброз Бирс сказал: - Колдовство и святость - вот 
единственная реальность. Магия оправдывает себя в детях: они едят корки хлеба и 
пьют воду с гораздо большей радостью, чем та, которую испытывает эпикуреец. - 
Вы говорите о святых? - Да. И о грешниках тоже. Я думаю, что вы впадаете в 
ошибку, характерную для тех, кто ограничивает духовный мир самыми высшими 
областями. Извращенные существа тоже составляют часть духовного мира. Обычный 
человек, плотский и чувственный, никогда не будет настоящим святым. И настоящим 
грешником - тоже. Мы по большей части просто противоречивые создания и, в общем,
 не заслуживаем внимания. Мы следуем нашим путем по повседневной грязи, не 
понимая глубинного значения вещей, и поэтому добро и зло в нас идентичны - 
случайны, незначительны. 
         - Значит, по вашему мнению, настоящий грешник - это аскет, как и 
настоящий святой? -Тот, кто велик в добре, как и во зле, оставляет 
несовершенные копии и идет к совершенным оригиналам. Для меня нет никакого 
сомнения: святейшие из святых никогда не совершали добрых дел в обыденном 
смысле слова. А с другой стороны - существуют люди, опустившиеся до дна 
пропасти зла, но за всю свою жизнь никогда не совершившие того, что мы называем 
"дурным делом". 
         Он на мгновение вышел из комнаты. Котгрейв повернулся к своему другу и 
поблагодарил его за то, что он представил его Амброзу. 
         - Он великолепен, - сказал он. - Никогда не слышал ничего столь 
хлесткого. 
         Амброз вернулся снова с запасом виски и щедро налил обоим. Свирепо 
критикуя секту воздерживающихся, себе он налил стакан воды. Он стал было 
продолжать свой монолог, но Котгрейв прервал его: - Ваши парадоксы чудовищны. 
Человек может быть великим грешником, и тем не менее не делать ничего дурного? 
Ну и ну! - Вы очень ошибаетесь, - возразил Амброз. - Я никогда не занимаюсь 
парадоксами. Я бы очень хотел, чтобы мне это удавалось... просто я сказал, что 
человек может быть большим знатоком бургундских вин и при этом никогда не пить