Настоящим откровением стала первая режиссёрская работа Сергея Бондарчука 
«Судьба человека», поставленная по рассказу Михаила Шолохова.
       Рассказ этот был опубликован в двух номерах газеты «Правда»: в последний 
день 1956 года и в первый день 1957го. Бондарчук, прославившийся исполнением 
ролей Тараса Шевченко, Валько в «Молодой гвардии», доктора Дымова в 
«Попрыгунье», Отелло, предложил перенести «Судьбу человека» на большой экран. 
Упорно отстаивая эту идею, он сам взялся за постановку картины. Шолохов, хоть и 
не сразу, всё же согласился на экранизацию. Так увлечённость шолоховским 
материалом привела Бондарчука к режиссуре.
       На киностудии «Мосфильм» не сразу включили картину в производственный 
план, посчитав, что рассказ не даёт основы для большого фильма. Он написан в 
повествовательной манере, от первого лица, без драматургической разработки 
эпизодов. «Три части, может, и получились бы, — утверждали мастера экрана. — 
Полнометражный фильм — никогда».
       Не дожидаясь окончательного решения вопроса с постановкой картины. 
Бондарчук приступил к углублённой проработке шолоховской прозы. Сценарий писали 
Ю. Лукин и Ф. Шахмагонов.
       «Рассказ я знал почти наизусть, — говорил позже Сергей Фёдорович, — но 
этого мне оказалось мало. Чтобы быть готовым к фильму всесторонне, мне 
потребовалось не просто прочитать — изучить все произведения Михаила 
Александровича Шолохова».
       Как участник Великой Отечественной войны, знавший в лицо многих из тех, 
кто, подобно герою рассказа Андрею Соколову, прошёл трагическими дорогами 
испытаний, Бондарчук уже представлял себе будущий фильм — почти каждый кадр был 
прорисован на отдельных листах бумаги.
       Сценаристы Ю. Лукин и Ф. Шахмагонов решили преобразить прямой монолог 
Соколова во внутренний. Таким образом, зритель видел события глазами основного 
героя. Но кому рассказывает Соколов о своей жизни — Шолохову, вообще какомуто 
писателю, шофёру или неведомому собеседнику? Остановились на случайном 
встречном.
       Через несколько дней Бондарчук представил режиссёрский сценарий, который 
без замечаний был принят к производству.
       Шолохов не сразу поверил в Бондарчука — исполнителя роли Соколова. Во 
время одной из встреч писатель долго рассматривал его руки и наконец произнёс: 
«У Соколова рукито другие…» Затем пригласил Бондарчука на свою родину: 
«Обязательно побывай в Вешенской, поживи там подольше, это поможет».
       Замечание Шолохова встревожило Бондарчука. Он поехал в Вешенскую, 
общался там с земляками писателя. Позднее Бондарчук писал: «Позже, уже находясь 
со съёмочной группой в станице, я, одетый в костюм Соколова, постучался в 
калитку шолоховского дома. Он не сразу узнал меня. А когда узнал, улыбнулся и 
про руки больше не говорил». Вскоре так же, как и Шолохов, признали его 
вешенские казаки и казачки. «Андрейто наш на работу пошёл», — говорили они, 
видя, как Бондарчук идёт на съёмку Там, среди людей, окружающих Шолохова, он 
окончательно понял и узнал своего Андрея Соколова.
       Творческим единомышленником Бондарчука стал оператор Владимир Монахов — 
большой, интересный мастер, в прошлом тоже участник войны.
       Съёмка фильма началась до завершения режиссёрского сценария. Надо было 
захватить уходящую весеннюю натуру. Её выбрали по совету Шолохова в двадцати 
километрах от станины Вешенской на берегу Дона, у хутора Куликовского. Здесь 
снималась встреча Соколова с собеседником.
       В «Судьбе человека» авторам хотелось, чтобы открывающий фильм пейзаж 
давал картину пробуждения жизни. Для этого хорошо было бы запечатлеть 
расцветающие яблони, окружённые водой.
       Однако группа чуточку запоздала. Половодье пошло на убыль. Пришлось 
«подправить» пейзаж. В разлившийся Дон поставили срубленную дикую яблоню. Её 
ветки украсили бумажными лепестками. Она так естественно вписалась в пейзаж, 
что даже приехавший на съёмки Шолохов не сразу обнаружил подмену. Эта яблоня 
«по колено» в воде и вошла в фильм.
       Затем началась съёмка первого актёрского кадра. Вдали, ни степной дороге,
 показались два пешехода. Они приближаются. Все явственнее входят в кадр 
сутуловатый средних лет мужчина в ватнике и мальчик.
       В этом проходе участвовали не два, а четыре человека. На общем дальнем 
плане, когда видны лишь силуэты пешеходов, снимались дублёры. Бондарчук с 
мальчиком, игравшим Ванюшку, скрывались за стогом сена. На ближнем плане они 
выходили на дорогу, а дублёры прятались в канаве. Делалось это для того, чтобы 
не переутомлять мальчика.
       Исполнял роль Ванюшки пятилетний Павлик Борискин. Его очень берегли и 
осторожно подготавливали к съёмкам. Бондарчук запретил на съёмочной площадке 
называть Павлика собственным именем. Он был для всех Ваней.
       На хуторе Куликовском воссоздали только сцену встречи Соколова с 
собеседником. Работу здесь закончили 20 мая 1958 года и тотчас вернулись в 
Москву, чтобы завершить режиссёрский сценарий и подготовку к основным съёмкам.
       На «Мосфильме» задержались недолго. Спешили, чтобы не пропустить летнюю 
натуру. И пока Бондарчук заканчивал режиссёрский сценарий, его ближайшие 
помощники — художники И. Новодережкин, С. Воронков, звукооператор Ю. Михайлов, 
художник по костюмам О. Верейский, художникгримёр Н. Печенцев и другие — 
готовили группу к длительной поездке.
       Большая часть съёмок проводилась в экспедиции, которая продолжалась 
около пяти месяцев.
       Во вступительной сцене, снятой на Дону, Соколов говорит: «Поначалу жизнь