подъедает своего родителя. Это один вариант. А вот второй вариант: 
интонационной угрозы, идущей от Родителя или Взрослого к Ребенку: "Лежат на 
столе", – и сейчас я тебя за это отшлепаю, раз ты этого не знаешь. И сделаю это 
по принципиальным соображениям (Родитель) или по делу (Взрослый). Все это может 
стоять за этой вот невинной фразой. Хотя номинально, конечно, это ответ 
Взрослого Взрослому.
       Теперь другие варианты ответа в той же ситуации. Например, ответ от 
Ребенка мужа к Ребенку жены: "Я так ужасно занят и так устал, а ты еще от меня 
хочешь, чтобы я искал эти твои глупые сережки" – этот текст вполне может 
прозвучать в интонации той же невинной "Взрослой" фразы: "Лежат на столе". 
       Вообще, для ипостаси Ребенка характерно, что человек полностью поглощен 
ситуацией. Она его поработила и он выйти из нее не может. Очень занят. У него 
нет желания (и возможности) в данный момент заниматься чем-либо еще. Если ответ 
идет в такой интонации, то это апелляция к ипостаси Взрослого – если при этом 
имеется в виду, что жена теперь должна сама взять свои сережки. Поэтому этот 
ответ может быть проинтерпретирован ею и таким образом: Ребенок мужа говорит ее 
Взрослому: "Отвяжись, я ничего делать не буду". Но при этом муж не ставит свой 
ответ на принципиальную высоту, не утверждает, что он апеллирует к некоему 
извечному закону: "Если человек что-то потерял, он сам должен это искать и имей 
это, пожалуйста, в виду", – это была бы реплика, обращенная к Родителю жены.
       Вариант ответа Родителя мужа к Ребенку жены по Берну выглядел бы так, 
цитирую: "Каждый человек должен сам заниматься своими проблемами, пойди и 
найди". Однако эта фраза может звучать так, как она звучит непосредственно 
"пойди и найди", то есть от Родителя не к Ребенку, а ко Взрослому, по своему 
прямому смыслу, суть которого – операциональное указание. Но интонационно она 
может прозвучать как: "Иди прочь, надоел ты мне вообще", – то есть 
действительно от Родителя к Взрослому. Если эта фраза говорится как приказ, 
который надо выполнить немедленно, то она звучит в модальности от Родителя ко 
Взрослому. А если "пойди и найди" говорится в том смысле, что в общем-то это 
личное дело жены, когда она будет заниматься поисками, то тогда это уже 
апелляция к ее Взрослому. Вы чувствуете разницу?
        Так вот, я хочу сказать, что именно в этой разнице (почему я так 
подробно и останавливаюсь на анализе ипостасей личности) и заключается то самое,
 что отличает нежно-интимные и абсолютно невыносимые человеческие отношения. И 
люди, которые эти тонкости хорошо чувствуют, которые умеют на уровне интонации 
ловить ипостаси личности и модальности высших архетипов (о чем я буду говорить 
дальше) – вот они-то и являются мастерами межличностного общения, тонкой 
манипуляции и управления. А пока эта интуиция не выработана, неизбежно 
возникают перекрестные трансакции, которые же ведут к тому, что человек 
вылетает из тонкого общения и грубит, сам, может быть, того не желая.
       _______________
        
       Следующее важное понятие, которое вводит Берн, это скрытая, или двойная 
трансакция. Двойная трансакция это такое взаимодействие, которое на социальном 
уровне идет одним образом, а на психологическом – другим. Вот типичный пример, 
который приводит Берн. Ковбой говорит гостье: «Пойдемте, я покажу вам свою 
конюшню!» Девушка отвечает: «Ах, как это будет замечательно, пойдемте скорее!» 
На социальном уровне трансакция ковбоя идет от Взрослого к Взрослому, и девушка 
отвечает также от Взрослого ко Взрослому: он делает ей предложение, она 
соглашается. На психологическом же уровне идет (в обе стороны) взаимодействие 
Ребенок – Ребенок. Ковбой как бы говорит: «Пойдем, развлечемся!», – а она 
отвечает: «С удовольствием!» (рис. 1.6)
        
        
        
       
        
                                                                             
       
        
                     
        
       
        
                      
        
                     
        
       Рис. 1.6 Двойная трансакция. Социальный уровень изображен двойными 
стрелками, психологический – пунктирными.
        
       Таким образом, здесь мы сталкиваемся с ситуацией, когда во внутреннем 
пространстве человека (может быть, даже и не осознаваемым для него образом) 
идет одна трансакция, а на социальном – совсем другая. И при этом ощущается 
(хотя часто и не полностью осознается) некоторая ловушка, некоторый подвох. И 
обычно у человека, использующего такого рода двойные трансакции, есть скрытые 
мотивы для такого поведения.
       И если мы в таком случае игнорируем социальный или психологический 
момент, то мы не понимаем сути того, что происходит. Есть люди, настроенные на 
психологический план, которые социальный аспект вообще почти не воспринимают, и