Говоря современным языком, Агнесса занимала при папе должность ответственного 
секретаря: заведовала его кабинетом, финансами, поддерживала отношения с 
иностранными дворами, принимала прошения, словом, была душеприказчиком папы. В 
трудностях нового дела Агнессу выручали и преимущества женского характера, 
данного ей природой, и достоинства мужского, так удачно воспитанного ею самой. 
Папа Лев IV неоднократно выражал своё удовольствие деятельностью нотария Иоанна.

       Аппетит, как говорится, приходит во время еды. Агнесса уже не видит 
препятствий, чтобы добиться самого высокого положения. Кардинальский сан, 
удачная служба и уважение всего Рима за блестящие богословские поучения 
указывали прямой путь к папскому престолу. Рассказывают, что перед смертью Лев 
IV представил Иоанна Ланглуа как единственного своего наследника. Конклав 
единогласно проголосовал за папессу.
       Средневековые хроники со страхом доносят до нас, что якобы избранию папы 
Иоанна VIII предшествовали всевозможные знамения. В Италии землетрясения 
разрушали города и селения; во Франции саранча, появившаяся в необыкновенном 
количестве, уничтожила нивы, но согнанная южным ветром в море и затем 
выброшенная на берег гнила, распространяя зловоние, породившее эпидемии; в 
Испании тело св. Винченцо, украденное кощунственным монахом, желавшим 
распродать его по частям, явилось ночью на паперти церкви, громко умоляя о 
погребении на прежнем месте.
       Царствование папессы Иоанны оказалось недолгим, хотя и отмечено оно 
всяческими достижениями и благоденствием. Правление Агнессы было мягким и 
гуманным, без жестокостей, пыток и инквизиции. Буллы нового папы были 
направлены против развращённого духовенства и полны справедливости и разума. В 
конце 855 года Агнессе даже удалось уговорить немецкого императора Лотара I 
постричься в монахи, чтобы искупить преступления, совершённые им за годы 
долгого правления.
       Обман, наверное, так никогда бы и не раскрылся, если бы не странная 
случайность. Папесса забеременела. В это трудно поверить. Зачем женщине, 
достигшей такого положения и с таким трудом ведущей двойную жизнь, рисковать? 
Есть версия, будто Агнесса вступила в связь с капелланом латеранского дворца 
(местожительство пап до переезда их в Авиньон), чтобы заставить его замолчать, 
так как молодой человек какимто образом установил подлинный пол Иоанна VIII. 
Рассказывают, что однажды к папессе привели бесноватого, умоляя исцелить его. 
Когда после свершения обрядов, Агнесса обратилась к человеку, бившемуся у её 
ног с пеной у рта, скоро ли бес оставит несчастного, то услышала в ответ: 
«После того, как ты, отец отцов, покажешь духовенству и народу ребёнка, 
рождённого папессой».
       Широкие складки сутаны, конечно, скрывали изменившуюся фигуру Агнессы, 
но на время родов нужно было спрятаться гденибудь подальше. Помог её любовник. 
Он объявил о болезни папы и пообещал Агнессе позаботиться о будущей малютке. 
Однако провидение решило иначе. В начале девятого месяца, когда показываться 
публично стало совершенно невозможным, в Риме началась эпидемия. Народ требовал,
 чтобы папа совершил крёстный ход, надеясь молебном умилостивить Творца. Бедная 
Агнесса металась в ужасе, не зная, что предпринять. Она сколько возможно 
пыталась оттянуть действо, ожидая со дня на день разрешения от бремени. Но 
ропот римлян заставил женщину покориться обстоятельствам.
       20 ноября 857 года с утра стояла чудесная погода, и жители высыпали на 
улицу, желая принять участие в торжестве. Когда шествие тронулось, люди увидели,
 что святой отец, поддерживаемый кардиналами, едва переставляет ноги. Агнесса 
двигалась машинально, с трудом понимая происходящее. Начались предродовые боли, 
заставлявшие папессу стискивать зубы, чтобы не закричать. Она дрожала как в 
лихорадке. Между тем грозовые тучи заволокли все небо, яркие молнии освещали 
процессию. Медленное шествие под аккомпанемент мощных раскатов придавало 
крёстному ходу какойто зловещий оттенок. Внезапно поднялся страшный вихрь и 
сильный удар грома сотряс землю. Духовенство, участвовавшее в церемонии, в 
испуге бросилось врассыпную, побросав церковные реликвии. Послышались крики 
негодования, брань, чьито стоны. Толпа окружила папу. Изумлённым римлянам 
предстало ужасное зрелище: Иоанн VIII, со страдальческими стонами распростёртый 
на земле, бился в предсмертных судорогах, а рядом с ним лежал окровавленный 
трупик ребёнка.
       Долгое время на месте смерти папессы стояла часовня, построенная 
благодарными римлянами за мудрое и спокойное правление Агнессы. Однако 
духовенство стремилось уничтожить память о самозванке, и со временем часовня 
была разрушена, а могильная плита с места упокоения папессы исчезла.
       Трагическая история самозванки привлекла внимание Александра Сергеевича 
Пушкина. В его черновиках 1834—1835 годов обнаружен план произведения «Папесса 
Иоанна». Неизвестно, правда, в каком жанре поэт хотел рассказать о легендарной 
женщине — была бы это поэма или драматические отрывки в стиле «Маленьких 
трагедий». Короткие наброски позволяют лишь осторожно предположить замысел 
Пушкина. Вероятно, великого поэта привлекла сама возможность рассказать, сколь 
дерзкий вызов может человек бросить Богу, сколь могущественен демон познания и 
как соблазнителен плод его — свобода мысли и поступка. Но… вероятно, 
мистические силы сопровождали имя папессы и после смерти. Пушкин не осуществил 
своего замысла. И вообще, как странно! Такой, казалось бы, занимательный сюжет 
ни разу не нашёл воплощения в мировом искусстве и литературе. Писали про многих 
грешников и еретиков, остались запечатлёнными в истории убийцы и грабители, но 
имя папессы Иоанны не вдохновило ни одного творца, словно на нём в веках лежит 
какоето таинственное табу.