года отправляется на гастроли в США, где посещает НьюЙорк, Чикаго, 
СанФранциско, ЛосАнджелес.
      «Основную слушательскую аудиторию Вертинского за рубежом составляла 
русская эмиграция, рассеявшаяся по всему миру, – отмечает Б.А. Савченко. – По 
этой причине ему часто приходилось переезжать из одной страны в другую. Как 
только публика насыщалась его песнями, он менял свое пристанище. Постоянного 
крова, своего гнезда Вертинский не имел нигде. Иностранцы посещали его концерты 
большей частью из любопытства, но это любопытство дорогого стоило».
      В Париже Вертинского слушали такие персоны, как король Густав Шведский, 
Альфонс Испанский, принц Уэльский, Вандербильты, Ротшильды, а также знаменитые 
киноактеры. В Америке он удостоился приглашения в «Голливуд морнинг брекфест 
клаб», членами которого были киномагнаты. Развлекать бизнесменов приглашали 
только мировых знаменитостей.
      После удачных гастролей в США Вертинский снова вернулся во Францию, но не 
остался там надолго, а перебрался в Китай. Там он женился второй раз, и вскоре 
у него родилась дочь. Чтобы прокормить семью, артисту пришлось много работать – 
давать по два концерта в день. Естественно, что в эти годы творчество 
Вертинского сильно изменилось.
      Изменились и его песни. Они превращаются в маленькие баллады. Если раньше 
его героями были капризные дамы в шикарных манто и клоуны, лорды и бродяги, 
пажи и кокаинисты, то теперь ими становятся обычные люди. Они неутомимо 
стремятся к счастью и искренне горюют, потерпев неудачу. В 30е годы и годы 
войны он начинает сочинять песни и на стихи советских поэтов.
      В программах концертов (1940–1943 годов), с которыми он выступал в 
«Лайсеуме» и «Клубе граждан СССР» в Шанхае, песни на стихи В. Маяковского, А. 
Суркова, К. Симонова, В. Инбер, И. Уткина, Л. Никулина, П. Антокольского. В 
целом это жизнеутверждающая лирика, звучавшая как вызов его тогдашнему 
существованию.
      Все долгие годы эмиграции Вертинский стремился вернуться в СССР. Наконец 
в 1943 году артист смог снова ступить на русскую землю.
      В течение четырнадцати лет Вертинский вместе с постоянным аккомпаниатором 
пианистом Михаилом Брохесом ездит по всему Советскому Союзу, порой давая по 24 
концерта в месяц. Признание широкой публики стимулировало творческую активность 
певца. Александр Николаевич создает новые песни: «Доченьки», «Пред ликом 
Родины», «Дорогая пропажа», «Памяти актрисы», «Последний бокал», «Ворчливая 
песенка» и другие.
      К. Рудницкий пишет: «Свою новую аудиторию Александр Николаевич Вертинский 
восхищал законченностью отделки каждой вещи, необыкновенной точностью ее 
интонационной и пластической разработки. Я видел, как горячо, как долго и 
восторженно аплодировали Вертинскому В. Качалов, И. Козловский, А. Коонен, С. 
Михоэлс, А. Тарасова, М. Яншин, Б. Ливанов, В. Топорков, М. Романов, Л. Утесов: 
мастера, они благодарили и приветствовали мастера. В сущности, Вертинский был 
первым из певцовпоэтов, вышедших на отечественную эстраду. С него началась 
традиция, которая развивается и обогащается поныне. Умение превращать всякую, 
даже непритязательную, легкомысленную песенку в своего рода миниатюрную драму, 
где есть и завязка, и кульминация, и развязка (часто неожиданная), способность 
любой сюжет поднять на уровень подлинной поэзии, искусства и внезапная смена 
темпов, непринужденные переходы от речитатива к свободно льющемуся вокалу, от 
патетики к юмору и от интонаций саркастических к гордым, торжественным – вот 
богатство, которое сохранилось доныне в записях Вертинского и которое перейдет 
к следующим поколениям как итог долгой и трудной жизни художника, сумевшего 
полностью выразить в искусстве и свою неповторимую индивидуальность, и свою 
судьбу».
      Вертинский работал до последнего дня жизни (21 мая 1957 года) и умер на 
гастролях в Ленинграде, неожиданно, очевидно от сердечной слабости.
      
БЕССИ СМИТ
(1894–1937)
      
      Величайшая из исполнительниц блюза, по единодушному признанию, – Бесси 
Смит. Ее пение завораживало публику и вызывало благоговение коллег. 
Новоорлеанский гитарист Денни Баркер говорил: «Когда она пела, в зале можно 
было услышать звук падающей булавки». Фрэнк Уокер, один из управляющих фирмы 
«Коламбиа», с которым связана вся карьера Бесси Смит в грамзаписи, так описывал 
ее первое появление в студии: «На вид ей было лет семнадцать – высокая, полная, 
до смерти напуганная, даже жалкая. Но вы моментально все забывали, когда 
начиналось пение, потому что Бесси пела блюзы так, что не верить ей было 
нельзя».
      "Ма Рэйни иногда превращала III «блюзовую» ступень в обычную мажорную 
терцию, а Бесси Смит сделала этот прием своим «фирменным» знаком, – пишет Д. 
Коллиер. – В великолепном блюзе «Cold in Hand Blues», записанном в 1925 году, 
где ей аккомпанирует на корнете Луи Армстронг, она раз за разом берет 
«блюзовую» III ступень, довольно долго держит ее, слегка изменяя уровень, а 
затем разрешает ее наверху в мажорной терции…
      Бесси Смит в знаменитом блюзе «Taint Nobodys Business If I Do» поет 
практически a capella, совершенно отрывая мелодию от граундбита, задаваемого 
не всегда отчетливо пианистом Кларенсом Уильямсом. Вообще, исполнители блюзов 
всегда больше заботились о тексте, чем о музыке.
      Но почему эти исполнительницы были ближе к европейской традиции, нежели 
мужчиныпевцы предшествующего поколения? Причина, вероятно, в том, что