понимание, которое может быть выражено в словах. Вы почувствуете, что если он 
посмотрит еще чуть более внимательно, он увидит вашу душу; но захочет ли он с 
ней (а она - с ним) разговаривать - это уже другой вопрос.
Легче всего ему говорить в общем. На низком уровне за его словами не стоит 
ничего, кроме некоторого неопределенного чувства, которое до других не доходит; 
на высоком уровне его общие слова полны глубинного содержания, и он может его 
раскрыть в аспектах и частностях. Впрочем, если нужно, он может некоторое время 
поговорить и аспектно, и конкретно, но потом обязательно должен вернуться к 
своим общим категориям и любимой абстрактной идее. Его легко переубедить в 
любых конкретных аспектах или частностях, но совершенно невозможно сбить с 
некоторой общей точки зрения. Для каждого вашего аргумента он найдет 
контраргумент из другой области, так что в конце концов, чувствуя ложность его 
исходных посылок, вы впадете в отчаяние, так как не сможете их опровергнуть - 
по причине того, что они выражены на таком абстрактном уровне, до которого 
логика не дотягивается.
Его критика других людей может быть весьма тонка, но не следует обращать 
внимания на ее конкретные аспекты: здесь он может быть и не вполне точен, так 
как не придает значения деталям, и если их и привлекает к рассмотрению, то 
только в качестве примеров; они могут оказаться не вполне удачными, но всегда 
стоит обратить внимание на общую идею его критики, она может оказаться 
совершенно справедливой. Когда он ссорится, он просто исключает вас из числа 
людей, осененных его благодатью, и вы как бы перестаете для него существовать, 
что есть самое серьезное наказание с его стороны. Раньше это называлось 
“опала”; в этом опальном состоянии вы можете удалиться в деревню и некоторое 
время там провести, а когда его гнев кончится (часто через небольшое время), вы 
можете вернуться, и он обнимет вас, как ни в чем не бывало. Иногда, правда, к 
нему приходит большая обида, и тогда вы исключаетесь из его жизни надолго, пока 
или вы не изменитесь целиком, или не изменится он. Он не склонен обижаться по 
мелочам и всегда найдет оправдание своему другу или человеку, который находится 
в его пространстве. В свою очередь, когда люди обижаются на него по каким-то 
мелочам или конкретным поступкам, он очень удивляется и говорит: “Как же вы не 
понимаете, это же случайность, я же в целом вам предан, что же вам еще нужно?”. 
Ему трудно понять, что его конкретные поступки, которые неприятны для его 
друзей, могут повлиять на их отношение к нему. Мстить он не склонен, скорее он 
восстанавливает некоторый баланс, но если вы доведете его до ручки, то его 
месть будет тотальной. Он никогда не удовольствуется правилом “око за око”, он 
воспринимает вас тотально и негодует так же. Может быть, он вас и не убьет, но 
полностью расстроит вашу жизнь, а частная и локальная месть - не его стихия.
Вам будет трудно ему объяснить, что частности и аспекты могут играть в вашей 
жизни большую роль, и что вы не всегда откликаетесь на его влияние, если оно не 
выражено как-нибудь конкретно; а ему кажется, что одного его присутствия уже 
хватает, чтобы сделать вас послушным и счастливым (если вы кармически 
относитесь к его команде, так оно и будет).
Если ему нужно вам отказать, то, как правило, он предложит вам альтернативный 
вариант. Для него неестественно сказать вам: ”Нет, и все”, - он скажет: 
“Заходите позже” или “Может быть, я могу вам предложить что-то еще”; в целом он 
не склонен сужать сферу ваших взаимодействий. Он стремится всегда найти 
какую-то сторону или какой-то аспект взаимодействий, который может сослужить 
ему пользу. Вообще, мистик-харизматик искусный манипулятор, тонкое воздействие 
которого на других людей часто ими недооценивается. Именно харизматическая идея,
 стоящая за ним, важна для него, а она может оборачиваться самыми разными 
аспектами, атрибутами и способами взаимодействия, и каждый из них его устроит, 
если вы окажетесь вовлеченными в сферу действия его идеи; вы же, в свою очередь,
 можете думать о конкретном содержании того, что он вам предлагает, и тем самым 
оказываетесь обманутыми, и если не прямо, то косвенно, так как вы все-таки не 
вполне понимаете о чем идет речь, то есть что в самом деле ему нужно, а он это 
прекрасно чувствует, но не всегда считает нужным вам это объяснить или 
продемонстрировать.
В эмоциональном плане мистик-харизматик может быть уравновешенным, а может 
впадать в различные эмоциональные состояния, но редко на них застревает. У него 
горе легко сменяется радостью, а гнев - милостью и добродушием. Внимательное 
наблюдение показывает, что он не слишком привязан к своим эмоциям, что они в 
большой степени являются для него инструментом взаимодействия с реальностью, то 
есть что он в случае надобности легко в них входит и легко из них выходит, и 
это не оставляет большого следа на его душевном расположении. Это означает не 
поверхностность натуры, а, скорее, определенный уровень владения собой, который 
людям другого психологического склада дается с чрезвычайным трудом, ему же дан 
от природы.
Представления о психике. У каждого человека есть какие-то представления о том, 
что находится у него и у других людей в подсознании и есть любимые 
психологические теории (или если бы этот человек узнал о различных 
психологических теориях, то можно предположить, какие бы ему понравились). 
Мистику-харизматику, при том, что идею подсознания он безусловно примет, вряд 
ли понравятся аморфные фрейдовские теории, в которых высшие энергии суть 
сублимации биологических, в особенности сексуального инстинкта. Гораздо ближе 
ему покажется идея Юнга об определенном архетипе, который имеется глубоко в 
подсознании человека и ведет его по жизни. Он, может быть, даже сделает 
некоторые замечания о собственном архетипе, который проявляется у него в 
сновидениях, акцентах и склонностях собственной жизни, но долго 
распространяться на эту тему он не станет, потому что этот архетип является для