аётся нравственное сообщество 
людей Водолея — что проявилось в образовании христианских общин. Мечту о таком 
обществе являла и идея коммунизма: неслучайно православный деятель прошлого 
века Бердяев писал о том, что коммунизм имеет все черты религии. 
    
    В общей системе религиозных вер религии главной кардинальной точки года — 
христианство и иудаизм — можно назвать религиями возрождения. Их объединяет 
психология душевных трансформаций, нацеленных на сознательное формирование 
будущего в опоре на мыслительный процесс. Их философским синтезом можно считать 
учение о единстве человеческой свободы и высшего предопределения: о свободе 
воли человека, чудесно рожденной материально предопределёнными законами этого 
мира и рождающей его согласно божественному предопределению. Их общий образ 
человека, свободно следующего божественному предопределению,— это образ мессии.
    Будучи наиболее кардинальным знаком из всех кардинальных, Овен задаёт самую 
радикальную идею. Но как знак огня, он вспыхивает и гаснет: устремлённый к 
новому, он не придерживается никаких устойчивых моделей (в отличие от Рыб, 
которые, будучи ещё привязаны к прошлому бессознательной гранью своего бытия, 
регламентировали своё поведение). Первые христиане героически погибли бы вместе 
с их идеей, если бы её не сохранила вера в чудеса стабильного знака Водолея, 
давая возможность длительного существования религии. Мутабельный знак Рыб, 
предвосхищающий христианство и поддерживающий его верой, служит связующим 
звеном между искрой настоящей новой реальности Овна и мыслью будущего Водолея. 
Иногда всё христианство определяют как знак Рыб, поскольку Рыбы — символ веры 
как таковой и этим знаком можно обозначить любую глобальную религию. Но суть 
христианства — не в рыбьем смирении перед тяжестью мира, а в преодолении её — 
радостью надежды на будущее.
    Веру в будущее в большей степени являет православие, оставаясь краеугольным 
камнем христианства. Католичество же опорой стабильной формы веры делает не 
идею, а религиозный институт, обожествляя папскую власть (Юпитер). Но согласно 
водолейской доминанте христианского мировоззрения, истинный христианин — не тот,
 кто регулярно исполняет обряды. А тот, кто живёт невозможной надеждой на то, 
чего нет и не может быть, зажигая её в себе и не давая ей угаснуть. И в большей 
степени, чем православная церковь, искру веры христианства — и культурные 
завоевания России — хранит и доносит до нас по-овенски православное понятие 
подвига.
    Вспыхнувшая как ярчайшая идея лучшего из знаков — первого весеннего знака 
Овна, христианская вера оказывается нестабильна без поддержки мечты Урана или 
церкви Юпитера. Она выносит саму себя за рамки создаваемой ей культуры, не зная 
покоя буддизма и золотой середины даосизма. Христианская культура ратует за 
новое и потому разрушает мировое равновесие сил, так как не видит в нём горения 
идеи. Её методы радикальны, и атеизм — это лишь одна из её идей свободы, а 
строительство коммунизма — мечты наяву — не более смелый шаг, чем мученичество 
первых христиан или крестовые походы. Коммунистическая идея — это естественное 
стремление к стабильной форме существования пламени Овна — правды созидания 
нового мира, которая в этом мире живёт лишь временно. (Это соответствует тому, 
что опорой Овна является Рак — знак бесконечной изменчивости жизни.)
    Если бы удалось вернуть православию его исконно-воинствующее, овенское 
начало, не только разрушающее старые каноны, но и прокладывающее новые пути, 
это стало бы настоящим возрождением этой религии. Современность христианства — 
в его активной позиции. Без неё оно остаётся лишь архаической историей или 
утопией будущего.
    
    
    
ИСЛАМ
    
    "Когда Аллах хочет добра какому-либо народу,
    он даёт знание его царям и царскую власть учёным."
     (Акуширван)
    
    Путём, перенявшим черты одновременно Рыб и Овна, иудаизма и христианства, 
впитавшим в себя их идеи и их мифологию, стал ислам. Психологию мусульманства, 
как и национальный характер арабского мира, мы можем сопоставить знаку 
Скорпиона, которого со знаком Овна роднит общий управитель Марс, а со знаком 
Рыб — эмоциональная стихия воды. Подобно христианству, ислам основывается на 
образе совершенной личности, но вера его носит более чувственный характер, чем 
христианская, по-водолейски приверженная холодному царству духа, изгоняющего из 
религии всякую чувственность. Интересно, что в мифологии образы Марса и Плутона 
некогда составляли один архетип (бога войны и смерти), а далее их функции 
дифференцировались (личное начало воина Марса оказалось противопоставлено силам 
невидимого мира Плутона). Подобно этому, в истории развития религиозного 
сознания также возникло противопоставление учений, возникших из единого корня и 
базирующихся на тех же архетипах Овна и Скорпиона: христианства и ислама. 
    Импульс энергии, дающий силу новому рождению, подразумевает единство и 
борьбу противоположностей (духа и материи, отраженную в иудаизме как полярности 
созданного мира, а в христианстве как "нераздельность" и "неслиянность" двух 
природ Христа). Эти два аспекта единства и противопоставления проявляют 
различие Марса и Плутона: Марс ставит акцент на единстве и нераздельности, 
Плутон — на разделении и борьбе. Марсианскую идею единого порыва возрождения 
проявило христианство, приобретя водолейский акцент в православии и 
католической идее соборности. А содержащийся в иудаизме аспект 
противоположности двух полюсов творения, необходимый для трансформации мира и 
соответствующий архетипу Скорпиона, выявил ислам и его наиболее мистическая 
ветвь — суфизм, как учение о любви.
    В некоторой степени к психологической проблематике Скорпиона обращалась 
также идеология средневекового католичества, сделавшая акцент на земных 
страданиях Христа и мучеников-христиан. Но идеалистическая ориентация Водолея: 
тяга к тому, чтобы увидеть чудо вместо истины земной любви и борьбы,