третья – запасная.
      Рамсес II покинул Египет с отрядами, каждый из которых назывался по имени 
бога – Амон, Ра, Пта и Сет.
      То ли у египтян была плохо поставлена разведка, то ли хетты ловко их 
дезинформировали, но, приблизившись к Кадешу, Рамсес II и не подозревал, что 
находится совсем близко от противника. К тому же подосланные лжеперебежчики 
совершенно усыпили бдительность Рамсеса II, сообщив, что хетты ушли далеко. А 
они тем временем обошли египтян с тыла, неожиданно напали на приближающийся 
отряд Ра и разгромили его. Затем подошли с тыла к отряду Амона и тоже почти 
полностью уничтожили его. Сам Рамсес II едва уцелел и спасся лишь благодаря 
личной охране и собственному мужеству. Да еще благодаря лошадям. Летописец 
записал слова фараона: «Со мной были Победа у Фив и Бодрость духа, мои лучшие 
кони, у них нашел я поддержку, когда остался совершенно один среди множества 
врагов…»
      Однако и хетты допустили ошибку. Они посчитали, что египтяне полностью 
разгромлены, и занялись грабежом покинутого египетского лагеря. Тем временем к 
месту сражения подходил отряд союзников Египта. Встретив их, спасающийся 
бегством Рамсес II повернул обратно, и теперь уже египтяне обрушились на 
потерявших бдительность хеттов.
      Не будем сейчас утверждать, кто именно победил в этом сражении. Рамсес II 
полагал, что победил он, хеттский владыка Муваталлис был уверен, что именно он 
разгромил египтян. Историки же считают, что битва при Кадеше окончилась 
«вничью». Египет и Хеттское царство после этой битвы заключили договор о 
ненападении и взаимной помощи. Но самое главное, что в этом деле сегодня нас 
интересует – роль колесниц, которая оказалась решающей. Хотя, конечно, без 
лошадей ни о какой роли колесниц говорить бы не пришлось. Недаром и египтяне, и 
хетты уделяли такое внимание лошадям, даже их внешнему виду…
      Колесницы продолжали совершенствоваться: уже не две, а четыре и даже 
шесть лошадей везли боевые повозки, уже не одиндва, а четыре человека 
находились на них, и колесницы из «легких танков» древности превратились в 
«тяжелые»… А персы сделали колесницы серпоносными!
      Исходя из свидетельств древних, можно полагать, что вооруженные серпами 
колесницы появились между 479 и 401 годом до н.э. в персидской Ахеменидской 
империи.
      Серпоносная упряжка по своим задачам сильно отличалась от своих 
предшественников – простых невооруженных колесниц. Последние обычно сражались 
между собой перед столкновением пехоты, поддерживали ее фланги, преследовали 
врага после схватки и в гораздо меньшей степени выполняли функцию фронтальной 
атаки на пехоту противника, в основном, когда у врагов не было своих колесниц 
или они уже были выбиты с поля боя. Упряжки же с серпами – это оружие 
исключительно для лобовой атаки строя врага, рассчитанное не только на 
непосредственное поражение неприятеля, но и на психологический эффект, 
деморализующий последнего. Главная задача серпоносных колесниц состояла в 
разрушении сплоченного строя пехоты.
      В течение V века до н.э. постоянными противниками персов были греки. 
Именно эллины имели стойкую тяжеловооруженную пехоту, которую безуспешно 
атаковали своими наскоками персидские всадники в первой половине V века до н.э.,
 в основном конные лучники. В то же время именно у греков почти отсутствовали 
или неэффективно использовались метатели, способные отразить атаку колесниц и, 
следовательно, фаланга гоплитов представляла удобную мишень для нападения 
упряжек. Но самое главное состоит в том, что именно эллины понимали значение 
строя в сражении. Именно эту сплоченность и должна была уничтожить колесница с 
серпами. Кроме того, во всех известных исторических случаях серпоносные 
квадриги Ахеменидов применялись именно против греческой, а позднее и против 
македонской фаланги.
      В случае с серпоносными колесницами нужно было создать совершенно новый 
род войск, бойцы в котором должны обладать смелостью самоубийцы, чтобы лететь в 
упряжках прямо на ряды врага, часто даже без поддержки атаки своих всадников.
      Впервые о применении серпоносных колесниц можно прочитать у Ксенофонта, 
где речь шла о битве при Кунаксе между армией претендента на ахеменидский 
престол Кира Младшего и его братом царем Артаксерксом II. Интересно, что 
отведенную им роль в битве колесницы Артаксеркса II не выполнили. Греческие 
фалангисты сумели испугать лошадей ударами копий о щиты, и атака захлебнулась. 
Зато по подробным описаниям Ксенофонта можно представить себе конструкцию 
серпоносной колесницы рубежа V–IV веков до н.э.
      Квадрига имела большие колеса, вертящиеся вокруг оси, длина которой 
должна быть примерно равной ширине упряжки из четырех коней. К каждому концу 
оси было прикреплено по одному горизонтальному серпу длиной около 90 
сантиметров. Еще два вертикальных серпа находились под осью, у обеих сторон 
пола кабины. В высоком деревянном кузове из досок стоял возница, одетый в 
чешуйчатую броню с длинными рукавами и высоким воротом, голову его защищал шлем.
 Других воинов в кузове не было. Из оружия колесничий, очевидно, имел лишь меч. 
Лошади некоторых упряжек прикрывались бронзовыми налобниками, месяцевидными 
нагрудниками и пластинчатыми защитными попонами.
      Следующий по хронологии случай применения серпоносных квадриг, 
зафиксированный в источниках, – бой при Даскелионе (395 год до н.э.) между 
отрядом спартанского царя Агесилая и конницей сатрапа Геллеспонтийской Фригии 
Фарнабаза. Персидский отряд, состоящий примерно из 400 всадников и двух 
серпоносных колесниц, неожиданно напал на греков. Эллины, в количестве около 
700 человек, сбежались вместе, пытаясь построить фалангу. Но и сатрап не мешкал.