предисловии к сборнику стихов, но совершенно неуместен, скажем, в 
профессиональном критическом разборе, имеющем цель прокомментировать, но не 
исправить, существующее в настоящий момент в поэзии положение вещей. Аналогично,
 великий философ Иммануил Кант в предисловии к одной из своих книг 
("Пролегомены") без ложной скромности пишет, что до него метафизика стояла на 
голове, а он пришел, чтобы поставить ее, наконец, на ноги - типичная заявка по 
седьмому дому.
Итак, седьмой дом означает ситуацию вызова, который объект бросает среде или 
она - ему; при этом неважно, кто бросает перчатку, а существенно лишь, чтобы 
она была поднята и поляризация объект-среда обозначилась. При этом происходит, 
с одной стороны, идентификация и индивидуализация объекта, с другой - 
обозначается некоторое совершенство среды, которое она к окончанию седьмого 
дома благополучно разрешает, осуществляя двойственный переход от аджны к 
сахасраре, то есть реализуя второй дом. Другими словами, за счет того, что 
данный объект выделяется из среды, принимает вызов и идентифицируется, какой-то 
другой объект благополучно адаптируется к среде (порой занимая прежнее место 
первого или его часть).
На низком уровне проработки (а часто и на среднем и даже на высоком) включение 
седьмого дома воспринимается и человеком и средой как возникновение отчетливого 
антагонизма. Человек ощущает, что он больше так (то есть как всегда) жить не 
может, что среда его буквально выталкивает, что он не такой, как все, и не в 
состоянии больше влачить унылую лямку привычного существования и пора, наконец, 
бросить вызов - и бросает его, а среда принимает, хотя часто не совсем так (или 
совсем не так), как имел в виду человек.
Тонкость ситуации седьмого дома заключается в том, что этот антагонизм в 
большей мере создан самой средой, то есть не так уж волен человек в своем 
выборе бунтовать - не бунтовать, и далеко не в той степени зависит от него 
способ противопоставления себя к среде, как ему может вначале показаться. 
Другими словами, чаще всего среда (судьба, карма, Божий промысел) выбирает его 
как субъект бунта и подкладывает ему в подсознание специфику бунтарских идей, 
но понять это человек обычно в состоянии лишь много позже. Крупной иллюзией 
является его впечатление, что диссидентство и прямое противостояние может ему 
что-то дать: в действительности его деятельность окажется жертвенной в 
интересах среды, и лучше понимать это с самого начала. Среда, включая объекту 
седьмой дом, как бы ставит его на прорыв - и внешне отделяется от него, но на 
самом деле, конечно, составляет с ним одно целое, как едины в поляризации плюс 
и минус. Зато в рамках этой поляризации, разорвав многие связи со средой и 
лишившись в ней привычного, адекватного себе места, объект обретает 
синтетическое единство и независимость, находя в этом для себя новые прелести.
Опасности и препятствия. Как и любой другой, седьмой дом включается во вполне 
определенные моменты, которые очень важно не пропустить - и не спутать его с 
другими домами. Противоположная опасность заключается в имитации ситуаций 
седьмого дома, когда он еще не созрел - тогда вызов окажется ложным, 
преждевременным и неадекватным и либо не будет принят средой, либо принесет и 
ей, и человеку одни неприятности. Если же человек, наоборот, не замечает 
включение седьмого дома, он может пропустить наиболее удачный момент для 
провозглашения своего диссидентства, и его вызов и свершения в результате 
окажутся куда мельче, чем он мог рассчитывать.
Надо сказать (вот автор и говорит), что очень редко встречаются люди, точно 
фиксирующие включение седьмого дома. Основная масса делится на его, так сказать,
 энтузиастов, чей кумир - Пылкий Боец, и, наоборот, нелюбителей, 
покровительствуемых Годящей Тихоней.
Пылкий Боец (типичный паразит седьмого дома) делает все, чтобы не дать человеку 
очень серьезно включиться в проблемы среды, и заставляет его вставать к ней в 
оппозицию по самым поверхностным и несущественным для обоих поводам. Кроме того,
 он провоцирует в человеке неуважение и агрессию против среды, иногда прямо: 
"Посмотри, как она примитивна, груба, пошла и вообще не соответствует твоему 
уровню, а к тому же еще чего-то нагло требует и вымогает, как будто ты ей 
чем-нибудь обязан!" - а иногда косвенно, указывая на опасности, от нее 
исходящие (наполовину выдуманные), ее коварство, неискренность и т.п. В 
результате подобных провокаций человек, чувствуя себя совершенным героем, 
начинает преждевременно ломиться в открытые двери, которые никто от него и не 
думал затворять, вступает в сражение с ветряными мельницами, принимая их за 
огнедышащего дракона и вообще создает гораздо больше шуму, чем реального вреда 
или пользы для среды и тем более самого себя. А когда седьмой дом в самом деле 
включается, силы человека уже на исходе, а главное - он уже не сможет встать в 
ту оппозицию к среде, которую ему на самом деле стоило бы занять.
Наоборот, Годящая Тихоня стоит на позиции: "А куда торопиться?" - имея в виду, 
что освоенное бытие в среде надежно и испытанно, а засвечиваться и начинать 
воевать с ней - дело пустое, и лучше его по возможности отложить - авось 
пронесет. Именно по ее поводу была сложена поговорка: "гром не грянет - мужик 
не перекрестится", хотя современная Тихоня и в этом грозном случае креститься 
не посоветует - ведь молния уже позади... Результатом Годящей Тихони будет то, 
что человек пропустит не только начало, но и добрую половину седьмого дома, не 
заметит того, что указующий перст среды (и судьбы) давно направлен в его 
сторону и надо как-то определить свою позицию, хотя, конечно, ох как не хочется 
записываться ни в бунтари, ни в диссиденты. Когда же это случается, то 
происходит уже помимо воли и выбора самого человека, причем в довольно грубой 
форме, и он начинает буквально воевать со средой, ее ненавидеть и обвинять во 
всех мыслимых и немыслимых грехах - однако поляризация уже произошла, и