представляют собой различные качества, и с ними с удовольствием 
идентифицируется идеалист. Так начинается сказка Пушкина о царе Салтане:
Три девицы под окном
Пряли поздно вечерком.
“Кабы я была царица,-
Говорит одна девица,-
То на весь крещеный мир
Приготовила б я пир”.
“Кабы я была царица,-
Говорит ее сестрица,-
То на весь бы мир одна
Наткала я полотна”.
“Кабы я была царица,-
Третья молвила сестрица,-
Я б для батюшки-царя
Родила богатыря”.
Далее царь выступает, как ему, царю, и положено, в синтетической роли, то есть 
находит место для каждой из троих сестер: на третьей женится, второй поручает 
стать ткачихой, а первой - поварихой. Такая синтетическая роль, свойственная 
царю, для идеалиста слишком сложна, он не склонен так разбрасываться. Ему 
естественно взять одно качество, но зато прорабатывать его глубоко. Так, 
например, у каждого художника, который пишет красками, есть свой любимый цвет 
или цветовая гамма, в которой он в основном работает, осваивая ее до тонкостей. 
При этом нередко колористам, то есть художникам, пишущим разными цветами, 
бывает сложно осваивать утонченную графику с ее точной проработкой мельчайших 
форм и деталей (последнее уже типично для предметного уровня).
Работа. Идеалист склонен абсолютизировать качественный уровень. В какой-то 
момент ему может показаться, что реальность это и есть качества и их оттенки. 
Другими словами, он может полностью забыть, что предметный уровень является для 
качественного фундаментом, что качества сами по себе недостаточны для того, 
чтобы существовать, то есть, с точки зрения предметного уровня, идеалист может 
показаться беспредметным, и эта беспредметность для него большой соблазн. Можно 
сказать, что качества подобны приправам к салату, но невозможно сделать салат, 
имея в руках лишь соль и перец, пряности и растительное масло. В нем должна 
быть еще и какая-то основа (картошка, огурцы, свекла, зеленый лук). Однако 
неправильно искать качества на самом предметном уровне, их там нет. Они 
являются своего рода абстракциями и существуют в иных, более высоких вибрациях, 
нежели элементы и объекты предметного уровня. Таким образом, работа на 
качественном уровне есть вполне определенная работа, принципиально отличающаяся 
от работы как на синтетическом, так и на предметном уровне.
Это относится не только к оперированию абстрактными понятиями в противовес к 
предметному мышлению и предметной деятельности: то же самое относится и к 
области эмоций: существуют эмоции совершенно конкретные, связанные с теми или 
иными событиями жизни человека, а существуют эмоции, в известной мере 
неопределенные, но являющимися в текущей жизни человека фоновыми, с которыми он 
также может определенным образом взаимодействовать, или противясь им, или же им 
подчиняясь и их в себе культивируя. Совершенно нормально, например, когда в 
жизни этого человека по конкретным поводам возникают раздражение, негодование, 
даже злость, и в то же время очень плохо, если эти эмоции становятся фоновыми и 
сопровождают всю его жизнь от пробуждения и до засыпания. Работа с локальными 
эмоциональными проявлениями это один пласт внутренней работы, который можно 
отнести к предметному уровню, а работа с фоновыми эмоциональными состояниями 
это совершенно иной пласт внутренней работы, который можно отнести к 
качественному уровню. 
Психология. Мир качеств можно представлять себе как мультипликационный фильм, 
герои которого могут произвольно менять пропорции и - в известных пределах - 
формы своего тела, но сохраняют неизменными его общую структуру и темперамент. 
Идеалист живет не событиями, а состояниями, и точно так же он воспринимает 
других людей. Он может сказать, в порядке комплимента: “Вы сегодня хорошо 
выглядите”, “Вы красивы”, “Ты бодр”. В этих характеристиках обязательно будет 
указана какая-то конкретная черта, но она не будет конкретизирована до 
предметного уровня, например, идеалист может упомянуть про прекрасный цвет лица,
 но не станет говорить отдельно про нос, щеки, лоб; если его внимание привлечет 
вновь появившаяся морщина на лбу знакомого, он заметит: ”Однако ты поморщинел”, 
- но никогда не скажет: ”Какая противная у тебя появилась морщина”. Его идеалы 
это в высочайшей степени проработанные качества, причем на каком именно 
материале будут эти качества проработаны, ему почти безразлично. Если в 
качестве идеала у него выступает та или иная ипостась или род божества, то 
идеалист никогда не станет рассматривать, например, икону с точки зрения 
конкретных подробностей рисунка - для него важно общее ощущение, 
соответствующее той черте, которую он ищет у своего Бога, например, любовь, 
милосердие, доброта, могущество. В своих идеалах он не будет слишком конкретен, 
но идеалы мистика-харизматика покажутся ему чересчур абстрактными и неясными. 
Попадая последнему под крыло, идеалист поинтересуется, каким именно аспектом 
деятельности он должен заниматься, и постарается уяснить себе этот аспект, а 
пока этого не произойдет, будет чувствовать себя некомфортно.
Способы защиты. Защищаясь от человека синтетического уровня 
(мистика-харизматика), идеалист попытается найти аспекты или ракурсы, в которых 
он чувствует свою силу. Критика мистика-харизматика, как правило, не только 
беспредметна, но и безаспектна, она тотальна. Например, он может сказать