отправленного в 1496 году великим князем Иваном III послом в Данию. Если Отар 
был первым, кто совершил путешествие вокруг Скандинавского полуострова в Белое 
море, то Истома тот же путь проделал в обратном направлении спустя тысячелетие.
      Тогда шла война со шведами, и обычный путь через Новгород был невозможен. 
Решено было отправиться вокруг Скандинавского полуострова северным путем. 
Четыре парусных лодки с посольством вышли из Архангельска и прошли вдоль берега 
Кольского полуострова.
      Рассказ Истомы изложил в своих «Записках о московских делах» австрийский 
посол в Москве Сигизмунд Герберштейн. Для русских новым был путь к западу от 
полуострова Рыбачьего. Далеко выступающий в море мыс пришлось пересекать по 
суше. «…Мы перенесли свои суда и груз через перешеек в полмили шириной, — 
рассказывал Григорий Истома, — потом мы проплыли в землю дикой лопи… Здесь, 
оставив лодьи, мы дальнейший путь проделали по суше на санях».
      Лопарская упряжка оленей доставила московское посольство в город Берген, 
откуда до границ Дании добрались в карете, запряженной лошадьми.
      В том же году, что и Григорий Истома, два воеводы, князья Петр и Иван 
Ушатые, как сказано в летописи, «…ходили с Северной Двины, моремокеаном да 
через Мурманский нос». Дальше они от Варангерфиорда поднялись по реке Патсиоки 
до озера Инари, а потом по малым рекам и частично волоком спустились к 
Ботническому заливу. В летописи сказано, что жившие в этом месте «били челом за 
великого князя».
      Тем временем на востоке Поморья началось движение за Урал, в Сибирь, где 
новгородцы проложили волоки еще четыре столетия назад. В летописи 
рассказывается о том, что еще в 1032 году воевода Улеба прошел через некие 
Железные ворота, повидимому, через горное ущелье, а оно могло быть только на 
Урале. И в последующие годы новгородцы ходили «в Печору и Югру» собирать дань с 
самояди. Не раз приходилось жестоко подавлять сопротивление аборигенов. 
Последний поход новгородцев в югорскую землю был особенно грандиозным: в нем 
участвовало три тысячи человек.
      
МАНГАЗЕЙСКИЙ «МОРСКОЙ ХОД»
(торговый центр на Енисейском Севере)
      
      Идя «встречь солнцу», беломорские поморы, а за ними новгородские 
ушкуйники первыми из европейцев перевалили естественную границу двух частей 
света — перешли из Европы в Азию. Они основали здесь торговый город, который 
стал первой базой для дальнейшего продвижения в азиатские просторы — на восток, 
к Тихому океану.
      На этом пути вставал Уральский хребет. Камень, как называли его в 
летописи: «Камень превысочайший зело яко досязати иным холмам до облак 
небесных… из сего же камня реки многие истекоша… пространные и прекрасные зело, 
в них же воды сладчайшие и рыбы различные множество».
      Земли за Уралом и Обской губой населяла самоядь — ненецкое племя 
«малканзеи» (так оно названо в новгородских летописях). Отсюда и название 
Мангазея, что на языке зырян значит «земля около моря». Имелся в виду большой 
залив Карского моря — Обская губа, от которого ответвлялся залив поменьше — 
Тазовская губа. Город возник при впадении в Таз маленькой реки Мангазейки. 
Здесь было царство пушнины. За нейто и ходили люди «изза Камня».
      В 1597 году помор из УстьЦильмы на Печоре Юрий Долгушин «со товарищи» 
проведал дорогу на реку Таз. От Печоры он пришел на Обь, в УстьНадым, где 
перезимовал, и на следующее лето вышел к стране Мангазейской. В следующем году 
из Тобольска пошел отряд стрельцов во главе с думным дьяком Федором Дьяковым — 
посланы они были Яковом и Григорием Строгановыми по указу царя Федора Ивановича.
 В Мангазее уже были поморы, собирали ясак — себе, а не государю, поэтому 
Дьяков посчитал их «ворами».
      В августе 1600 года в Обскую губу вошли суда с большим отрядом стрельцов 
во главе с князем Мироном Шаховским. Разыгравшийся шторм выбросил их на берег. 
Люди Шаховского пошли было через тундру, но их встретили «малканзеи», 
вступившие в бой. Несколько стрельцов были убиты, а Шаховской ранен. Больше 
ничего об этом первом военном походе в Мангазею неизвестно.
      Второй поход на следующий год возглавил князь Василий Мосальский и боярин 
Савлук Пушкин. Стрельцов и казаков было вдвое больше, и вооружены они пищалями. 
На сей раз победа была на их стороне.
      О строительстве города Мангазеи издал указ Лжедмитрий I. То были времена 
великой смуты. Страшный голод поразил Россию в 1601—1603 годах. Тысячи беглых 
крестьян хлынули на север. В апреле 1605 г. умер Борис Годунов. В 1606 году 
воевода Давыд Жеребцов и письменный голова Курдюк Давыдов прибыли на реку Таз, 
где уже стоял острог. А в дальнейшем есть такая запись, сделанная в соборной 
церкви Троицы: «…зарублен город на месте острога Мангазеи на Тазу реке, три 
церкви, гостиный двор и „государевы житницы“ — склады». Поскольку строительство 
шло на вечной мерзлоте, фундаменты домов возводились на слое замороженной щепы, 
прикрытой сверху листами бересты, чтобы в замороженный слой не проходила талая 
вода. А домов в городе было не меньше пятисот. Мангазея принимала купцов даже 
из стран Западной Европы. Из Обской губы и Тазовской приходили грузовые кочи 
водоизмещением до 90 тонн. И в год их прибывало по несколько тысяч. И 
иностранцы прибывали сначала в Пустозерск на Печоре, а потом пересекали Ямал, 
где между реками Леуткой и Зеленой был волок недели на три ходу. Столько же 
надо было плыть до Оби на веслах по реке Зеленой, а там до Мангазеи — еще 
неделя ходу. Трудный путь, но он был всетаки короче, чем «южныйчрезкаменный», 
то есть через Средний Урал. Но властям в Тобольске этот путь был более выгоден,