не сходит с ума. Вообще, что значит сойти с ума? Это значит создать (или 
получить) непреодолимый разрыв между внутренним и внешним миром. Так вот, этот 
человек не сходит с ума. У него может быть очень богатый, красивый и 
разнообразный внутренний мир, но он знает, что в нем иллюзорно, а что имеет 
аналоги во внешнем мире. Но обычно даже самые фантастические части его 
внутреннего мира имеют отношение ко внешнему миру, проявляются в каких-то его 
подробностях и особенностях. Он эту связь ощущает постоянно. У него все 
подсвечено его внутренним "я": каждое событие внешней жизни и каждый листочек 
любого растения его внутреннего мира. 
        У него нет внутренних противоречий. Его внутренний мир можно сравнить с 
единым пейзажем, в котором есть реки, болота и озера, степи и горы. Но все это 
образует единство, в каждом кусочке ландшафта он отражен целиком. А у человека 
есть задача сделать этот мир точно соответствующим заказу его внутреннего "я", 
и при это возможно более выразительным, элегантным и тонким. И параллельно с 
проводимой им внутренней работой изменяется и модифицируется и внешний мир. То, 
что этот человек делает внутри, почему-то всегда оказывается полезным для его 
внешнего мира. А то, что происходит с ним снаружи, наоборот, интересно для 
внутреннего мира. Это для него само собой разумеется, ему кажется, что 
по-другому и быть не может.
        Когда рассказывают о святых, то часто упоминается про то, что они 
приручают диких зверей, которые к ним приходят, и те в прирученном виде при них 
существуют: добрые, послушные, безвредные. Для интегрированной личности это 
совершенно естественно: если она приручила свою программу ярости и гнева, тут 
же из леса выходит дикий медведь и начинает вести себя так, как будто бы он 
ручной и домашний.
        Что именно является источником движения его внутреннего мира, для 
самого человека не ясно, но он ощущает этот источник как нечто "свое". Он 
чувствует, что его внутреннее "я" модифицирует его внутренний мир, особенно 
отчетливо проявляясь на стыках различных программ. Тут идет любовная, детальная 
проработка суставов его внутренней и внешней жизни. 
        Если на уровне зрелой личности идет проработка основных программ – так 
сказать, костей тела его жизни, то у интегрированной личности идет проработка 
суставов, то есть сочленений разных его программ. И вот тут именно и 
проявляется индивидуальность человека: на переходах, на сопряжениях, на 
разветвлениях. 
        Кроме всего прочего, именно на сопряжениях разных жизненных программ 
человека особенно четко выражается его энтелехия, то есть магистральное 
духовное направление, по которому он идет. У него есть не только индивидуальный 
путь, но еще и индивидуальное основное направление, которое он всегда чувствует,
 и которое санкционировано его внутренним "я". Оно в жизни интегрированной 
личности проявляется во всем, но оно очень тонкое. Оно служит компасом для всех 
его программ без исключения – но видно, как правило, только самому человеку.
        Внешний мир развернут к интегрированной личности в той мере, в которой 
человек в этом нуждается. Когда человек уходит в себя, то внешний мир от него 
отворачивается – как бы сам по себе. Вокруг человека образуется своего рода 
вакуум, и он человеку удобен. Он может отвести органы чувств от внешнего мира и 
направить их внутрь себя. 
        А вот другая ситуация: человек радуется внутри себя, и его радость 
хочет выплеснуться наружу. Моментально возникают люди, которым его радость 
нужна и идет на пользу. 
        Я думаю, у каждого человека бывают элементы включения в такого рода 
реальность, но на более низких уровнях развития личности они воспринимаются как 
чудо, как волшебное состояние, когда все получается, все непостижимым образом 
удачно стыкуется. А для интегрированной личности это нормальное положение вещей.

        Однако если посмотреть на ее жизнь глазами подростковой личности, то 
она смотрится не так радужно. У интегрированной личности при взгляде со стороны 
вполне могут быть тупики, непреодолимые препятствия и т. д. Но для нее самой ее 
жизнь воспринимается совсем по-другому.
        У нее всегда есть сила для того, чтобы вести свои программы, но ее 
интересуют тонкости, ее интересует точность ее локальных действий. Об этом она 
думает и к этому стремится. У нее есть идея личного равновесия, идея особой 
умеренности, свойственной ей и только ей, идея сбалансированности и 
устойчивости в особенно трудных ситуациях. Ее идея – это равновесие 
велосипедиста, который делает крутой вираж, и у него велосипед наклонен под 
значительным углом к вертикали. Такое равновесие она ищет и, когда находит, 
ощущает в нем свое самовыражение. 
        Что касается взаимоотношений с внешним миром, то, опять-таки, здесь 
человека волнуют тонкости. Мир он воспринимает как грандиозную загадку, которую 
в каждый момент времени надо разгадывать, которая не очевидна, и всегда есть 
точный поворот ключа, который надо подобрать, и тогда откроется что-то новое и 
необычайное. Он воспринимает свою жизнь как постоянное, безостановочное 
творчество. И он ощущает с миром сильную взаимную заинтересованность. Внешний 
мир в нем всегда заинтересован – так же, как он сам заинтересован во внешнем 
мире.
        Когда я был молодой, одна опытная женщина наставляла меня примерно 
таким образом: женщины любят тех мужчин, которые любят их. Так это или не так, 
однозначного мнения на этот счет у меня нет до сих пор: есть женщины, которые 
мужчин вообще не любят, есть женщины, которые любят определенный род мужчин, 
есть женщины, которые любят мужчин разных – но что касается интегрированной