нных людей и 
проповедуют их миру. Возвышеннейшие люди тихо накапливают в себе идеи истины и 
благородства, другие же, Будды и Иисусы, странствуют по миру, проповедуя эти 
идеи и трудясь ради них. Из жизнеописания Гаутамы Будды мы знаем, как он 
постоянно повторял, что является двадцать пятым Буддой. Двадцать четыре живших 
до него не известны истории, хотя тот, о ком мы говорим, строил на фундаменте, 
заложенном ими. Величайшие из людей спокойны, молчаливы и неизвестны, им 
действительно открылась сила мысли, они убеждены, что если даже укроются в 
пещере, не показываясь людям, и там им в головы придут пять истинных мыслей, то 
после того, как они умрут, эти пять мыслей будут жить вечно. Такие мысли 
способны проникать сквозь горные породы, пересекать океаны и распространяться 
по миру. Они оказывают могучее воздействие на сердца и умы людей, пробуждают к 
действию мужчин и женщин, которые находят им практическое выражение в житейских 
делах. Саттвики слишком близки к Богу, чтобы действовать и бороться, чтобы 
трудиться, сражаться, проповедовать или, как говорится, нести добро 
человечеству здесь, на земле. Те же, кто обладает активностью, как бы 
возвышенны они ни были, все-таки не изживают до конца невежество. Человек 
способен к труду только при условии, что он не обладает совершенной чистотой, 
ибо сама природа труда предполагает мотивацию и вовлеченность. Перед ликом 
вечно динамичного Провидения, пекущегося даже о падении воробышка, как может 
человек придавать какое бы то ни было значение тому, что он делает? Разве не 
святотатство это, раз нам известно, что Бог заботится обо всем сущем? Нам 
остается лишь благоговейно склониться перед Ним со словами: «Да свершится воля 
Твоя». Наиболее возвышенные души не способны трудиться, ибо в них нет 
привязанности. Не существует труд для тех, чья душа растворилась в самой себе, 
чьи желания поглощены Абсолютом, кто постоянно ощущает Абсолют. Они выше всех 
людей, остальные же обязаны трудиться. Но, трудясь, мы не должны допускать и 
мысли о том, будто способны помочь даже самой малой из форм земной жизни. Нет, 
не способны. Мы просто помогаем самим себе пройти школу жизни. И это — 
единственно правильное отношение к работе. Приняв его и ни на миг не забывая, 
что возможность трудиться есть великий дар, нам данный, мы не испытаем 
привязанности к тому, что делаем. Миллионы таких, как мы с вами, размышляют о 
своей большой значимости, но все мы умрем, и через пять минут мир забудет нас. 
А жизнь Бога не знает пределов. «Кто может хоть миг прожить, хоть раз вздохнуть,
 если не будет на то воли Всемогущего?»45 Речь о вечно динамичном Провидении, 
всесильном и всемогущем. По Его воле веют ветры и сияет солнце, живет земля и 
шествует смерть по земле. Он — все во всем, Он — все и во всем. Мы можем только 
поклоняться Ему. Отдадим Ему плоды всех наших трудов, а добро будем творить 
ради самого добра, и лишь тогда наступит полная отрешенность. Распадутся цепи, 
сковывающие сердце, и мы познаем совершенную свободу. Эта свобода и составляет 
цель карма-йоги.
37. Ньяя — одна из классических систем индийской философии, оформившаяся 
примерно к I—III вв. н. э. в Ньяя сутрах, приписываемых Готаме. Ньяя особенно 
успешно исследовала условия правильного мышления и средства познания видимого 
мира. Многие ее теоретические достижения (например, методология ведения 
дискуссий по выяснению истины) были восприняты и другими философскими школами. 
Учение о выводе является одним из самых известных теоретических разработок ньяи.
 Рассуждение строилось так: допустим, из-за холма виден дым, но не видно огня — 
холм огнен, потому что он дымится; все, что дымится, огненно, а то, что не 
огненно, не дымится; холм дымится, следовательно, холм огнен. «Вьяпти» — 
означает «взаимопроникновение», связь того, что наблюдается (дыма), с тем, что 
не наблюдается (огонь), но что доступно познанию при правильном логическом 
рассуждении.
38. Имеется в виду Высшая Реальность; она одна, а потому недоступна для мысли и 
невыразима словами. Нет ничего вне самой этой Реальности, поэтому невозможно 
объяснить одно через другое (и говорящий о Реальности будет частью той же самой 
Реальности; и у него нет предмета, с которым он мог бы сравнивать эту 
Реальность). Эта позиция, разработанная в Упанишадах, сопоставима с позицией 
европейских приверженцев «негативной теологии» («Бога определить нельзя»), 
Брихадараньяка-упанишада, III, 9, 26; II, 3, 6; IV, 5, 15.
39. Речь идет о тех, кто понимает Высшее начало иначе: оно мыслится как 
наделенное качествами и всеохватывающее начало. Тогда Высшая Реальность 
«порождает, поддерживает и поглощает» мир. Такая позиция сопоставима с 
воззрениями сторонников «позитивной теологии» в средневековой Европе. «Все есть 
— Брахман», Чхандогья-упанишада, III, 14, 1; Майтри-упанишада, IV, 6; 
Мандукья-упанишада, II, 2, 11.
40. Соотносится с Бхагавадгитой («совершай действия без привязанности к их 
плодам»), Бхагавадгита, II, 47.
41. Соотносится с Бхагавадгитой («кто оставляет действия из-за боязни страдания.
.. не приобретает плодов...»), Бхагавадгита, XVIII, 8.
42. Источник не установлен. Текст выражает мироощущение бхакти.
43. Источник не установлен. Возможно, Вивекананда обращается здесь к одному из 
последних санскритских поэтов Бенгалии — Джаядеве, воспевавшему любовь Кришны и 
Радхи.
44. Саттвики — то есть те, чье телесное естество насыщенно гуной саттва. См. 
выше примеч. 3 и 28.
45. Соотносится с Тайттирия-упанишадой., II, 7, 1.
Глава 8
ИДЕАЛ КАРМА-ЙОГИ
Величайшая мысль в религии веданты заключается в том, что различные пути могут 
привести к одной и той же цели. Я уже говорил, что существуют четыре основных 
пути: пути труда, любви, психологии и знания46. Следует, однако, помнить, что 
это разделение условно и пути никак не исключают друг друга, скорее каждый 
сливается со всеми другими. Мы говорим о четырех путях, имея в виду их 
преимущественные особенности. Не в том дело, что существуют люди, способные 
только трудиться, как нельзя отыскать людей, для которых нет иного пути, кроме 
любви, или тех, кто живет одним знанием.