гии соответствуют планете Нептун. Образ этой планеты 
раскрывает первая из составных частей Вселенной: высший из сефирот — Кетер. 
Именно он является невидимой основой здания Вселенной, скурпулёзно выстроенного 
каббалистами из десяти понятий: для чего они взяли за основу меркурианскую 
реальность нашего мира, основы счета и знания — пальцы рук и буквы своего 
алфавита. К Кетеру восходит душа после смерти, и вершинами духовного пути 
человека в этом мире мыслятся моменты восприятия Кетера и само достижение 
способности воспринять его энергию. А к циклу Нептуна нас обращает 
представление о том, что в 13 лет в человеке просыпается зерно его души. Именно 
тогда Нептун образует к положению этой планеты в личной карте человека первый 
значимый аспект — секстиль, пробуждая в подростке тягу к музыке и религиозность.
 Ответственность за себя, согласно иудаизму, душа берёт после 20 лет: 
астрологически в это время Нептун образует негативный аспект квадрата, мешая 
человеку плыть по течению, и то, что раньше сходило с рук, в это время так 
легко не даётся.
    
    Этическая позиция философии Каббалы заключается в том, что человек 
отказывается от удовольствий мира ради того, чтобы их заслужить. Бог, в 
процессе творения Вселенной, захотел сделать ей приятное — удовлетворить её с 
той полнотой, которой обладает сам (попутно явив астрологическую экзальтацию в 
Рыбах Венеры). Для этого Он создал человека, дав ему свободу расстаться с 
Собой: отказаться от божественной полноты природы и быть неудовлетворенным. В 
дар человеку Он дал всё своё создание, не требуя ничего взамен. И человек 
чувствует себя недостойным этого дара: ему стыдно принять то, за что ему нечем 
расплатиться. Благодарностью человека Творцу может быть лишь его удовлетворение,
 слияние с божественной полнотой — раз таков замысел Бога. Или сам его отказ от 
Бога, отказ получать незаслуженное. Этот отказ получать божественную энергию 
делает человека самостоятельным. И по мере развития его независимости и 
способности отвечать за физические процессы Бог может дать ему наслаждение на 
Земле, не опасаясь того, что человек утонет в океане энергии Кетера, в котором 
не различаются жизнь и смерть, и потеряет себя как отдельное от Бога творение, 
перестав быть Его партнером и — ближайшим соратником.
    Ведь чтобы человеку не стыдно было принять от Творца Вселенную, Бог не 
довершил творение мира, оставив человеку возможность вписать в него последнюю 
страницу. И тысячелетиями Бог хочет закончить его вместе с людьми, чтобы 
приобщить их к процессу творения: чтобы они полюбили его так, как любит Он 
рождённое им дитя. Чтобы они поняли, ценой каких усилий Он его создал и как Он 
страдает от несовершенства своего творения. Возвышенное чувство Нептуна — 
сочувствие Богу — приводит человека в то состояние, когда он способен 
воспринять тайны мироустройства. Вечная разделенность Творца и творения 
образует ту великую пустоту, в которой должен быть сотворен мир.
    
    Религия иудаизма этически настраивает человека на самые тайные чувства: а 
потому в ней возникают образы интимности процессов творения. Кроме изначальной 
нептунианской аналогии единого, всё вбирающего в себя Творца и мира — как 
матери и ребёнка, наиболее часто сопоставление отношений Бога и человека как 
мужа (Бог) и жены (народ Израиля). Обращение к образам сакральных процессов 
иногда побуждают астрологов увидеть в еврейском народе жалящего себя Скорпиона. 
Однако при более внимательном рассмотрении мы здесь не увидим возбуждение 
страсти эмоционального экстаза, устремляющего нас в потусторонний мир за 
неведомыми ресурсами жизни (что кратко характеризует пути и цели Скорпиона). 
    Цель, отчасти,— в наиболее надёжном сокрытии тайны: таком её покрове, чтобы 
он не отличался от самой жизни. Потому интимные сопоставления, как и тенденция 
хранить Бога в звуке сакральных имен с большими или меньшими искажениями 
описывающими слияние мужского и женского начал,— лишь хитрость, вполне 
достойная знака Рыб и еврейского народа. Тот, кого останавливают телесные 
процессы, ещё не способен к духовной деятельности, которая имеет своей целью их 
преобразовать. И потому, нисколько не смущаясь,— или напротив, чтобы вызвать 
смущение,— иудаизм уподобляет 10 эманаций творения — десяти пальцам рук 
(считать удобно!), 613 заповедей мышцам и сухожилиям Адама, обрезание — одному 
из подпроцессов творения мира и так далее. С исторической точки зрения, это 
натяжка. С мистической: истина, да ещё какая! Если мы обращаемся к духовным 
процессам не абстрактно, а связывая их с телесными, они действительно дадут 
энергию, способную творить чудеса! Ведь человек должен принадлежать Богу 
целиком: "Если Тора заложена во все 248 части тела, она сохраняется, если же 
нет — она не сохраняется."32 
    Этим взглядом несколько злоупотреблял средневековый оккультизм, по которому 
мы обычно и знаем Каббалу. Но виноват в этом отчасти сам иудаизм, который имеет 
аж 4 (а, может, и больше) степени сокрытия тайны и понимания священного писания 
Библии: кроме исторического и символического, это ещё понимание "намёка"— 
проекция на актуальность жизни — и "простой" смысл — наиболее тайный, который 
объединяет все формы понимания: и буквальную, и переносную, поскольку для 
Творца смысл разных уровней един. Но осознав, к чему приводит прямое 
сопоставление духовного с материальным, философия иудаизма стремится 
подчеркнуть, что духовное знание не имеет никакого отношения к тем материальным 
предметам, через которые оно обозначается. Каббалистическая книга "Зогар" 
говорит о Боге: "Он есть Вселенная, но Вселенная не есть Он." Такого взгляда 
обычно придерживается и знак Рыб. Не философствующие Рыбы находят в этом лишний 
повод