нельзя, он мчался между неподвижными 
игроками, и, прежде чем вы успевали что-либо сообразить, благополучно 
оказывался прямо на намеченной базе. Он был, как написал кто-то, «человеком со 
многими гранями, и все они блистали».
 К концу своего первого года он был назван новичком года; на третий год он стал 
чемпионом среди бэттеров и самым ценным игроком. К четвертому своему сезону он 
сделался духовным предводителем «Доджеров», приведшим свою команду к шести 
вымпелам за десять лет, установив тем самым рекорд Национальной лиги, 
превзошедший поставленный в девятнадцатом столетии – ирония судьбы – Кэпом 
Энсоном и его «Чикагскими Белыми Носками».
 «Благородный эксперимент» в бейсболе оправдал себя. Но только потому, что 
человек, которого избрала судьба для нарушения джентльменского соглашения, 
оказался тем, кто был способен сделать это в одиночку. Другого уже не 
потребовалось.




 БЕЙБ РАТ
  (1895—1948)  


 Бейб Рат. Само это имя возвращает память уже редеющему числу болельщиков, 
помнящих его гаргантюанскую фигуру на тонких, как зубочистки, ножках, вновь и 
вновь запускающую мяч по параболе, а потом кошачьими прыжками бросающуюся вдоль 
баз. Для людей старшего возраста он является легендарным персонажем, придавшим 
особую окраску их времени. Для лиц, принадлежащих к младшему поколению, он 
представляет собой только имя, которое старики произносят с почтением и 
используют в качестве эталона для современных игроков, таких как Хэнк Аарон и 
Роджер Марис. Но Бейб Рат был больше, чем просто имя. Он был неким учреждением, 
божеством. Один видный методист [13] в свое время даже предположил, что «если 
бы апостол Павел жил в наши дни, то он бы знал средний результат Бейба Рата». 
Спортивные журналисты, имя которым легион, учредили настоящий культ Рата с 
великими жрецами, подобными Раньону, Ларднеру, Райсу и Брауну, усердно 
проповедавшим евангелие от Рата. Они называли его «Султаном удара», «Чародеем 
удара сильного», «Королем удара среднего», «Бегемотом среди великих» и конечно 
же «Бамбино». Он считался идолом американской молодежи и символом бейсбола во 
всем мире. Короче говоря, он занимал особое место в священном узком кружке 
знаменитостей.
 Каждый день приносил новые почести и рождал преувеличенные истории о человеке, 
сделавшемся легендой своего времени, включая его «красивый жест», его так 
называемый «Called Shot» в мировой серии 1932-го, мгновение, которое никогда не 
получит полного объяснения, и Рат вносил свой вклад в сборники рекордов каждым 
взмахом своей биты, весом в 42 унции (1190 грамм). Болельщики наполняли 
стадионы для того, чтобы просто увидеть его, они освистывали своих питчеров, 
когда он выигрывал базу, охали и ахали при каждом его ударе. И раз за разом 
выбивая мяч с площадки и изгоняя из справочников один рекорд за другим, Бейб 
Рат сделался наиболее популярной спортивной знаменитостью Америки.
 Дело в том, что век, носящий имена «Ревущих двадцатых» и «Золотого века 
спорта», почитал свои знаменитости. И никто не заставлял его реветь так, как 
делал Рат, человек, посвятивший себя национальному времяпрепровождению – «так, 
чтобы они повопили». В те дни, когда тяжелая лапа «сухого закона» придавила 
страну, Бейб каким-то образом ухитрялся проскальзывать между ее всеобъемлющих 
пальцев. И тем не менее, словно бы в плотно набитом шкафу его висело запасное 
тело, на следующий день он объявлялся на стадионе, сбрасывал пальто из 
верблюжьей шерсти и шляпу, влезал в полосатую форму «Нью-Йоркских Янки», 
прикрывая ей фигуру, которая в каталогах готового платья именуется «объемистой» 
(но тем не менее не слишком объемистую, чтобы помешать ему взять в десять раз 
больше баз, чем Лу Брок).
 Рат впервые появился на сцене в 1914-м девятнадцатилетним левшой-питчером, 
выступавшим за «Бостонские Красные Носки». Но даже воспламеняя мир бейсбола 
своим пылающим быстрым мячом – настолько быстрым, что он позволил Рату к 
двадцатитрехлетнему возрасту победить в восьмидесяти играх (большего успеха в 
столь юном возрасте добивались лишь два питчера из удостоенных пребывания в 
Зале славы), он также осуществлял какую-то пиротехнику своей массивной битой, 
возглавив Американскую лигу с 11 круговыми пробежками в укороченном войной 
сезоне 1918 года. В 1919 году руководство «Бостона», поразмыслив, перевело юную 
звезду в аутфилдеры, при небольшом и нечастом питчинге. Многие, подобно Трису 
Спикеру, полагали, что подобное превращение было ошибкой. Спикер говорил: «Рат 
совершил серьезную ошибку, когда отказался от питчинга. Выступая раз в неделю, 
он мог продержаться достаточно долго и стать великой звездой».
 Однако Рат взялся за работу, чтобы доказать, что его хулители ошибаются. И уже 
скоро эти безжалостные искатели, именуемые журналистами, обнаружили, что Рат 
поставил рекорд по круговым пробежкам – 29 за один сезон.
 Внезапно круговые пробежки, удушенные стилем игры с украденной базой, 
сделавшимся популярным благодаря «Ориолес» на рубеже столетий, вдруг вырвались 
из своего кокона с мстительным пылом – милостью некоего Джорджа Германа «Бейба» 
Рата. И тут двое владельцев изменили весь ход развития игры. Января 3-го числа 
1920-го Гарри Фрейзи из «Красных Носков», уроженец Тапиока-Сити, разорился 
после нескольких взорвавшихся на Бродвее бомб, и, нуждаясь в деньгах для 
постановки «Нет! Нет! Нанетт», про