искренни… Моя сестра Эмили была человеком необщительным, и даже самые близкие и 
дорогие ей люди не могли без спросу вторгаться в область её мыслей и чувств. 
Несколько часов потребовалось, чтобы примирить её со сделанным мною открытием, 
и — дней, чтобы убедить, что стихи её заслуживают опубликования».
       Идея Шарлотты оказалась проста: почему бы не объединить стихи, 
написанные всеми тремя сёстрами, в единый поэтический сборник. При этом 
согласие Эмили было совершенно необходимым, потому что именно её стихи 
представляли наибольший художественный интерес. Надо сказать, что Шарлотта уже 
имела некоторый опыт общения с литературным миром, несколько лет назад она 
послала собственные вирши знаменитому поэту так называемой «озёрной школы» — 
Саути. Мэтр ответил: «Праздные мечтания, в которых вы ежедневно пребываете, 
способны нарушить покой вашего ума, и, поскольку обычные дела покажутся вам 
пошлыми и никчёмными, вы почувствуете себя неспособной к их исполнению, не 
сумев стать пригодной к чемунибудь ещё. Литература не может быть уделом 
женщины и не должна им быть. Чем больше женщина занята свойственными ей 
обязанностями, тем меньше у неё остаётся досуга для литературы…» Мысль Саути 
была прозрачна, как христова слеза: к чему женщине заниматься поэзией, когда 
природой она предназначена для другого. И так он уверился в непогрешимости 
своего мнения, что даже похвастался в письме одному знакомому, как наставил на 
путь истинный заблудшую девичью душу: «Кажется, она старшая дочь пастора, 
получила хорошее образование и похвально трудится гувернанткой в какойто 
семье…»
       К великому счастью, мир наш гораздо интереснее, чем людское 
представление о нём, и никто, даже знаменитый поэт, не знает, сколь 
«неисповедимы пути господни». Умиротворённое самомнение подвело Саути. «Бедная 
девица» не только занялась литературой вопреки мудрости житейской, но ещё и 
добилась успеха и славы.
       Однако спустя почти десять лет после переписки с поэтом, Шарлотта, 
которой уже было тридцать, решила не афишировать то, что она женщина, чтобы не 
раздражать читателя. В мае 1846 года за её авторский счёт вышла первая книга 
сестёр Бронте: «Стихотворения Керрера, Эллиса и Эктона Беллов». «Братья», были 
отмечены в статье солидного литературного критика, но самой высокой похвалы 
удостоился, конечно, Эллис Белл (Эмили), «беспокойный дух» которого произвёл на 
свет «столь оригинальные» стихотворения.
       Успех окрылил Шарлотту, и она решила теперь напечатать книгу прозы 
«братьев Белл». Сама она предложила к публикации роман «Учитель», в основу 
которого, конечно же, положена история её несчастной любви к мсье Эгеру. У 
Эмили был написан «Грозовой перевал», а Энн заканчивала «Агнес Грей». Каково же 
было разочарование старшей Бронте, когда её роман не приняло ни одно 
издательство, зато работами младших заинтересовались. Особенно необычным, ни на 
что не похожим оказался «Грозовой перевал». Обратившись к миру английской 
провинции (другого она не знала), Эмили взглянула на него с непривычной точки 
зрения. Жизнь затерянной в глуши усадьбы предстала не патриархальной идиллией и 
не унылым стоячим болотом, а беспощадным поединком страстей. На диких 
вересковых пустошах, под хмурым северным небом писательница создала свой 
вневременной, мифический мир, в котором не было места мелким деталям, не было 
места частному "я". Презрев реальные страдания, реальные страсти, реального 
человека, Эмили обратилась к вымышленному сверхсуществу. Она и себято, 
повидимому, считала свехчеловеком. Страдая психической неуравновешенностью, 
Эмили защищалась от окружающего враждебного мира бесконечным к нему презрением 
и отчуждением. Отношение её к другим людям в первую очередь характеризовалось 
тем, что она ни в ком, кроме, пожалуй, Энн, не нуждалась — тип характера 
практически совершенно не встречающийся среди представителей женского пола. 
Зато и творчество Эмили Бронте представляется совершенно мужским — глобальные 
проблемы поиска Абсолюта, частное отставлено в сторону. А в это «частное» 
попала и нормальная человеческая любовь. Отношения мужчины и женщины в 
«Грозовом перевале» не страсть, не нежная дружба, это мистический союз, который 
означает столь тесное единение двоих, будто они обладают общей душой. 
Повидимому, о такой нераздельной идеальной общности мечтала Эмили в глуши 
Хауорта. Но кто бы мог ответить на её притязания в далёкой сельской провинции, 
занятой сугубо практическими делами? Где бы ей пришлось встретить родственную 
душу?
       Роман Эмили был по достоинству оценен только в начале XX века. Сомерсет 
Моэм, классик английской литературы, включил «Грозовой перевал» в десятку 
лучших романов мира. «Манифестом английского гения» назвал книгу критик Р. Фокс.
 Известный литературовед Ф.Р. Ливис причислил Эмили Бронте к великим авторам 
традиционного английского романа, отметив при этом уникальность и 
неповторимость её дарования. Но всё это произошло позже, при жизни же почести, 
признание и слава не коснулись имени Эмили Бронте. «Грозовой перевал», 
опубликованный в 1847 году, остался почти незамеченным, более того, рискнём 
предположить, что он и вовсе бы оказался забытым, не будь ошеломляющего успеха 
старшей сестры Шарлотты с её новым романом «Джейн Эйр».
       Потерпев неудачу с «Учителем», Шарлотта проявила незаурядную силу духа. 
В чём, в чём, а в своём литературном предназначении Шарлотта была непоколебимо 
уверена. В рекордно короткие сроки писательница создала новое произведение, а 
уже 16 октября 1847 года роман увидел свет. Успех был ошеломляющий: роман был 
написан с такой страстью, с такой искренностью, что не мог оставить читателя 
равнодушным. Главным открытием Шарлотты стал образ Джейн. Во многом 
автобиографичный, неброский, он разительно отличался от картинных романтических 
героинь того времени. История его создания начиналась в долгие, скучные вечера,