со своею, желая там поселиться. Тотчас же получен был приказ 
мебель отвезти обратно.
      Чтобы погубить Остермана, Меншиков выговаривал ему, что это он наущает 
царя принять иностранную веру, за что он велел бы его колесовать. Нетрудно было 
оправдаться. Остерман отвечал, что за его поступки его нельзя колесовать, но он 
знает, кого следовало бы этому подвергнуть.
      Салтыков не покидает более Меншикова. <…> Доступ ко двору закрыт для 
всего семейства и прислуги Меншикова. Он уже написал царю и просил позволения 
ехать в Украину…»
      Остерман в эти дни развил бешеную активность – пришло время пожинать 
плоды своей интриги. В июле – августе он, как и его воспитанник, ни разу не 
посетил Верховный тайный совет. Теперь, начиная с 8 сентября, он – непременный 
участник всех его заседаний.
      Энергия и бодрость духа вернулись к Меншикову лишь тогда, когда он понял, 
что дело его решено. Петербург не видел ни до, ни после, чтобы опальный 
вельможа отправлялся в ссылку с такой вызывающей торжественностью и пышностью. 
Собственная свита светлейшего чуть ли не в два раза превосходила караул. 
«Исполняй свою должность – я на все готов, – отвечал Меншиков офицеру, который 
явился к нему с указом царя. – Чем больше у меня отнимут, тем меньше останется 
мне забот. Скажи только тем, кто возьмет отнятое у меня, что я нахожу более 
достойными сожаления их, нежели себя».
      Меншиков покорно последовал в ссылку – вначале в поместье Раненбург 
Воронежской губернии, а потом – в Сибирь, в Березов, где и умер.
      
ПЕРЕВОРОТ АННЫ ИОАННОВНЫ
      
      Россия. 1730 год 
      
      Ночь с 18 на 19 января 1730 года для многих в Москве была бессонной. В 
императорской резиденции – Лефортовском дворце – умирал русский самодержец 
император Петр II Алексеевич. За двенадцать дней до этого – 6 января – он 
сильно простудился, участвуя в празднике Водосвятия на льду Москвыреки. Вскоре 
к простуде прибавилась оспа. Царь бредил, жар усиливался, и в ночь на 19 января 
четырнадцатилетний Петр II умер. Правнук царя Алексея Михайловича, внук Петра 
Великого, сын царевича Алексея был последним прямым потомком мужской ветви 
династии Романовых, восходящей к основателю и первому царю династии Михаилу 
Федоровичу.
      Теперь всех волновал вопрос: кто придет к власти? Будут ли это потомки 
Петра I от брака с Екатериной I: его двадцатилетняя дочь Елизавета Петровна или 
двухлетний внук Карл Петер Ульрих – сын тогда уже покойной Анны Петровны и 
герцога Голштинского Карла Фридриха?
      А может быть, на престоле окажется новая династия? Именно об этом 
страстно мечтали князья Долгорукие. Они тоже принадлежали к Рюриковичам, хотя и 
к их побочной ветви, и почти всегда были в тени. Лишь в короткое царствование 
Петра II они, благодаря фавору Ивана Долгорукого, выдвинулись на первые роли в 
государстве и достигли многого: богатства, власти, высших чинов. Особенно 
преуспел отец фаворита, князь Алексей Григорьевич. Он долго обхаживал юного 
царя, пока не добился его обручения со своей дочерью и сестрой Ивана, княжной 
Екатериной Алексеевной Долгорукой. Торжественная помолвка состоялась 30 ноября 
1729 года Свадьба же была назначена на 19 января 1730 года. Но смертельная 
болезнь царяжениха расстроила их планы. Нужно было чтото делать.
      18 января в доме Алексея Григорьевича Долгорукого собрались его 
родственники на тайное совещание. После недолгих препирательств было составлено 
подложное завещание, которое решили огласить, как только Петр II навечно 
закроет глаза. Согласно этому завещанию, царь якобы передавал престол своей 
невесте, княжне Екатерине Алексеевне Долгорукой. Князь Иван Долгорукий даже 
расписался за царя на одном из экземпляров завещания.
      Тотчас после смерти Петра II в Лефортовском дворце собрался Верховный 
тайный совет – высший правительственный орган. Кроме четырех верховников: 
канцлера графа Гаврилы Ивановича Головкина, князя Дмитрия Михайловича Голицына, 
князей Алексея Григорьевича и Василия Лукича Долгоруких – на Совет были 
приглашены два фельдмаршала – князь Михаил Михайлович Голицын и князь Василий 
Владимирович Долгорукий, а также сибирский губернатор князь Михаил Владимирович 
Долгорукий. Итого, двое из семерых были из клана Голицыных и четверо – из клана 
Долгоруких.
      Как только началось совещание, князь Алексей Долгорукий выложил на стол 
«завещание» Петра II. Но замысел этот, казавшийся Долгоруким таким тонким и 
умным, тотчас провалился. Несостоявшегося царского тестя не поддержали ни 
Голицыны, ни даже фельдмаршал Долгорукий, чье слово старого военачальника было 
очень весомо. Неминуемо назревавший скандал был прерван неожиданным образом. 
Слово взял самый авторитетный член Совета – Дмитрий Михайлович Голицын. Речь 
его была кратка и взвешенна. Отметая династические претензии Долгоруких, он 
сказал, что «нужно выбрать из прославленной семьи Романовых и никакой другой. 
Поскольку мужская линия этого дома полностью прервалась в лице Петра II, нам 
ничего не остается, как обратиться к женской линии и… выбрать одну из дочерей 
царя Ивана».
      Иван V – старший брат и соправитель Петра Великого в 1682–1696 годах – 
оставил после себя трех дочерей. Екатерину, герцогиню Мекленбургскую, Анну, 
герцогиню Курляндскую, и Прасковью, царевну. Голицын предложил в императрицы 
среднюю – Анну. Неожиданное это предложение устроило всех присутствующих – и 
обиженных До