ед проблемой, нельзя поддаваться искушению направить его мысли в правильном, 
"моральном" и тому подобных направлениях: это значит перекрыть ему канал 
индивидуальной этики. Хотя, с другой стороны, конечно, страшно убедиться в 
результате объективного теста, что ребенок растет вполне бессовестным.
Однако основную работу по воспитанию берет на себя семейный эгрегор. Конечно, 
некоторую (часто отрицательную) роль играет собственно "процесс воспитания" в 
том смысле, как это понимают родители: нотации, наказания, поощрения и т. п. 
Более существенна семейная среда, в которой растут дети (сила примера, 
обязанности по дому), но главное - это прямое (телепатическое) энергетическое и 
информационное воздействие семейного эгрегора; внешне это воспринимается как то,
 что дети "сами по себе" вырастают, обладая определенными положительными (или 
отрицательными) качествами. Разумеется, семейный эгрегор влияет и на родителей, 
но для детей служит одновременно и истинной нянькой, и главным духовным 
руководителем; непосредственное воздействие собственного высшего кармического 
эгрегора ребенка пока незначительно и выражается, главным образом, косвенно, 
через другие эгрегоры.
Таким образом, родитель (фактически) в наибольшей степени воспитывает ребенка 
тогда, когда укрепляет семейный эгрегор, например, обыкновенная молитва или 
(для неверующих) мысленная забота в направлении семейного эгрегора могут дать 
значительно больший эффект при воспитании детей, чем длительное прямое 
воздействие. В одном отношении ребенок точно сильнее родителей: его нервная 
система моложе и крепче, он быстрее забывает неприятности. Впрочем, кажется, и 
здесь наша извращенная цивилизация создала противоположные примеры.
Здесь заключается разгадка известной тайны, как у "хороших" родителей вырастают 
"плохие" дети. Два "хороших", то есть этичных по отношению к эгрегору своего 
социального слоя, родителя могут создать (незаметно для окружающих) очень 
слабый и "плохой", то есть не отвечающий своей кармической задаче, семейный 
эгрегор. Легко может случиться, что молодые люди, увлеченные своей работой, 
женятся и заводят детей, но главное место в их жизни по-прежнему, как и до 
женитьбы, занимает работа. Друг к другу они относятся хорошо, но несколько 
отчужденно, четко и справедливо разделив обязанности и ответственность. 
Семейный эгрегор слаб, хотя скандалов и склок нет и в помине. Но в то же время 
случилось так, что кармически эгрегор этой семьи оказался рассчитанным на 
воспитание детей с высокой энергетикой и кармой, предусматривающей испытания 
искушениями низкого порядка. От этих соблазнов их может уберечь (навязав свою 
этику) лишь эгрегор их семьи, так как их собственное самосознание еще слабо, 
однако он оказывается на это неспособным. И возникает ситуация, когда с 
социальной точки зрения родители не виноваты или почти не виноваты перед детьми,
 а общество скажет: не повезло, в семье не без урода и т. п., посмотрев на 
ситуацию, как на рок. Однако кармически родители в данном случае виноваты перед 
детьми, но не в том, что недостаточно обращали на них свое внимание (его могло 
вполне хватать), а в том, что недостаточно укрепляли и развивали семейный 
эгрегор; например, недостаточно обращали внимание друг на друга и не выстроили 
настоящей супружеской четы, то есть взаимных отношений. А может быть, дело и не 
только в этом.
Воспитание этики. Сколько в ребенке зла и сколько добра? Этот вопрос глубоко 
волнует родителей, но сказать определенно тут что-либо трудно. Большинство 
детей являются добрыми или злыми в соответствии с тем, что на них "найдет", а 
почему оно "находит" - непонятно. Кроме того, не вполне понятно, в каком 
возрасте какой уровень эгоцентризма естествен и бороться с ним бессмысленно, а 
какой - требует немедленных "воспитательных" мер.
Существуют два вида обучения: догматическое и гибкое. Догматическое обучение 
есть построение в голове у ребенка определенной ментальной модели, никак не 
связанной ни с его внутренним миром, ни с внешним. Недостаток догматического 
метода заключается в том, что целью (и результатом) такого обучения не является 
подключение к какому-либо эгрегору: последнее предоставляется учащемуся. 
Опасность же догматического обучения состоит в том, что в процессе адаптации 
указанной ментальной модели к психике и картине мира ученика с ней (моделью) 
происходят большие изменения (иногда полное уничтожение), неподвластные учителю 
и невидимые для него. Кроме того, эгрегор, который захочет использовать 
выстроенную учеником ментальную модель, тоже неизвестен.
Гибкое обучение есть в чистом виде процесс подключения ученика к эгрегору. 
Здесь ученика учат лишь языку общения с эгрегором, предполагая, что на заданный 
вопрос (если он корректен) обязательно последует ответ. Таким образом, ученика 
обучают языку (вот эта краска называется синей, а вот сейчас звучит нота "до") 
и задают вопросы, а также учат самого задаваться вопросами, то есть задавать их 
эгрегору. Трудность для учителя заключается в том, что ответы эгрегора могут 
быть совершенно неожиданными и непонятными (и что тогда делать?), а кроме того, 
возникает хаотическая тенденция, для преодоления которой требуется известная 
самодисциплина ученика, а ее обычно не хватает.
Поэтому любое обучение фактически включает как элементы догматического, так и 
гибкого. Опасность для учителя заключается в соблазне выдать одно за другое: 
ученики этого не прощают. Рассмотрим в качестве примера обучение ребенка этике.
Догматическое нравственное воспитание (что бы ни думал по этому поводу 
воспитатель) есть всегда обучение поведенческим нормам. Ибо невозможно 
заставить человека в определенных ситуациях испытывать соответствующие чувства; 
заставить можно лишь определенным образом вести себя. Как сказала одна молодая 
женщина: "Совесть это то, что должно мучить, когда совершаешь плохие поступки". 
В одном слове "должно" она совершенно точно отразила специфику своего 
нравственного воспитания, именно так ее и воспитывали: "Вот сейчас ты плохо 
поступила, и тебя должна