выражения. Мы помним ее предместницу: фраза эта всегда нас трогала, как вопль 
отчаянной, безнадежной любви. Гризи при самом выходе осуществила невозможность 
надежды и готовность умереть. Выше, изящнее этого мы ничего не слыхали».
      Во второй половине 50х годов болезнь начала подтачивать кристально 
чистый голос Джулии Гризи. Она боролась, лечилась, продолжала петь, хотя 
прежний успех уже не сопутствовал ей. В 1861 году она оставила сцену, но не 
прекращала выступать в концертах.
      В 1868 году Джулия спела в последний раз. Это произошло на похоронах 
Россини. В церкви СантаМария дель Фиоре вместе с огромным хором Гризи и Марио 
исполнили «Стабат матер». Это выступление оказалось последним для певицы. По 
свидетельству современников, голос ее звучал красиво и проникновенно, как в 
лучшие годы.
      Спустя несколько месяцев внезапная смерть унесла обеих ее дочерей, а 
вслед за ними умерла 29 ноября 1869 года и Джулия Гризи.
      
АННА ПЕТРОВАВОРОБЬЕВА
(1817–1901)
      
      Недолго, всего тринадцать лет, длилась карьера Анны Яковлевны 
ПетровойВоробьевой. Но и этих лет достаточно, чтобы золотыми буквами вписать 
ее имя в историю отечественного искусства.
      «…Обладала голосом феноменальной, редкой красоты и силы, „бархатного“ 
тембра и широкого диапазона (две с половиной октавы, от „фа“ малой до 
„сибемоль“ второй октавы), могучим сценическим темпераментом, владела 
виртуозной вокальной техникой, – пишет Пружанский. – В каждой партии певица 
стремилась к достижению полного вокального и сценического единства».
      Один из современников певицы писал: «Она только лишь выйдет, сейчас вы 
заметите великую актрису и вдохновенную певицу. В эту минуту каждое ее движение,
 каждый пассаж, каждая гамма проникнуты жизнию, чувством, художническим 
одушевлением. Ее магический голос, ее творческая игра равно просятся в сердце 
каждого холодного и пламенного любителя».
      Анна Яковлевна Воробьева родилась 14 февраля 1817 года в СанктПетербурге,
 в семье репетитора хоров Императорских петербургских театров. Окончила 
Петербургское театральное училище. Сначала обучалась в балетном классе Ш. Дидло,
 а затем в классе пения у А. Сапиенцы и Г. Ломакина. Позднее Анна 
совершенствовалась в вокальном искусстве под руководством К. Кавоса и М. Глинки.

      В 1833 году, еще будучи ученицей театрального училища, Анна дебютировала 
на оперной сцене с небольшой партией Пипо в «Сорокеворовке» Россини. Знатоки 
немедленно отметили ее выдающиеся вокальные данные: редкое по силе и красоте 
контральто, отличную технику, выразительность пения. Позднее молодая певица 
выступила в партии Ритты («Цампа, морской разбойник, или Мраморная невеста»).
      В то время императорская сцена была почти полностью отдана во власть 
итальянской оперы, и молодая певица не могла в полной мере раскрыть свое 
дарование. Несмотря на успех, по окончании училища Анна была определена по 
указанию директора Императорских театров А. Гедеонова в хор Петербургской оперы.
 В этот период Воробьева принимала участие в драмах, водевилях, различных 
дивертисментах, выступала в концертах с исполнением испанских арий и романсов. 
Лишь благодаря хлопотам К. Кавоса, оценившего голос и сценическое дарование 
молодой артистки, получила возможность выступить 30 января 1835 года в партии 
Арзаче, после чего была зачислена в солистки Петербургской оперы.
      Став солисткой, Воробьева начала осваивать «белькантовый» репертуар – 
преимущественно оперы Россини и Беллини. Но тут произошло событие, круто 
изменившее ее судьбу. Михаил Иванович Глинка, приступивший к работе над первой 
своей оперой, безошибочным и проницательным взглядом художника отличил среди 
многих певцов русской оперы двух, избрал их для исполнения главных партий 
будущей оперы. И не только избрал, но и стал сам готовить их к выполнению 
ответственной миссии.
      «Артисты проходили со мной партии с искренним усердием, – вспоминал он 
позднее. – Петрова (тогда еще Воробьева), необыкновенно талантливая артистка, 
всегда просила меня пропеть ей каждую новую для нее музыку раза два, в третий – 
слова и музыку она уже хорошо пела и знала наизусть…»
      Увлечение певицы музыкой Глинки росло. Судя по всему, и автор уже тогда 
был удовлетворен ее успехами. Во всяком случае, в конце лета 1836 года он уже 
написал трио с хором «Ах не мне, бедному, ветру буйному» по собственным словам 
«соображаясь с средствами и талантом гжи Воробьевой».
      8 апреля 1836 года певица выступила в роли невольницы в драме «Молдавская 
цыганка, или Золото и кинжал» К. Бахтурина, где в начале третьей картины 
исполнила арию с женским хором, написанную Глинкой.
      Вскоре состоялась историческая для русской музыки премьера первой оперы 
Глинки. В.В. Стасов много позднее писал:
      "27 ноября 1836 года дана была в первый раз опера Глинки «Сусанин»…
      Представления «Сусанина» были рядом торжеств для Глинки, но также и для 
двух главных исполнителей: Осипа Афанасьевича Петрова, исполнявшего роль 
Сусанина, и для Анны Яковлевны Воробьевой, исполнявшей роль Вани. Эта последняя 
была еще совсем молодая девушка, только за год выпущенная из театральной школы 
и вплоть до самого появления «Сусанина» осужденная пресмыкаться в хоре, 
несмотря на изумительный свой голос и способности. С первых же представлений 
новой оперы оба эти артиста поднялись на такую высоту художественного 
исполнения, какой до тех пор не достигал ни один наш оперный исполнитель. Голос