научным направлением, которое он будет разрабатывать; однако вместе с 
изыскательскими целями институт незаметно берет на себя фрагменты как 
государственной, так и этнической миссий, которые регулируются не академическим 
начальством, а государственным и этническим эгрегорами, что может доставить 
коллективу института много неприятных (а иногда и приятных) сюрпризов.
Эгрегор коллектива сам подбирает себе личный состав, но разобраться, какова 
миссия коллектива, последний может, лишь постепенно самоорганизуясь, 
внимательно следя за собственной жизнью и помня, что вывеска это еще не 
содержание, и что выполнять придется миссию, а не только возложенные 
начальством поручения (которые, безусловно, представляют материализацию 
некоторой части миссии - однако их тоже нужно уметь правильно понимать, во 
всяком случае, не всегда буквально).
Общая тяжесть земной кармы ложится на все коллективы, хотя и неравномерно, и на 
каждого человека в коллективе - и тоже неравномерно. Поэтому в любой группе 
есть человек, жертвенно затыкающий собой дыру в преисподнюю - или, наоборот, 
активно ее расширяющий, и этих людей коллективы часто совершенно неправильно 
оценивают.
Есть люди, которые, кажется, всей своей судьбой обречены на страдания - 
инвалиды, тяжело больные, мучимые разнообразными (увы) неизлечимыми болезнями 
всех тел - от физического до атманического - и организма в целом. Какова цена и 
ценность их страданий? Мнение, что страдание очищает, в высшей степени 
сомнительно: на самом деле страдание лишь направляет человека на путь, ведущий 
к высшему "я", в подсознательной надежде, что оно облегчит страдания, и оно 
действительно их облегчает (попутно очищая весь организм), балансируя тела друг 
с другом и более точно направляя человека к исполнению его миссии. Однако эта 
миссия может быть довольно своеобразной, например: защитить мир от вторжения 
того или иного жесткого эгрегора, и тогда человек посылается если не в адские 
пространства, то, во всяком случае, туда, где происходит их атака, и они хорошо 
ощущаются - так сказать, просвечивают (пример - койка в онкологическом 
диспансере). Когда уровень страданий человека превышает определенную величину, 
так что они доносятся уже до буддхиального тела, он должен понять: то ли это 
сигнал сильного дисбаланса в организме, и нужно срочно принимать меры, то есть 
менять экзистенциальную картину мира и пересматривать ценности, но он, так 
сказать, сам виноват в происходящем, то ли испытываемые им неприятные ощущения 
входят в программу его жизни как необходимый жертвенный элемент. В последнем 
случае облегчение от страданий достигается единственным образом: уточнением 
своей миссии и включением в нее определенного взаимодействия с адскими 
пространствами и эгрегорами. Если миссия найдена точно, то даже крайне 
дисгармоничные эффекты в телах сами по себе могут быть сбалансированы и 
скомпенсированы организмом так, что страдания как таковые исчезнут, заменившись 
ощущением очень тяжелого пути, который, однако, не вызывает у человека протеста,
 и он не захочет прожить вместо своей чью-то чужую жизнь.
Однако глазами коллектива, особенно в целом преуспевающего, эта ситуация может 
смотреться совсем иначе: общественное мнение часто состоит в том, что все 
несчастные, страдающие и плохо социально адаптирующиеся люди сами виноваты в 
своей судьбе. В каком-то смысле (с точки зрения Абсолюта) это, вероятно, так и 
есть, но с точки зрения коллектива именно тяжелые судьбы наименее благополучных 
его членов удерживают его от распада или резкой деградации (в результате прямой 
агрессии жестких эгрегоров), и на них должна быть направлена соответствующая их 
фактическому, а не поверхностно видимому вкладу в успехи коллектива часть его 
буддхиальной энергии. Инвалиды держат на своих плечах здоровых, неблагополучные 
- благополучных, а несчастные - счастливых, и без понимания этого 
обстоятельства нормальная жизнь коллектива невозможна.
* * *
Каждый коллектив, как и отдельный человек, должен постоянно решать проблему 
распределения своей буддхиальной энергии в двух планах: внутреннем и внешнем, 
то есть как между своими членами и программами, так и в качестве элемента 
окружающей его среды. И точно так же, как для индивида, первичным для 
коллектива является внутренний целостный баланс, а отношения с внешней средой 
являются его следствием. Это справедливо в самых жестких ситуациях: например, А.
 Солженицын неоднократно высказывает следующую непреложную лагерную истину: 
"Если бы не сучились зэки друг с другом, не имело бы над ними силы начальство".
В государственном эгрегоре распределением буддхиальной энергии ведают высшие 
эшелоны власти, как исполнительной, так и законодательной. Общая экономическая 
политика: главные направления капиталовложений, налоговая система, 
финансирование приоритетных направлений развития и т. д. - все это проблемы 
буддхиального тела государства, как страны. Сюда же относится и внешняя 
политика, точнее, ее основные, достаточно длительные программы.
Сложность заключается в том, что экономические ценности, такие, например, как 
уровень жизни населения страны, вовсе не имеют прямого отношения к ценностям 
этнического эгрегора, о которых и сам народ может судить, лишь поднимаясь над 
собственным эгоизмом, и потому они для него довольно смутны. Функция 
интеллигенции заключается в создании определенной культуры, но было бы 
неправильно считать, что ей лучше (или хуже) видна миссия этноса, чем, скажем, 
крестьянству или рабочим. В действительности текущие этнические ценности 
ощущаются примерно одинаково всем народом, исключая тех его представителей, 
которые имеют прямой канал к этническому эгрегору - их можно называть пророками,
 народоводителями и т. п., но к интеллектуальному или культурному уровню 
человека эти качества прямого отношения не имеют.
Политические достижения, такие, например, как свобода собрания и печати,