общества попрежнему был Льюис, а Элиот всегда сидела в стороне, в неизменном 
своём вольтеровском кресле, защищённая от лампы широким абажуром, и посвящала 
свой разговор лишь одному какомунибудь избраннику.
       Положение Элиот в обществе представлялось весьма курьёзным. С одной 
стороны, она нарушила нормы морали, деля постель с человеком, который не 
являлся её мужем, да ещё и при живой жене. С другой стороны, авторитет Элиот 
как писательницы был столь непререкаем именно в вопросах нравственности, что на 
неё в Англии взирали как на наставницу, учителя жизни, Сивиллу. Сама королева 
Виктория, славящаяся строгими моральными принципами, была ревностной 
почитательницей Элиот и рекомендовала романы писательницы своим внучкам.
       В 1878 году Льюис скончался. Казалось бы, Элиот, потеряв такого 
преданного друга, должна была впасть в отчаяние, однако, спустя несколько 
месяцев после кончины мужа, она, несмотря на преклонный возраст, вышла замуж 
вторично. И снова её брак потряс общественность английской столицы. На этот раз 
её избранником стал неженатый, свободный, но тридцатилетний Джон Уолтер Кросс.
       С. Ковалевская, приглядываясь к союзу Элиот и Льюиса, находила, что Мэри 
сошлась со своим другом без страсти, а, скорее, по расчёту. Она сопроводила 
свои выводы тонкой психологической подоплёкой, указывая, что их брак не нашёл 
отражения ни в одном произведении Элиот, в то время как любая волнующая 
писательницу деталь немедленно освещалась на страницах её романов. 
Следовательно, рассуждала Ковалевская, роман с Льюисом не задевал души Элиот, 
да и вообще, судя по сочинениям Мэри, в ней много было рассудочности, логики и 
совсем немного — чувства. Союз с Льюисом был, наверное, хорошо обдуманным шагом,
 поступком, которым она определила свою будущую жизнь.
       С последним законным мужем всё было, вероятно, не так. Постаревшая Элиот 
любила этого доброго, глуповатого красавца. «Больше всего поражали в нём… карие 
глаза, простодушные и преданные, как у большой ньюфаундлендской собаки, и рот, 
который по своему тонкому очертанию и нервному подергиванью губ скорее шёл бы к 
женскому лицу и както даже противоречил вполне здоровому, откровенному 
выражению всей остальной фигуры». Элиот попрежнему выглядела старухой, не 
утруждала себя, чтобы смотреться молодящейся рядом со «свеженьким» мужем, но в 
ней не проглядывало и тени беспокойства или озабоченности мнением окружающих.
       Никто так и не узнал истинного намерения молодого человека, женившегося 
на знаменитой писательнице. Он, кстати, был достаточно обеспечен, чтобы желать 
завладеть состоянием Элиот, да и наша героиня была достаточно умна и цинична, 
чтобы обещать молодому мужу часть своего богатства — она предусмотрительно 
завещала нажитое детям Льюиса от первого брака, искупая тем самым вину перед 
ними. Возможно, Кросс действительно любил свою жену и преклонялся перед её умом,
 возможно, он решал свои внутренние психологические проблемы. Жаль, что 
дальнейшей жизнью мужей знаменитых жён история не интересуется, и мы не знаем, 
как сложилась судьба Кросса после смерти Элиот. Может быть, зная это, мы бы и 
приоткрыли тайну последних лет нашей героини.
       Во многих своих романах Элиот любила разрешать труднейшие жизненные узлы 
смертью. Так было в «Мельнице на Флоссе», когда Магги, героиня, умирает, 
пожертвовав своей любовью ради кузины. В «Миддлмарче» мистер Казабон уходит из 
жизни, не дождавшись доведения конфликта до логического конца. Смерть в 
произведениях Элиот становилась примирительницей всех проблем, в которые 
затягивали её героев человеческие страсти. Когда однажды об этом сказали 
писательнице, она ответила: «Неужели вы не замечали, что в жизни действительно 
так и бывает? Я лично не могу отказаться от убеждения, что смерть более логична,
 чем обыкновенно думают. Когда в жизни положение становится чересчур натянуто, 
когда нигде не видать исхода, когда обязанности, самые священные, взаимно 
противоречат одна другой, тогда является смерть, внезапно открывает новые пути, 
о которых никто и не думал прежде, и примиряет то, что казалось непримиримым. 
Сколько раз случалось уже, что доверие к смерти придавало мне мужество жить».
       Элиот знала, что говорила… Она скончалась неожиданно, так и не успев 
надоесть своему юному мужу, не пережив своей популярности.
      
 КОРОЛЕВА ВИКТОРИЯ 
      
       (1819—1901)
      Королева Великобритании с 1837 года, последняя из Ганноверской династии. 
       
      Трудно найти в истории правителя, который продержался бы у власти дольше, 
чем Александрина Виктория (первое её имя дано в честь русского императора — 
Александра I). Целых 64 года из 82 лет жизни! И пусть Англия XIX века уже не 
была абсолютной монархией, а Виктория не имела полномочий диктатора, пусть 
казной государства распоряжались премьерминистры и банкиры, королева стала 
символом целой эпохи, в которую, ни много ни мало, уместилось почти все прошлое 
столетие Великобритании.
       Виктория заняла трон, покрытый комьями грязи, которую «нанесли» в 
британский царствующий дом её предки, не слишком заботившиеся о репутации 
династии. Они полагали, что королям и королевам можно все, а потому не 
отказывали себе в сомнительных удовольствиях. Виктория за долгие годы правления 
смогла обесцветить многие пятна, в том числе и кровавые, украшавшие английскую 
корону; она полностью изменила мнение общества о монархии. Из вертепа, который 
терпели лишь по привычке, боязни перемен и почтении перед высоким 
происхождением, британская династия превратилась благодаря Виктории в оплот 
семейственности, дедовской стабильности и незыблемой морали.
       Наша героиня смогла, что называется, вовремя перестроиться и создала