торжественного обращения "к тем, чье сердце очищено: Он, душа которого в 
течение долгого времени не хранила в себе зла, особенно со времени целительного 
воздействия на него Слова, да услышит таковые учения, которые были потаенно 
высказаны Иисусом Своим истинным ученикам". Так начиналось "посвящение тех, кто 
был уже очищен, в священные Мистерии". Только такие могли познать реальности 
невидимых миров и вступить в священные пределы, где, как в былые времена, 
учителями были ангелы и где знания давались наглядно, а не с помощью одних 
только слов. Нельзя не поразиться разницей, которую обнаруживают эти Христиане 
по сравнению с их современными преемниками. У первых - совершенная чистота 
жизни, соблюдение праведности, осуществление божественного Закона во всех 
подробностях внешнего поведения были - так же, как и у язычников - только 
началом пути, а не его концом. В наши времена цель религии вполне закончена, 
если ей
удалось создать Святого; тогда же высшие воздействия религии были обращены на 
достигших святости, и только чистые сердцем приводились к Блаженному Видению. 
То же указание на тайное обучение появляется снова, когда Ориген опровергает 
аргументы Цельсия относительно разумности сохранения обычаев предков, когда оно 
основано на уверенности, что "отдельные части земли были с самою начала 
распределены между различными направляющими Духами, и предоставлены 
определенным правящим Силам, и таким образом происходит управление миром"*41. 
Опровергнув выводы Цельсия, Ориген продолжает: "Но так как мы считаем возможным,
 чтобы некоторые из тех людей, которые привыкли к более глубоким исследованиям, 
могут напасть на этот трактат, попытаемся изложить несколько соображений более 
глубокого рода, заключающих мистическую и сокровенную точку зрения, касающуюся 
первичного распределения различных частей земли между различными правящими 
Духами"*42. Он утверждает, что Цельсий неверно понял более глубокие основания, 
на которых построены земные дела, и вслед за этим цитирует из Второзакония, 
XXXII, 8-6: "Когда Всевышний давал уделы народам и расселял сынов человеческих, 
тогда поставил пределы народов по числу Ангелов Божиих; ибо часть Господа - 
народ Его; Иаков наследственный удел его". Мы берем греческий перевод, в 
котором упоминаются Ангелы Божии, и обращаем внимание читателя на последнюю 
часть, в которой "часть Господа" относится к правящему Ангелу Еврейскою народа, 
а не к "Всевышнему", т. е. Богу. Понимание этой разницы исчезло благодаря 
общему невежеству, и отсюда нередко неподходящее употребление слова "Господь" в 
смысле "Высочайшего". Затем Ориген рассказывает историю Вавилонской Башни и 
продолжает:
"Но по этому поводу многое, и притом мистического значения, может быть сказано; 
придерживаясь такового, выходит: "чтобы учение о вхождении душ в тела (но не 
переселение из одного тела в другое) не было выставлено перед простым 
непосвященным пониманием, и то, что свято, не было отдаваемо псам и жемчуг не 
был бросаем перед свиньями. Ибо такой образ действия был бы грешен, 
соответствовал предательству сокровенных признаний Божественной Мудрости... 
Будет достаточно, если представить в стиле исторического повествования то, что 
долженствует дать сокровенное значение в облачении истории, дабы имеющие 
способность на то, могли добиться сами всего, что относится к данному 
предмету"*43. Он излагает затем более подробно историю Вавилонской Башни и 
говорит:
"Теперь же имеющий на то способность да поймет, что в том, что принимает 
внешний вид истории и содержит в себе нечто буквально верное, содержится кроме 
того и более глубокое значение..."*44 Доказывая, что "Господь" более 
могуществен, чем остальные Духи, правящие различными частями земли, и что Он в 
наказание послал свой народ, чтобы он жил под владычеством иных Сил, а 
впоследствии взял его обратно вместе с другими вошедшими в его состав 
народностями, Ориген делает такое заключение: "Как мы уже сказали, эти 
замечания делаются нами с скрытым намерением, чтобы указать на ошибки тех, 
которые утверждают..."*45 то же, что Цельсий. Отметив, что цель Христианства в 
том, чтобы мы стали мудрыми*46, Ориген продолжает: "Если вы подойдете к книгам, 
написанным после Иисуса, вы найдете, что все то множество верующих, которые 
внимают притчам, находятся как бы "вне", и достойны лишь внешних учений, тогда 
как ученики узнают отдельно от других объяснение притч. Ибо отдельно Своим 
собственным ученикам Иисус открывал все, считая выше толпы тех, кто желал знать 
Его мудрость. И Он обещал тем, кто верит в Него, послать таковым мудрых людей и 
книжников... И Павел также в списке Charismata, пожалованным Богом, поместил 
сперва "Слово мудрости", а затем уже, как второстепенное, "слово знания", и уже 
в третьих, еще ниже, "веру". И потому, что он считает "Слово" выше, чем 
чудодейственные силы, он помещает "сотворение чудес" и "дары исцеления" ниже, 
чем дары Слова"*47. Евангелие, несомненно, помогает и невежественному, "но оно 
не помеха к познанию Бога, В помощь, ведет к образованности, изучению наилучших 
понятий и достижению мудрости"*48. Что касается неразвитых людей, "я стараюсь 
улучшить и таковых в меру моей способности, хотя я и не желал бы строить 
христианскую общину из таких материалов. Ибо я предпочитаю
искать более сведущих и проницательных, так как они способны пониматъ значение 
суровых изречений"*49. Здесь перед нами ясно выражена древняя христианская 
мысль, вполне совпадающая с соображениями, высказанными в первой главе этой 
книги. В христианстве есть место и для невежественных, но оно назначено не 
только для них и обладает глубинными учениями для "сведущих и проницательных". 
Для этих последних Ориген и старается доказать, что еврейские и христианские 
Писания имеют тайный смысл, скрытый под историческим изложением, видимое 
значение которого отталкивает их как нелепое, вроде истории змея и древа жизни, 
и "другие утверждения, которые следуют и которые сами по себе могут привести