обязанными ему своей жизнью.
Казалось, просто физически невозможно оттолкнуть от себя такое количество 
хороших людей. Но ему это удалось. Постепенно, один за другим, они приходили в 
отчаяние и опускали руки. И оставляли его предаваться наедине с самим собой 
унынию и гордыне. Постепенно все исчезли.
И тогда появился двоюродный брат, Михаил. Он был старше Андрея ровно на 
двенадцать лет. Оба родились 12 июля, день в день. Михаил тоже был врачом и 
когда-то работал в бригаде МЧС. И у него когда-то тоже погибли жена и дочь. 
Совпадение? Может быть. Тогда Михаил справился со своей бедой и теперь пришел 
на помощь брату.
Сколько Андрей себя помнил, он всегда называл Михаила братом. Слово 
«двоюродный» при этом как-то опускалось. Михаил долгое время Андрея просто не 
замечал. Это было немудрено при такой разнице в возрасте. Что возьмешь с 
малолетки? За водкой не пошлешь, за пивом тоже. Разве что за мороженым. То есть 
налицо полное отсутствие общих интересов.
Но Андрей давно отметил для себя, что порой осознанно, но чаще спонтанно, 
ненамеренно во многом копирует поступки, образ мысли и судьбу старшего брата.
По примеру Михаила он в детстве занимался дзюдо и каратэ, позже увлекся 
восточной философией, а после школы пошел в медицинский. Как и Михаил, при 
пугающе сходных обстоятельствах потерял семью.
В отличие от друзей, Михаил отнесся к нему по–братски, без лишнего пиетета и 
сентиментальности. Правда, по морде не бил. Зато в остальном не стеснялся. 
Андрей пытался защищаться, но куда там. Месяцы пьянства не прошли бесследно. Он 
был повержен и растоптан в буквальном смысле слова. Ребра у него потом болели 
недели две. После экзекуции Михаил приставил к брату круглосуточную охрану из 
крепких мордоворотов, которые не давали ему выпить ни капли. Так, сменяясь по 
очереди, ни на секунду не оставляя одного, они постепенно привели его в чувство.

Да и время лечило. Не сразу, но он ожил. О возвращении в клинику, разумеется, 
речи быть не могло. Работал мануальным терапевтом – правил позвоночники, 
суставы, делал китайский массаж. А потом он попал в аварию. На скользкой дороге 
столкнулось пять или шесть машин. И снова брат прилетел и спас. Буквально 
вытащил с того света. Когда Андрей вернулся к жизни, то это была совсем другая 
жизнь. И эта новая жизнь неожиданно оказалась связана с астрологией. Путь к 
изучению астрологии оказался далеко не простым и не случайным. И снова 
благодаря брату.
Все это время Андрей не раз возвращался мыслями к трагедии и изводил себя 
вопросами. Действительно ли он, и только он, полностью виноват в смерти 
Маргариты и Маришки? Или все это было предопределено свыше, а он лишь сыграл 
роль слепого орудия в руках провидения? Для него это было очень важно.
Не раз и не два он снова и снова прокручивал в голове картину последнего дня 
жизни своих близких. Он искал знаки и приметы, которые могли бы указать на 
грядущую катастрофу. Вспоминал, не перебегала ли дорогу перед машиной черная 
кошка, не разбивалось ли зеркало. Высчитывал дату вылета. Ходил к знакомому 
экстрасенсу. Поиски не давали результатов. Но однажды, после посещения, брат 
забыл у него книгу по авестийской астрологии. И первая фраза вступления сразу 
привлекла его внимание.
«Астролог подобен врачу. Пока у человека ничего не болит, он, как правило, 
живет – не тужит, совсем не задумываясь о своем здоровье. Но стоит только 
проявиться какой-либо болезни, как он тут же бежит к доктору».
Так он узнал, что Михаил занимается астрологией. Поначалу воспринял эту новость 
с усмешкой. Раньше Андрей относился к астрологии, а также к алхимии, хиромантии,
 гаданию на кофейной гуще как к беспардонному шарлатанству. Дураки верят, 
мошенники пользуются. Так он и сказал брату.
Его удивила реакция Михаила. Андрей был убежден, что тот ко всему на свете 
относится скептически и едва ли не во всем находит повод поиронизировать. Но 
тут вдруг глаза Михаила стали серьезными. Пожалуй, Андрей никогда не видел его 
столь серьезным, как в тот раз.
– Запомни, – сказал брат. – Звезды не лгут. Никогда! Просто иногда мы 
неправильно их понимаем.
Авторитет старшего брата не подвергался сомнению. Поэтому Андрей тут же решил 
ознакомиться с новой для него наукой подробнее, тем более что в детстве 
увлекался астрономией и даже сам пытался конструировать телескопы. То есть 
объект исследования был ему отчасти знаком.
Первым открытием было то, что сами по себе звезды и планеты не имеют к судьбам 
людей никакого отношения. Просто они – самый точный календарь, стрелки часов, 
слуги не пространства, но времени. И только время – даты рождения, смерти, иных 
важных событий – определяет судьбы людей. Определяет, но не предопределяет. Это 
второе открытие ждало его впереди.
Он начал с составления простейших гороскопов. И тут понял, насколько 
бессмысленны поверхностные прогнозы, которые публикуют в газетах и передают по 
телевизору. Типа: «Стрельцам в этот день лучше воздержаться от стрельбы». Или: 
«Девам на этой неделе ни в коем случае нельзя выходить замуж». Первым делом он, 
разумеется, попытался составить гороскопы Маргариты и Маришки.
В ту же ночь ему явился «Первый катрен». Андрей увидел его во сне, как 
Менделеев свою таблицу. Он проснулся среди ночи, автоматически записал его на 
журнальной страничке и снова лег спать. Утром он забыл про этот странный эпизод 
и вспомнил только, когда собрался выбросить журнал и решил пролистать его. А 
ведь мог выбросить, и не пролистывая.
Тот катрен не имел ни рифмы, ни размера.