Степан Крашенинников был включен в состав Второй Камчатской экспедиции В. 
Беринга как студент при академиках Г.Ф. Миллере и И.Г. Гмелине. Больше трех с 
половиной лет ехали они через Сибирь. Для Крашенинникова это была очень 
хорошая школа. Он работал все эти годы и превратился из ученика в 
самостоятельного ученого.
      И вот, наконец, на стареньком паруснике «Фортуна» в октябре 1737 года 
Крашенинников приближается к Камчатке. В пути судно сильно потрепал шторм, 
открылась течь, и капитан распорядился выбросить за борт все лишнее, в том 
числе оборудование и личные вещи студента Крашенинникова. При попытке стать на 
якорь на реке Большой, корабль выбросило волной на песчаную косу, где людям 
пришлось неделю находиться в ожидании помощи.
      Первым делом Крашенинников организовал метеорологические наблюдения в 
Большерецке, первые на Камчатке, которые велись обученными помощниками из 
местного населения и в его отсутствие. Сам он в январе 1738 года с собачьей 
упряжкой отправился в первый маршрут — на горячие ключи, а от них — к 
Авачинской сопке, о которой написал, что она «курится беспрестанно». Он описал 
Ключевскую сопку, поднявшуюся на 4750 м над уровнем моря. Всего за несколько 
дней до его прибытия прошло извержение вулкана, и Крашенинников подробно 
рассказал о нем со слов очевидцев: «Вся гора казалась раскаленным камнем. Пламя,
 которое внутри ее сквозь расщелины было видимо, устремлялось иногда вниз, как 
огненные реки, с ужасным шумом…»
      Горячие источники обнаружены в разных концах полуострова. Особенно мощные 
открыты им у истоков реки Семячик. «На сей площади во многих местах горячий пар 
выходит с великим стремлением, и шум воды клокочущей слышится… вода кипит белым 
ключом, как в превеликих котлах… пар идет из них столь густой, что в семи 
саженях человека не видно». Неподалеку он увидел фонтаны кипящей воды — гейзеры,
 одно из чудес природы Камчатки.
      Очень много внимания уделял Крашенинников разнообразной растительности и 
животному миру Камчатки. Им описаны впервые огромные лежбища моржей, морских 
котиков и сивучей, которые «около каменных гор или утесов в океане… ревут 
страшным и ужасным голосом»; птиц, которых на Камчатке «великое множество», 
многотысячные косяки идущей на нерест горбуши. Эти рыбы, «будучи в реках, цвет 
свой переменяют, телом худеют и в крайнее приходят безобразие…»
      Сотни километров преодолел Крашенинников по Камчатке: летом на лодках по 
рекам, зимой — на собачьих упряжках. Особенно интересным было его зимнее 
путешествие 1739—1740 годов вдоль тихоокеанского побережья на север. По долинам 
рек Карага и Лесная он вышел на Охотское побережье, прошел по нему на юг до 
реки Тигил и вернулся в Нижнекамчатск. Не раз пересекал он весь полуостров по 
долинам рек Камчатка и Быстрая. В пути довелось ему познакомиться с камчатским 
землетрясением: «…земля так затряслась, что мы за деревья держаться принуждены 
были, горы заколебались, и снег с оных покатился».
      Был он и на юге Камчатки, на небольшом, но глубоком (до 300 метров) озере 
Курильском. Помощника своего Степана еще в 1737 году Крашенинников послал на 
Курильскую гряду и получил от него сведения о двух самых северных островах.
      Вернулся Степан Крашенинников в Петербург через 10 лет после того, как 
покинул его. И прожил еще тринадцать лет. Умер 45ти лет от роду. Через год 
вышла его книга «Описание Земли Камчатской» — одно из самых замечательных 
произведений русской науки.
      
КОНТУР СЕВЕРНОЙ АЗИИ
(великая Северная экспедиция 1733—1743 годов)
      
      Экспедиция Беринга и Чирикова продолжалась больше 20 лет, в ней 
участвовало несколько тысяч человек. По существу, она объединила несколько 
экспедиций, выполнивших огромный комплекс исследований северной территории 
Сибири — от устья Печоры и острова Вайгач до Чукотки, Командорских островов и 
Камчатки. Она превратилась в Великую Северную экспедицию. Это название точно ее 
характеризует, потому что более грандиозного географического предприятия до нее 
не было. Российский академик К.М. Бэр считал, что по размаху с ней может 
сравниться только два подобных мировых события: древнее путешествие финикийцев 
вокруг Африки и географическая съемка Китая, проведенная в начале 18го 
столетия. Но, замечает Бэр, территория, охваченная Великой Северной экспедицией,
 больше, чем Китай.
      Каждый из семи отрядов составил карту своего участка, а потом на их 
основе составлена итоговая генеральная карта. В 1746 году подписанная Алексеем 
Чириковым, Дмитрием Лаптевым, Степаном Малыгиным, Иваном Елагиным и Софроном 
Хитрово, она была представлена в Адмиралтействколлегию.
      А началось все с петровского указа, постановившего перед Камчатской 
экспедицией В. Беринга выяснить, «…сошлась ли Америка с Азиею… и все на карту 
исправно поставить».
      Евреинов и Лужин, с огромным трудом добравшись до Камчатки, составили 
карту западного побережья полуострова и шестнадцати Курильских островов, но на 
вопрос о существовании пролива между Азией и Америкой они ответить не смогли.
      В 1722 году Петр встречался с Евреиновым в Казани, расспросил его и 
посмотрел карту. А через два года подписал указ о Сибирской экспедиции для 
поиска пролива между Азией и Америкой. С картой Страленберга Витус Беринг 
отправляется на восток — на Камчатку.
      Его экспедиция не дала ответа на главный вопрос, поставленный перед ней 
царским указом. Исследования надо продолжить. Сенат учредил новую камчатскую 
экспедицию. «Оная экспедиция самая дальняя и трудная и никогда прежде не