власть дана ему изначально и не связана напрямую с той деятельностью, которой 
он занимается. Он скорее царь милостью Божьей, чем демократическим образом 
избранный президент, завоевавший положение в народе какой-нибудь конкретной 
деятельностью. Выступая в темной роли, то есть в роли черного учителя, этот 
человек станет носителем если и разрушительной, то четко не обозначенной идеи, 
то есть его темная миссия будет обязательно завуалирована, у него не будет 
отчетливого врага. Его роль, даже разрушительная, будет носить объединяющий 
характер, просто объединяющая идея может быть идеей разрушения, но разрушения 
уже абсолютно всего, неважно, какая именно структура попадается под руку. И 
наоборот, черный учитель для мистика-харизматика, то есть человек, который 
может сбить его со своего пути, это человек, который пленит его целиком, 
завладеет его харизмой и заставит его служить идее, которая впоследствии самому 
мистику покажется неправильной или даже ужасной. Но, попадая под чью-то власть, 
он оказывается под ней целиком, а не какими-то своими аспектами, и пребывание в 
такого рода рабстве может длиться достаточно долго, а вырваться из-под него 
будет чрезвычайно трудно, поскольку цена выхода - полная внутренняя 
трансформация, смерть старого “я” и рождение нового.
Психология и самосознание. Для мистика-харизматика характерна устойчивая 
положительная самооценка и самомнение. За ним стоит сила, которую он ощущает, и 
эта сила совершенно реальна, поэтому свою самооценку он, как правило, не 
демонстрирует явно, так, как это склонны делать люди с сильным комплексом 
неполноценности. Скорее он навяжет окружающим ощущение значимости собственной 
персоны значительным взглядом, уверенными манерами поведения, веской интонацией.
 Его уверенность в себе бросается в глаза и заразительна, причем непонятно, на 
чем она основана. Его идеал - это некоторое мистическое единство людей и их 
объединение вокруг идеи, которая представляется ему идеально истинной и 
возвышенной, но сформулировать ее чересчур конкретно он не в состоянии, и 
именно это последнее обстоятельство является для него надежной защитой, ибо 
невозможно опровергнуть нечто несформулированное. На низком уровне это 
необыкновенный эгоцентрик с совершенно круглым эго, которому, как он считает, 
должен служить весь мир. На высоком уровне его эго расширяется до размеров 
всего мира, и тогда уже он служит всему миру, но опять-таки, с позиции его 
объединения.
В целом можно сказать, что этот человек тотален, и это дает определенное 
обаяние его личности, так как обычно означает большую широту натуры, а если он 
диктатор или деспот, то он будет тиранить своих подчиненных во всех областях их 
жизни, не упуская из виду ни одну. Если он выступает в роли благодетеля, то он 
облагодетельствует вас со всех сторон, но в то же время вы почувствуете, что ни 
одна из них не является для него объектом особого внимания, а что именно для 
него важно, понять будет не так легко. Для того, чтобы понять, какое место во 
внутреннем мире этого человека вы занимаете, вам придется узнать весь его 
внутренний мир целиком, а это очень нелегко, ибо он богат, во всяком случае, 
многогранен. Мелкие страхи мистику-харизматику несвойственны, скорее им владеет 
некоторый глобальный страх, в тяжелых случаях переходящий в фобию, быть 
уничтоженным полностью. Он не боится того, что какая-то мелочь изменит его 
целостность, он всегда сможет приспособить ее к себе, он боится тотального 
изменения своей целостности, и его неуверенность в себе возникает тогда, когда 
его целостность дает не одну маленькую трещинку (ее как раз залатать несложно), 
а возникает глубинная трещина до самого его естества. Его враги, как правило, 
внутренние, подкрадывающиеся незаметно и лишающие его харизмы. В схватке с 
равным противником вопрос для мистика-харизматика стоит таким образом: или я 
тебя съем, переварю и ассимилирую, или ты меня.
Слабые места. Очевидный недостаток мистика-харизматика это известная 
поверхностность натуры, он не любит копаться в деталях и чересчур точно 
разбираться в качествах. Если какое-то одно качество его не устраивает, он с 
легкостью переключается на другое, не замечая того, что недостаточная 
проработка уменьшает его харизму в целом. Он любит разнообразие во всем и не 
любит, когда его в чем-то ограничивают. Впрочем, если это сделать, он легко 
может переключиться, так что вы даже поначалу и не заметите, что стали ему 
поперек дороги, но он, можете не сомневаться, это заметил, хотя и не подал виду.

Свобода относится к одному из его идеалов, причем в балансе свободы и 
ответственности он отдаст предпочтение свободе, а что касается ответственности, 
то харизматический дар, ему свойственный, как бы снимает с него эту проблему. 
На первый взгляд его идея настолько прекрасна, что ничего плохого при 
следовании ей произойти не может. Более глубокое наблюдение покажет его личную 
роль в реализации своих идеалов и уровень личной чистоты, для этого необходимой,
 - но такого рода сомнения свойственны лишь развитым мистикам-харизматикам. Что 
касается свободы окружающих, особенно поддавшихся обаянию его харизмы, то он 
рассуждает приблизительно как Николай Бердяев, говоря, что свобода человека 
заключается в том, чтобы свободно найти себе идеал и свободно ему подчиниться. 
Таким образом, для тех, кто подчиняется мистику-харизматику, свобода была уже 
один раз реализована в акте первичного подчинения, а далее никакой свободы уже 
не остается, кроме как свободы подчиняться его собственным распоряжениям и 
волеизъявлениям. К счастью, они не бывают чересчур конкретными и определенными 
и нередко сводятся к абстрактным призывам и лозунгам; впрочем, непостижимым 
образом во многих случаях они оказываются весьма действенными.
Самоощущение мистика-харизматика обычно положительное. Другими словами, он 
самодостаточен; ему хорошо с самим собой; у него есть идея, которая должна 
вылиться благодатью в этот мир, и он старается передать ее другим людям и