количество каменных орудий и следы палеолитических и неолитических стоянок. 
Геологи и палеогеографы нашли убедительные доказательства сравнительно 
недавнего процветания этого края: долины высохших рек, озерные котловины с 
остатками костей носорогов и крокодилов.
      Что же здесь произошло? Какая грандиозная катастрофа опустошила этот 
колоссальный регион, охватывающий треть континента?
      Подозрение пало на влияние глобальных климатических ритмов. Одни 
энтузиасты космических циклов связывали их с периодическим усилением и 
ослаблением солнечной активности. Другие более резонно напоминали, что около 
10—12 тысячелетий назад в Северном полушарии завершилась последняя ледниковая 
эпоха. Растаяли великие ледниковые покровы на севере Евразии и Америки. Это 
должно было вызвать перестройку всей климатической зональности.
      Самые древние из обнаруженных рисунков, как выяснилось, относятся к 
началу послеледниковой эпохи. Стало быть, тогда никаких особенных климатических 
аномалий в Сахаре не наблюдалось. Тем не менее природная обстановка неуклонно 
ухудшалась. Примерно три тысячелетия назад, судя по наскальным изображениям, на 
этой территории паслись стада домашнего скота, а затем появились и колесницы 
(еще до прихода сюда римлян). А с III века н.э. вовсе пропали изображения 
жирафов, слонов, леопардов, страусов, но зато на рисунках появились верблюды.
      До этого археологи и историки были уверены, что в древности цивилизация 
проникала из долины Нила на запад. Однако датировки сахарских стоянок каменного 
века показали, что именно здесь, по всей вероятности, находился центр 
первобытной культуры неолитического времени, еще до освоения долины Нила. 
Правда, значительная часть палеогеографов попрежнему старалась найти 
обоснование глобальным климатическим ритмам. Но в 70е годы XX века выяснилось, 
что Сахара неуклонно расширяет свои пределы, ежегодно захватывая территории в 
десятки, а то и тысячи квадратных километров. И вызвано это вовсе не природными 
факторами, а хозяйственной деятельностью человека.
      Справедливости ради надо отметить, что еще в середине XIX века 
американский географ Георг Марш доказывал, что Северная Африка (к примеру) 
обладала в древние времена большим плодородием. «Многие пустынные в настоящее 
время пространства, — писал он, — некогда имели густое население, необходимо 
предполагающее такое плодородие почвы, от которого теперь сохранились разве 
только очень слабые следы». Не было тогда и недостатка в воде.
      Если вспомнить, как проходили исследования Сахары, начиная со времен 
Геродота, то есть за последние два с половиной тысячелетия, то выясняется 
очевидная закономерность: со временем проникать в Сахару и пересекать ее 
становилось все более сложным и опасным предприятием, несмотря на успехи 
цивилизации. Римские армии совершили походы в центр Сахары. Арабские торговцы 
пересекали ее и вдоль и поперек; караваны насчитывали сотни и тысячи людей, 
лошадей и верблюдов. Значит, оазисы на их пути были достаточно часты и 
водообильны. И вряд ли ошибался Плиний Старший, упоминая о реках, которые 
существовали в начале нашей эры в Центральной Сахаре. ИбнБаттута без особых 
трудов добрался до Тимбукту, и в его время это был богатый процветающий город. 
А через несколько столетий для европейцев этот путь оказался необычайно тяжелым,
 а Тимбукту своим убогим видом вызывал разочарование.
      Почему произошли такие метаморфозы? Неужели Тимбукту был выстроен в 
пустыне? А если нет, то какая катастрофа превратила в бесплодную пустыню его 
окрестности?
      Сейчас можно вполне уверенно утверждать, что первопричиной опустынивания 
Сахары, так же как, в частности, района Тимбукту, была хозяйственная 
деятельность человека. Этот процесс начался много тысячелетий назад, еще во 
времена охотников каменного века.
      Охотничьи племена постоянно используют огонь для разных целей — для 
загонной охоты, выжигания лесных массивов, в ритуальных целях. Когда в сухой 
сезон они поджигали сухую траву, начинались крупные пожары. Судя по 
обнаруженным следам стоянок, территория Сахары, которую тогда занимала саванна, 
была достаточно плотно заселена.
      Поселения людей находились в долинах речек, по берегам озер. В этих 
местах растительность страдала особенно сильно и не успевала восстанавливаться. 
К тому же охотники уничтожали крупных животных, что в конце концов по 
экологической цепочке приводило к нашествиям насекомых, а это пагубно 
отражалось на состоянии растительности и почв. Начиналась эрозия земель (учтем, 
что пожары губят и наиболее плодородный и укрепленный корнями слой почвы). 
Дожди, а особенно ливни, усиливали эрозию: активизировался поверхностный сток, 
а подземные грунтовые воды скудели, их уровень понижался. На реках сильные 
паводки сменялись меженью, во время которой водотоки сильно мелели, а то и 
терялись в песках.
      Только в XX веке, да и то не сразу, географы осознали, что обилие 
песчаных массивов указывает на то, что на этой территории находились крупные 
речные долины. Но именно на песчаных и каменистых грунтах почвы особенно 
уязвимы, легко деградируют, уносятся ветрами и водами. Тогдато и начинается 
формирование барханов.
      Вот и в Сахаре опустынивание проходило по такому сценарию. Когда местные 
охотники резко уменьшили поголовье крупных диких животных, наступила эпоха 
скотоводов (этот переход со всей очевидностью отразили фрески Сахары), в 
результате перевыпаса и выжигания земель под пастбища почвы Сахары еще более 
оскудели, эрозия распространилась на огромные территории, стали появляться 
массивы оголенных песков, а многие реки и озера пересохли. Люди и домашние 
животные вынуждены были концентрироваться в отдельных наиболее благоприятных