познать все возможности своего голоса, особое внимание уделяла она верхнему 
регистру, поскольку первоначально пределом ее возможностей было «до» третьей 
октавы; теперь она легко и свободно берет «фа».
      Сазерленд владеет голосом как законченный виртуоз своим инструментом. Но 
для нее никогда не существует техники ради показа самой техники, все ее 
филигранно выполненные сложнейшие фиоритуры вписываются в общий эмоциональный 
строй роли, в общий музыкальный рисунок как его неотъемлемая составная часть".
      
ЛЕОНТИНА ПРАЙС
(1927)
      
      На вопрос, может ли цвет кожи мешать карьере оперного исполнителя, 
Леонтина Прайс отвечала так: «Что касается почитателей – им он не мешает. Но 
мне как певице – безусловно. На „благодатной“ граммофонной пластинке я могу 
записывать все, что угодно. Но, если быть откровенной, каждое появление на 
оперной сцене приносит мне волнения и тревоги, связанные с гримом, актерской 
игрой и так далее. Как Дездемона или Елизавета я чувствую себя на сцене хуже, 
чем как Аида. Вот почему мой „живой“ репертуар не так велик, как мне того 
хотелось бы. Что и говорить, трудна карьера темнокожей оперной певицы, даже 
если судьба не обделила ее голосом».
      Мэри Вайолет Леонтина Прайс родилась 10 февраля 1927 года на юге США, в 
городке Лорел (штат Миссисипи), в негритянской семье рабочего на лесопилке.
      Несмотря на скромный достаток, родители стремились обязательно дать 
дочери образование, и она, в отличие от многих сверстниц, смогла окончить 
колледж в Уилферфорсе, взять несколько уроков музыки. Дальше путь ей был бы 
закрыт, если бы не первая счастливая случайность: одна из богатых семей 
назначила ей стипендию для учебы в знаменитой Джульярдской школе.
      Однажды на одном из студенческих концертов декан вокального факультета, 
услышав, как Леонтина поет арию Дидоны, не смог сдержать восторга: «Эту девушку 
через несколько лет узнает весь музыкальный мир!»
      На другом ученическом спектакле молодую негритянскую девушку услышал 
известный критик и композитор Вирджил Томсон. Он первым почувствовал в ней 
незаурядный талант и пригласил ее дебютировать в предстоящей премьере своей 
комической оперы «Четверо святых». Несколько недель она появлялась на сцене и 
привлекла внимание критиков. Как раз в то время небольшая негритянская труппа 
«Эврименопера» искала исполнительницу главной женской роли в опере Гершвина 
«Порги и Бесс». Выбор пал на Прайс.
      «Ровно две недели в апреле 1952 года я пела ежедневно на Бродвее, – 
вспоминает артистка, – это помогло мне познакомиться с Айрой Гершвином – братом 
Джорджа Гершвина и автором текстов большинства его произведений. Вскоре я 
разучила арию Бесс из „Порги и Бесс“ и, когда спела ее впервые, меня сразу 
пригласили на главную роль в этой опере».
      На протяжении следующих трех лет молодая певица вместе с труппой 
объездила десятки городов США, а потом и других стран – Германии, Англии, 
Франции. Всюду она покоряла зрителей искренностью интерпретации, отличными 
вокальными данными. Критики неизменно отмечали блистательное исполнение 
Леонтиной партии Бесс.
      В октябре 1953 года в зале библиотеки Конгресса в Вашингтоне молодая 
певица впервые исполнила вокальный цикл «Песни отшельника» Самуэла Барбера. 
Цикл был специально написан в расчете на вокальные данные Прайс. В ноябре 1954 
года впервые как концертная певица Прайс выступает в зале «Таунхолл» в 
НьюЙорке. В том же сезоне она поет с Бостонским симфоническим оркестром. После 
этого последовали выступления с Филадельфийским оркестром и с другими ведущими 
американскими симфоническими коллективами в ЛосАнджелесе, Цинциннати, 
Вашингтоне.
      Несмотря на очевидные успехи, Прайс могла лишь мечтать о сцене 
«Метрополитенопера» или Чикагской лирической оперы – негритянским певцам 
доступ туда был практически закрыт. Одно время, по собственному признанию, 
Леонтина даже помышляла о том, чтобы уйти в джаз. Но, услышав болгарскую певицу 
Любу Велич в роли Саломеи, а затем и в других ролях, окончательно решила 
посвятить себя опере. Дружба с известной артисткой с той поры стала для нее 
огромным моральным подспорьем.
      На счастье, в один прекрасный день последовало приглашение спеть Тоску в 
телевизионной постановке. Уже после этого спектакля стало ясно, что родилась 
настоящая звезда оперной сцены. За «Тоской» последовали «Волшебная флейта», 
«Дон Жуан», тоже на телевидении, а потом и новый дебют на оперной сцене в 
СанФранциско, где Прайс участвовала в исполнении оперы Ф. Пуленка «Диалоги 
кармелиток». Так, в 1957 году началась ее блистательная карьера.
      Знаменитая певица Роза Понсель вспоминала о своей первой встрече с 
Леонтиной Прайс:
      "После того как она спела одну из моих любимейших оперных арий «Pace, 
pace, mio Dio» из «Силы судьбы», я поняла, что слушаю один из самых 
замечательных голосов нашего времени. Но блестящие вокальные данные еще далеко 
не все решают в искусстве. Много раз мне представляли одаренных молодых певцов, 
которые впоследствии не смогли реализовать свои богатые природные возможности.
      Поэтому я с интересом и – не скрою – внутренней тревогой старалась в 
нашем длительном разговоре разглядеть в ней черты характера, человека. И тут я 
поняла, что помимо замечательного голоса и музыкальности она обладает и многими 
другими чрезвычайно ценными для художника достоинствами – самокритичностью, 
скромностью, способностью пойти на большие жертвы ради искусства. И я поняла –